— Скоро, сегодня же ночью, — решила Серафина. — Ты положил плащ на то же место?

— Нет, я перепрятал его, — ответил Брэден.

— Хорошо, — сказала она. — На всякий случай, не говори ни мне, ни Ровене, где он. После бала, когда часы пробьют половину первого, возьми его и принеси туда, где когда-то трое друзей стояли возле каменного охотника. Ты понял, что я имею в виду?

— Да, — кивнул Брэден. — Ты уверена, Серафина?

— Не уверена, но, боюсь, это наша единственная тропа. Будь осторожен.

— И ты тоже.

С этими словами Брэден вышел через тайную дверь в курительную комнату, а оттуда, через другую потайную дверь, в бильярдную. Серафина, скользнув за ним, убедилась, что он выбрался в основной коридор, а затем подошел к дяде с тетей. После этого она вернулась в оружейную.

— Нам удалось убедить его, — сказала она Ровене.

— Похоже на то, — удовлетворенно согласилась та.

— Теперь нам осталось убедить еще одного человека, и это будет непросто.

— Ну нет, он нам не нужен!

— Он спас твою жизнь!

— Все равно он кот, и с этим ничего не поделаешь! — воскликнула Ровена с притворным возмущением.

Но Серафина уловила в ее голосе неуверенность и страх — Ровена боялась встречаться с тем, кому была обязана жизнью, поскольку понимала, что ей никогда не отблагодарить своего спасителя в полной мере.

— Он присоединяется к нам или все отменяется, — жестко заявила Серафина.

— Ты превращаешься в упрямую старую кошку, — заметила Ровена.

— Лучше старую, чем мертвую, — огрызнулась Серафина.

— Ты и так уже мертвая.

— Кажется, мы сошлись на том, что я еще не совсем мертвая.

— Я имела в виду не столько данный момент, сколько твое скорое будущее.

— Хватит об этом, — раздраженно ответила Серафина. — Пошли его искать.

Чуть позже той же ночью, когда Ровена приняла собственное обличье, Серафина показала ей дорогу в папоротниковую долинку, где они с Вайсой иногда отдыхали. Его не оказалось ни там, ни в другом излюбленном им месте, но девушки продолжали искать. В конце концов Серафина заметила друга у лесного оврага. Стоя у самого края, он смотрел, как несется мимо мощный водяной поток, размывая почву, сшибая деревья, уничтожая все на своем пути. С каждой ночью вода поднималась все выше.

Серафина привела Ровену на открытую каменистую площадку, которую Вайса не мог видеть.

— Не знаю, как он себя поведет, когда я к нему подойду, — сказала Ровена. — А вдруг рассердится или разозлится? Он помог мне, когда я была ранена, но вряд ли поверит сейчас.

— Ты не должна подходить к нему, он ведь горнолев. Ты должна сделать так, чтобы он сам подошел к тебе, — объяснила Серафина. — Дай ему знать, что ты здесь, только не спугни.

— Каким образом? — спросила Ровена.

Серафина знала, что у Вайсы очень сильны условные рефлексы. Если они появятся перед ним внезапно, он может кинуться на них или убежит, — именно поэтому он и жив до сих пор. Надо было привлечь его внимание так, чтобы у него было время подумать, прежде чем действовать.

— Крикни черным дроздом и подожди, — посоветовала Серафина.

— Но в ваших краях черные дрозды по ночам спят, — возразила ведьма.

— Вот именно. Когда мы с Вайсой в человечьем обличье и нам надо позвать друг друга днем в лесу, мы щелкаем дроздом — это наш тайный знак. Поэтому, услышав его ночью, он очень удивится.

Ровена кивнула и защелкала дроздом. И через несколько мгновений Вайса начал пробираться к ним через лес. Дойдя до прогалины, он остановился. И тут увидел Ровену.

— Хорошо. Не шевелись. Никаких резких движений, — прошептала Серафина.

Ровена все поняла и замерла на месте.

Вайса долго рассматривал ее издалека, а она смотрела на него, и каждый соображал, можно ли доверять другому. Они как будто искали следы общего прошлого, вспоминая битвы и заботу, проявленную Вайсой по отношению к Ровене.

— Ты вернулась, — настороженно произнес, наконец, Вайса, не выходя из-за деревьев.

— Говори с ним, убеждай его, — сказала Серафина.

Ровена медленно кивнула.

— Да, — спокойно ответила она, — я пришла поблагодарить тебя за то, что ты для меня сделал.

Вайса не шевелился и молча смотрел на Ровену.

— Никто мне раньше так не помогал, — договорила Ровена и замолчала.

Прошло довольно много времени, прежде чем Вайса все же вышел из-за деревьев и медленно приблизился к ней на расстояние двадцати футов.

— Почему ты спас меня, Вайса? — спросила Ровена мягко и почти неуверенно.

Вайса нахмурился и некоторое время смотрел себе под ноги, обдумывая ответ.

— Я не хотел заблудиться, — сказал он наконец.

— Что ты имеешь в виду? — не поняла Ровена.

— Я уничтожу захватчика и сделаю все, чтобы те, кого я люблю, были в безопасности, но затем я очищу себя от крови и больше не вступлю в битву. Мое сердце покинуло родные места. Но я должен помнить дорогу домой.

Ровена прекрасно поняла его.

— Сегодня я пришла, чтобы помочь тебе. И чтобы снова попросить о помощи.

— Я уже помог тебе, — ответил Вайса.

Вопреки сказанному в его голосе слышалось сожаление о том, что он так глупо помог своему заклятому врагу.

— Я знаю, что ты мне помог, — проговорила Ровена, — и что у тебя нет повода доверять мне, но я придумала, как помочь твоим друзьям.

— О чем ты? — У Вайсы сузились глаза.

— Скажи ему так, — велела Серафина: — Если ты помощи ищешь Летом, зимой, весной, Туда приходи, где стена — это пол, А дождь льется стеной.

Это была загадка, которую Вайса когда-то написал Серафине, чтобы она смогла его найти.

Ровена повторила.

— Откуда ты узнала эти слова? — спросил Вайса, шагнув к Ровене.

— Хорошо! — обрадовалась Серафина.

Вайса горящими глазами смотрел на Ровену. Он был готов броситься на нее, но в то же время на лице его читалось любопытство.

— Скажи мне. Откуда ты узнала эти слова? — настаивал Вайса. — И этот крик дрозда…

— Я объясню, зачем пришла и откуда знаю эти слова, — сказала Ровена. — Но сначала расскажу тебе, что я увидела в прошлом твоего народа.

— О чем ты говоришь? — снова спросил Вайса.

— Давным-давно многие члены твоего племени были вынуждены бросить свои дома и переселиться на западные пустоши, но кое-кто все же остался здесь, в горах, не желая покидать родину. И ты потомок этих людей.