Студия Клэр находилась чуть ниже по склону холма в сторону пролива, и Конор пошел по лужайке, где скошенная трава липла к его ботинкам. Большое панорамное окно выходило на север в сторону дома. Приближаясь, Конор заметил две тени, двигавшиеся в студии. Он обошел беленое здание и увидел, что двойные двери, выходящие на пляж, закрыты. Конор громко постучал. Никто не ответил.

— Полиция, — крикнул он. — Пожалуйста, откройте дверь.

Он услышал приглушенные голоса внутри, но затем одна из дверей скользнула в сторону по стальной направляющей. В дверях стоял светловолосый молодой человек, который пытался улыбнуться и произнес: «Офицер?»

— Детектив Рид. Вы — Форд?

— Нет, его брат, Александр. Мы вас ждали.

— А Форд тоже тут?

— Да, он внутри.

— Могу я войти? — спросил Конор.

— Конечно, — ответил Александр, бросив нервный взгляд через плечо, и отступил в сторону. — Пожалуйста, входите.

Конор вошел в большое светлое помещение. Он сразу же заметил молодого человека, лежащего на диване в другом конце комнаты, за верстаком, ящиком с инструментами и мольбертом Клэр. Александр подвел Конора к дивану.

— Форд? — позвал Александр.

— Привет, детектив, — отозвался Форд. Его похмелье было донельзя очевидным. Казалось, он совершенно не хотел двигаться.

— Здравствуй, Форд, — поприветствовал его Конор.

— Вы должны знать, если уже не слышали, в чем я абсолютно уверен, что мы с Клэр не ладили, — признался Форд.

— Это относится к вам обоим? — Конор взглянул на Александра.

— Моему брату нравятся все, — ответил Форд. — Вот почему вы хотели поговорить со мной, так ведь? Потому что считаете меня плохим и считаете, что это сделал я, верно?

— Ты это сделал? — спросил Конор.

— Я даже не знаю, что такое «это», — ответил Форд.

— Ничего страшного, — сказал Конор. — Я просто хочу получить представление о Клэр. Почему бы тебе не рассказать, что могло с ней произойти?

— Мы тоже хотим это знать, — вмешался Александр. — Где она? Почему в гараже было так много крови? Все социальные сети гудят, что ее, возможно, убили. Но это не может быть правдой.

— Почему? — поинтересовался Конор.

— Она сильная, — ответил Александр. — Удивительная. Она боролась бы до последнего. И она… ее здесь нет. Нет никакого тела. Она не умерла. Эти люди, которые пишут в Facebook, они ведь ее даже не знают. И они ошибаются.

— Папа — окружной прокурор, — сказал Форд Александру. — Тебе не нужно выходить в Интернет, чтобы узнать, как продвигается расследование. Просто спроси его.

— А что говорит ваш отец? — спросил Конор.

— Что он с ума сходит, гадая, что с ней случилось, — ответил Форд. — Хочет, чтобы с ней все было в порядке, чтобы она вернулась домой. Он считает, что копы делают недостаточно.

Конор проигнорировал последнее замечание.

— Он думает, что она сможет вернуться домой? — спросил он.

Форд пожал плечами. Конор не сводил с него глаз. Парень говорил так, будто у Клэр был выбор.

— Как ты думаешь, что с ней случилось? — повторил свой вопрос Конор.

— Понятия не имею, — ответил Форд.

— Александр, ты сказал, что Клэр сильная, и она бы сопротивлялась. Что заставляет тебя так думать? — спросил Конор.

— Если вы видели ее работы, произведения, которые она создает, и послания в них: заявления об окружающей среде, человечности, насилии, вплоть до жизни и смерти. Ей не все равно, и она говорит то, что считает нужным сказать. Она непримиримая. Она борется с тем, что считает неправильным.

— Да она ничего не знает о насилии, — возразил Форд.

— Ну, через папу, — ответил Александр. — По делам, над которыми он работает.

— Если вы задаетесь вопросом, Клэр не подвергалась домашнему насилию, — сказал Форд. — Как и моя мать. Или та, другая. Эллен.

— Хорошо, — ответил Конор. Он помолчал, наблюдая за реакцией Форда на его следующий вопрос. — Кто такая Эллен?

— Кто-то, с кем мой отец встречался в колледже, и Клэр одержима ею. Ей не нравится думать, что отец был с кем-то до нее. Она хотела бы забыть, что папа был женат раньше. На нашей маме, — ответил Форд.

— Она говорила об Эллен? — спросил Конор.

— Нет, — ответил Александр. — И думаю, мой брат ошибается в том, что Клэр одержима ею или еще кем-то. Она — художница, ей любопытно.

— Позвольте мне спросить вас вот о чем: почему вы, ребята, сегодня здесь? В студии Клэр?

— Потому что у меня чертово похмелье, — ответил Форд. — Прошлым вечером я не хотел ехать домой пьяным. И у меня нет желания находиться в главном доме, где может появиться отец.

— А почему это должно быть проблемой? — поинтересовался Конор.

Форд просто уставился в потолок.

— Наша мать ушла, потому что она предпочитала пить, чем быть с ним. С нами, — ответил Александр, глядя на Форда. — И наш отец переживает за Форда.

— Я не алкоголик, — возразил Форд.

— Как ты относишься к Клэр? — спросил Конор.

Форд усмехнулся.

— Я же говорил вам, что мы не ладили. Я не хотел, чтобы с ней случилось что-то плохое, но пью не поэтому.

— Почему же тогда? — задал вопрос Конор, принимая во внимание, что Форд дважды употребил прошедшее время, как будто она не вернется.

Форд поджал губы и крепко зажмурился. Конор увидел боль, отразившуюся на его лице. Александр не сводил глаз с брата, нахмурив брови от беспокойства. Он посмотрел на Конора.

— Кое-кто, кого Форд любил, умер, — ответил Александр.

— Мне очень жаль, — произнес Конор.

Форд не отреагировал.

— Можете мне сказать, кто? — спросил Конор.

— Салли, — пробормотал Форд и отвернулся к стене, возможно для того, чтобы брат и Конор не увидели его эмоций.

Пульс Конора участился. Упоминание Форда в письме Салли Бенсон теперь обрело смысл. Конор стоял лицом к большому окну и заметил высокую молодую женщину с каштановыми волосами, бегущую по траве, не от дома, а со стороны пляжной дорожки, ведущей к Хаббардс-Поинт. Александр тоже ее увидел и встретил в дверях. Она бросилась в его объятия.

— С Фордом все в порядке? — спросила она.

— Да, — ответил Александр и взглянул на Конора. Молодая женщина проследила за его взглядом.

— Ой, — испуганно воскликнула она. — Я не знала, что тут еще кто-то есть.

— Я — детектив Рид. А вы?

— Эмили Коффин, — ответила она. — Девушка Александра. Прошу прощения, я не вовремя?