Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Но время для этого выбрали неудачное. Если бы они заявились днем, я бы вызвал охрану. Но они влезли ночью. Так что пусть радуются, что мутант, которым они меня считают, не прикончил их на месте, а только слегка потрепал.
— Ты разбил их камеры, — профессор задумчиво потер подбородок, — нам пришлось хорошенько заплатить им за молчание.
— Это уже ваши проблемы. Я хочу сохранить хотя бы иллюзию свободы, которая у нас есть.
— А мальчик? — Нейман невольно взглянул на дверь, за которой исчез сын Евы. — Ему нужно общение. Вы не сможете держать его здесь взаперти. Да и ты сама, Ева, разве этого ты хотела?
От Неймана не укрылось, как при этих словах глаза Каховского сузились, и в них сверкнуло предупреждение.
— Вот поэтому мы и позвали вас, — слабо улыбнулась девушка. — Найдите кого-нибудь, кто не будет нас презирать или шарахаться в страхе. Кого-нибудь, кто не станет смотреть на Лукаша, как на чудовище, а примет его таким, как он есть. Должен же быть здесь хоть один человек, не считающий, что веров нужно отстреливать, как диких волков?
Под порывом эмоций Ева схватила Неймана за руки и сжала их. Генри вздрогнул, поймав на себе пронзительный взгляд Каховского.
— Где… — начал он и сам себя оборвал.
Хотел сказать, «где я возьму вам такого человека?» И тут же понял — нигде. Нет таких. А может, и есть где-то, но не здесь, не на Тайре, где собрались самые идейные противники веров. Местный гарнизон мнил себя единственной защитой, последним рубежом между мутантами и человеческой расой. Это внушалось им с первых дней службы, и сейчас вряд ли что уже можно было исправить.
— Я подумаю, что можно сделать, — пробормотал он, осторожно освобождая руки из тоненьких пальчиков Евы.
— Только не долго, — ответил за нее муж.
Поднявшись, Лукаш дал понять профессору, что пора бы и честь знать.
Нейман поспешно начал прощаться.
— Мне не нравится эта идея, — озвучил Лукаш свои опасения, когда они вдвоем вышли из дома. — Я не говорил этого Еве, не хотел пугать… но мой Зверь не потерпит в доме другого мужчину. Даже запах. Когда я увидел тех журналюг… Черт! — он раздраженно махнул рукой. — Это чудо, что они остались в живых. Все, о чем я думал тогда, чего хотел — это разорвать их на части. Понимаете? И я ничего не могу с этим сделать.
— Понимаю. Это в тебе говорит территориальный инстинкт. А как насчет женщины? — машинально спросил Нейман. — Чужую женщину в доме твой Зверь примет?
Каховский невесело хмыкнул:
— Сомневаюсь, что такая найдется. Если не считать, конечно, звериных невест, продающих себя за деньги.
* * *
Это было вчера.
Проведя ночь без сна, Нейман вернулся в научный корпус.
Голова профессора раскалывалась от проблем, которые навалились со всех сторон. То Андрулеску, требующий ежедневные отчеты, то Каховский с его неумением держать своего Зверя на поводке, то Лика, у которой ни с того, ни с сего проснулись инстинкты, дремавшие двадцать пять лет. И ни с одной из этих проблем невозможно было пойти к начальству за помощью или советом. Он сам впутался в эту историю, сам должен и разгребать. Причем так, чтобы одним выстрелом убить трех зайцев одновременно.
Нереально?
Еще бы.
Но Нейман, несмотря на прагматичный склад ума, где-то в глубине души был мечтателем.
Идея пришла неожиданно. В тот момент, когда Лика призналась, что боится и не знает, что делать дальше. И он ухватился за возникшую мысль, как утопающий хватается за соломинку.
Лика идеально подходила под требования Каховских. Единственный недостаток — ее отец. Вряд ли Лукаш обрадуется, узнав, чью дочь он привел к ним в дом.
Но об этом Генри решил подумать потом. Сейчас перед глазами маячила еще более мрачная перспектива: девушка-вер в состоянии течки на базе, полной холостых мужиков. Если, не дай Бог, все это всплывет… Он даже представить боялся, что будет!
В пустынном фойе корпуса, где скучающий охранник лениво отмахивался от мух, Нейман сделал знак Лике и достал телефон.
— Ева, я насчет вчерашнего разговора.
Лика застыла, вытянувшись в струнку и навострив уши. Ева? Та самая, о которой она подумала? Не может быть!
Нейман продолжал говорить:
— Кажется, я нашел решение вашей проблемы… Нет, девушка… Ева, всё при встрече… Да, уже едем.
Убрав телефон в карман, он указал Лике на стеклянную дверь фойе:
— Нас пригласили в гости. Придется немного прокатиться.
Замирая от волнения, Лика спустилась по ступенькам вслед за профессором и забралась в темно-вишневый седан. Она уже догадывалась, нет, была практически уверена в том, что ее ждет. И в то же время не могла поверить в происходящее.
Неужели?.. Неужели она собственными глазами увидит ЕГО? Единственное существо на Земле, умеющее изменять собственное тело! Это было невероятно!
Перед такой перспективой померкли даже собственные проблемы. В одну секунду Лика отбросила в сторону все, что не касалось ее работы. Столько лет она мечтала об этом, трудясь над научными проектами в стенах института, и ни разу даже мысли не могла допустить, что однажды ее мечта сбудется.
Даже получив распределение на Тайру, она не была уверена в том, что ей позволят лично встретиться с «объектом номер один», как Лукаш Каховский числился в базе данных. Еще был «объект номер два» — Евангелина Воронцова, и «объект номер три» — их пока не рожденный ребенок.
— Волнуешься? — Нейман бросил на нее внимательный взгляд, выруливая на дорогу. — Не стоит. Ева очень милая девушка, она тебе понравится.
— Вы так говорите о ней…
— Как?
— Ну, — Лика замялась, — так, будто она ваша знакомая.
— А по-твоему, кто она?
— Объект изучения.
Нейман хмыкнул.
— А ты?
— Простите…
— Как думаешь, почему твой отец хотел, чтобы ты была под моим присмотром? Откуда он знает, как ты жила все эти годы и куда поступила учиться? Зачем он настоял на том, чтобы тебя перевели на Тайру, где изучают веров?
Закусив губу под напором аргументов, Лика отвернулась к окну.
— Мне бы самой хотелось об этом узнать, — в ее голосе мелькнула ирония, под которой Лика пыталась скрыть горечь и неуверенность. — Слабо верится, что в нем проснулись отцовские чувства.
— Ты такой же объект изучения, как и Каховский. Только его изучают открыто, а тебя тайно. Все это время тебя изучали, Лика. Твой отец, я, возможно еще кто-то, о ком я не знаю.
— Еще кто-то? — девушка поежилась от такой перспективы.
— Да, мне точно известно, что в институте за тобой постоянно следили. Твой отец и сейчас получает отчеты о твоих передвижениях и контактах.