«клад» с собой и просит дядю Альфреда расшифровывать найденную «графом Коксом» погребенную в старом еврейском дворе священную книгу.

Иоанна вскрикивает: «Что? Так это молитвенник, дядя Альфред, а не книга о потерянных сокровищах евреев?»«Сокровища не потеряны. Сокровища вечны».

Дядя Альфред учит ее, что погребенные в землю книги живы. Значит и мама, погребенная в землю, жива и существует рядом с ней, точно так же, как священные книги и молитвенники. Всё у евреев наоборот: погребение дает жизнь.

«Слушай Израиль, Бог наш един», – дядя Альфред читает по выкопанной из земли священной книге, и огонь древней истины обжигает девочку. Ясная картина встает перед ней. Но этот «клад» противоречит принципам ее молодежного движения. Реальность и воображение соединяются в великой мощи иудаизма. Тетя Гермина была одинокая богобоязненная женщина. Всю свою жизнь она помогала верующим евреям – хасидам, и свои драгоценности передала в наследство дяде Альфреду на сохранение, как сохраняют веру – от поколения к поколению. Иоанна еще мала, чтобы ощутить величие иудаизма. Она не знакома с традициями и сокровищами предков, и потому еще не готова принять драгоценности, переходящие от поколения к поколению.

Иоанна поворачивает ключик в замке шкатулки, и глаза её расширяются. Кольца и ожерелья, серьги, колье и браслеты, жемчужные обручи для волос и перламутровые заколки. Словно пещера чудес раскрылась перед ней. Иоанна уже не чувствует темноту дома и уличную пустыню. Она надевает на шею красное коралловое ожерелье, подвешивает к ушам золотые серьги с бриллиантами, и скрепляет свои лохматые волосы перламутровым обручем Господи! Как сияет ее лицо. Большими глазами взирает она на свое чуждое ей сверкающее отражение.

– Все это будет твоим, – шепчет дядя. Нет, это голос не дяди, а тети Гермины доносится к ней из кресла, стоящего возле окна. Иоанна поднимает крышку верхнего отделения шкатулки, обтянутого тканью фиолетового цвета, и вот… веер из слоновой кости на дне! Веер тети Гермины обмахивает лицо Иоанны, и сонный город-веер просыпается. Молодые дамы с румяными лицами танцуют в кринолинах под музыку оркестра, и с ними – Иоанна. Ей жарко, голова у нее кружится в ритме вальса. «Танцуй, – шепчет тетя Гермина, – танцуй, дочь моя, веер замкнул тебя, и ты отсюда не выйдешь». Веер закрывается над ее головой и глаза закрываются.

Голоса! Всегда эти голоса! Голоса, которые приходят к ней неизвестно откуда и обращаются к ней. Эти странные голоса говорят, что ей делать. И она им всегда подчиняется. Она слышала их еще малышкой, и подчинялась им, из-за них у нее было много неприятностей. И была история с учебником географии. Ей было тогда семь лет. В учебнике было написано большими буквами «Главным продуктом питания в Швейцарии является мелкий и крупный рогатый скот». И она видела перед собой чудовище, глотающее и глотающее овец, и коров, и коз. И голос ей сказал, не открывать больше никогда эту книгу. И она ее не открывала. Сидела перед закрытой книгой, и учитель отчитывал ее, наказывал, вызывал отца в школу, и все сердились. Иоанна хочет открыть книгу с тем чудовищем, но голос говорит: нет! Иоанна ему подчиняется.

Не всегда эти голоса были добрыми. Иногда они приказывали ей совершать большие грехи. Но когда она вошла в Движение, многое изменилось. Не то, чтобы исчезли голоса. Наоборот! С тех пор не оставляли ее в покое. Но они были добрыми, нашептывали чудесные вещи и уносили ее душу в изумительные края. До того, как она встретила графа-скульптора. С этого момента прекратились добрые голоса. Больше она их не слышит, словно они рассердились на нее, что она их предала. И сколько она не призывает их и просит, чтобы они с ней говорили о чудесных вещах, они не приходят.

– Ты отсюда никогда не выйдешь! Ты отсюда никогда не выйдешь! – слышен голос тети Гермины.

Жарко и душно под тенью веера. Свет мигает. Неожиданно сотрясаются стекла. Над городом возникли облака, и вот уже капли стучат в окно.

– Нет! – кричит Иоанна на свое отражение в зеркале. – Меня не заточат здесь, в этом заколдованном доме!

Торопясь, она срывает с себя драгоценности тети. Шкатулка со стуком захлопывается. И снова она, Иоанна, в синей юбке и белой рубашке. После того, как она спрятала шкатулку глубоко под перину бабкиной кровати, наконец, вздохнула с облегчением. Там же, под периной, спрятана книжка «графа» Кокса, привезенная ею с собой.

Девочка Иоанна мечтает уехать в страну Израиля, восстановив связь поколений.

Встреча с дядей Альфредом, знатоком Священного Писания и Талмуда, производит неизгладимое впечатление на девочку. И еще сыграет большую роль в ее жизни.

Наоми никак не может унять зуд, до крови раздирает ногтями кожу. Чем сильнее переживания детства, тем более воспаляются гнойные раны. Мешки под глазами набухают и чернеют. Она без конца ходит по комнате, размышляет, вспоминает, обдумывает.

Юнкеры-землевладельцы требовали спасения и освобождения Германии. Во имя Германии они призывали к уничтожению всех политических партий, к возвращению традиций немецкой честности, прямоты, самопожертвования и воинской силы. Юнкеры вспоминали войну, ударные батальоны в Арагоне, отборные подразделения, воевавшие на Балтике, генерала Гинденбурга, который вел к победам в восточной Пруссии. Они вспоминали имена прославленных героев, воевавших против Веймарской республики, опозорившей Германию подписанием Версальского соглашения. Тяжелые мечтательные глаза юнкеров окидывали широкие поля до горизонта, яркие пятна зелени лесов.

Веки Наоми опускаются на глаза, красные от недостатка сна. Мозг ее лихорадят картины: с высокого холма, в середине равнины, спускается группа землевладельцев. Они разного роста, но все одеты в меховые шубы, опоясанные широкими поясами. К ним приближаются светловолосые прусские офицеры. За плечами юнкеров охотничьи ружья: они возвращаются с охоты.

Еврейство Германии было либеральным, и его молодежь воспитывались в духе либерализма. Их идеалом был человек положительный во всех смыслах, целостный духовно и физически. До прихода Гитлера к власти, немецкие евреи не испытывали необходимости покидать Германию. Они пустили глубокие корни в германскую культуру, и в значительной своей части были весьма далеки от иудаизма и всего еврейского. Внезапно, еще до Первой мировой войны, когда еврейство Германии было на вершине своего расцвета, появились евреи, которые почувствовали, что они чужие в этой стране. Отчужденность, но теперь уже между евреем и израильтянином, пришла в молодое еврейское государство.

Наоми приступает новым главам. Германия скатывается в бездну. Гейнц, коммунист Эрвин и священник Фридрих Лихт, едут в восточную Пруссию чтобы отдохнуть и подумать о будущем в пасторальном городке, в усадьбе Якова Френкеля.

Гейнц впервые сталкивается с антисемитскими насмешками со стороны некогда доброжелательных соседей по усадьбе. Впервые, чувство унизительной