— Издеваешься?

— А теперь положи то, что взяла без разрешения. Пистолет — вспыльчивым девушкам не игрушка. — Все так же спокойно и будто бы безучастно сказал Даск, а у меня внутри все словно заледенело от ужаса.

Руками, дрожащими от подступающей нервной истерики, я порылась за пазухой и вытащив из хрустящего пакета пистолет, направила его на своего похитителя, вполне уверенно приказав:

— Останови машину, немедленно!

— Уверена что знаешь как им пользоваться?

Вместо ответа я уверенно взвела курок, заставив его умолкнуть на полуслове. Клянусь, куда больших сил, чем не дрожать, держа его под прицелом, мне стоило удержаться от восторженного вопля, ведь раньше как это делается я видела только в документальных фильмах!

Даск нахмурился, явно сражаясь в мыслях с самим собой и, наконец, свернул с оживленной дороги к обочине.

— Хорошо. — Выдохнул он и спокойно обернулся ко мне. — Чего ты хочешь?

— Отпусти меня. Немедленно! — мой голос предательски дрогнул в самый неподходящий момент.

В тот же миг Даск неглядя что-то нажал на нажал на руле и все двери в машине щелкнули, явно заблокировавшись.

— Эй! Ты с ума сошел?!

От ужаса меня совсем не в переносном смысле бросило в холодный пот.

— Это у тебя крыша поехала, если ты думаешь что я после всего оставлю тебя. — Все так же спокойно, даже буднично сказал мужчина, не сводя с меня своего внимательного медового взгляда. — Ты хоть понимаешь во что влипла?

— Во что влипла — из того выберусь!

Палец на спусковом крючке словно отмер, превратился в гипсовый слепок от осознания, что мне придется нажать на него и пустить самую настоящую пулю Даску в грудь, если он хоть дернется в мою сторону.

Видимо мой похититель это прекрасно понял, потому что в ответ на мое нервное напряжение расслабленно откинулся на водительском кресле и положил руки на колени так, чтобы я их видела.

— И во что же?

Эти слова прозвучали без вызова, но почему-то посеяли внутри меня зерно сомнения. Еще минуту назад я была абсолютно уверена в своей версии происходящего… но теперь голос мой задрожал, а в груди холодным липким клубком свернулось неприятное подозрение.

— Ты и твои дружки — мафия. Занимаетесь работорговлей. Накачиваете чем-то девчонок, что они с ума сходят и перепродаете всяким извращенцам. Но думаю это только вершина айсберга. Что там у вас еще? Наверно полный набор. Оружие, запрещенные вещества?

— Вот как! — изумился Даск, и мне вдруг показалось что даже расстроился.

— Я только одного не понимаю, с чего ты взялся мне помогать? Если рассчитывал жопу прикрыть и свинтить от своих приятелей, то немного просчитался — я не коп и не федерал, у меня может и есть связи, но договариваться через меня куда дольше, чем просто сдать всю вашу кодлу полиции. А весь компропат… весь компромат…

Пока я говорила, он медленно поднял одну руку, в знак открытых намерений и другой потянул из-за водительского кресла старую кожаную сумку. Очень знакомую мне кожаную сумку! Ту самую, которую Марк оставил в своей машине со всем добытым мной с риском для жизни материалом!

— Что? Ты об этом? — поинтересовался Даск с совершенно невинным выражением лица, а я едва ли пистолет не выронила, попытавшись схватить ее свободной рукой.

— Отдай!

— Зачем тебе? У тебя же и связей никаких нет. — Совершенно беззлобно поинтересовался мужчина, не давший мне даже коснуться сумки.

— Будут! — вовремя опомнившись, я схватила пистолет обеими руками и решительно направила ему в грудь. — Отдай сейчас же! Мне есть кому показать!

Все произошло так быстро, что я даже не успела набрать в легкие воздуха для крика — Даск нажал на какую-то кнопку на руле, от чего окно с его стороны молнеиносно приоткрылось и швырнул сумку с ноутбуком прямо под колеса проезжающего грузовика.

Я клянусь, что слышала треск превращающегося в труху пластика и моего единственного шанса на спасение!

— Что… ч-что ты сделал?! Ты идиот?!

— От этого одни проблемы. — Все так же буднично и дружелюбно ответил мне мужчина, закрывая тонированное окно. — Теперь я твой компромат, если пожелаешь. А от этого… будут одни проблемы.

— Ты кретин!

— Ну-ка… хватит уже.

Видимо воспользовавшись моим полным замешательством он просто протянул руку в мою сторону и выхватил из окоченевших пальцев свой пистолет. Поставил на предохранитель и, неторопливо проверив обойму, убрал себе в кобуру, оказавшуюся совершенно незаметной под пиджаком.

— Вот вроде бы умная девушка, а туда же… прости. Давай начнем с начала. — Продолжая игнорировать мой ступор, мужчина протянул мне большую раскрытую ладонь. — Кайрэн.

Разумеется я даже не подумала ответить на рукопожатие и ему пришлось с этим смириться. Внутри меня оцепенение уже начало уступать место неистовой ярости. Ведь как он смеет со мной так поступать! Да еще и в наглую просить прощения! Да еще и таким невинным тоном, будто всего лишь стаканчик от кофе на проезжую часть выбросил!

Кайрэн первым нарушил воцарившееся между нами напряженное молчание.

— У меня и в мыслях нет причинить тебе вред. Ты пока не понимаешь… не веришь, но я на твоей стороне. Давай доберемся до безопасного места и я обещаю, что отвечу на все твои вопросы.

Сказал и продолжил молча сверлить меня своим насквозь пронизывающим медовым взглядом. А я под ним снова вдруг начала терять былое самообладание, потому что что-то внутри меня вновь начало таять и плавиться под ним, теплой негой и щекотными мурашками расплываясь от груди ко всем частям тела. И к щекам. Особенно к щекам!

“Да черт же возьми! Что со мной не так!” — но вместо того чтобы сказать это в сердцах и спрятать пылающее лицо в ладонях, я отвернулась и прорычала сквозь стиснутые зубы:

— Ну? Что стоим, кого ждем? Поехали уже в твое безопасное место…

Я чувствовал ее — все эмоции и сомнения. Это ощущение было невероятным, ни с чем несравнимым… будто раньше я жил лишь наполовину и не страдал только потому что не понимал этого. Не знал что может быть иначе.

Теперь же, мне словно вернули зрение. Я был глухим, обретшим слух и безногим, получившим шанс на своих двоих пробежаться по полю, залитому ярким утренним солнцем! И чтобы навсегда остаться таким, теперь мне нужно было лишь одно — чтобы Луна… моя Луна, отныне всегда была со мной рядом!

Но торопиться было нельзя. Моя половина находилась в замешательстве — зов инстинктов в ней был куда слабее, чем во мне. В конце-концов волчья кровь в ее венах была разбавлена человеческой, а значит мне следовало держать себя в руках… И это не было такой уж большой проблемой для моей человеческой сути, чего не скажешь о звере, с воем и скулежем непрестанно метавшемся в моей груди.