В общем, пищи для раздумий было достаточно. Именно раздумьями в краткие мгновения отдыха Богдан и занимался. В остальное время, его, фигурально выражаясь, рвали на части. Пожалуй, единственное место, где он пока еще чувствовал себя уютно — лаборатория Яши и Лео. Они не слишком допекали его, да и разговоры чаще всего звучали мягкой музыкой, не обязывающей к глубокому анализу. Но Богдан с удивлением отмечал, что именно после этой болтовни вся каша в его голове превращается во «владение информацией», и сведения четко раскладываются по полочкам. Без сомнения, оба ученых оставались непревзойденными специалистами по части Януса.

А еще они просто искренне любили загадочную планету.

* * *

Сегодня Джерски впервые остался доволен результатами обучения Богдана. Он посоветовал ему сделать небольшой перерыв, всего на пару дней, а затем проверить, насколько хорошо усвоились данные. Две недели Богдан получал практические навыки. Он овладел общим языком Януса, несколькими наречиями и даже псевдотайным кодом волшебников. Общий язык, кстати, оказался удивительно похожим на универсальный земной, за исключением искажений, возникших в результате ассимиляции рас Януса землянами. Точнее — их генномодифицированными потомками.

Богдан искренне обрадовался освобождению и направился прямиком к Лео. Они давно договаривались провести обзорный семинар по Янусу, который когда-то так и не успели закончить. Кроме того, Лео намеревался помочь Богдану разобраться с рядом особенностей социального строя на Янусе, географией, климатом и, по особой просьбе Митьки, происхождением и историей рас. После категорического отказа Феофана Аркадьевича от сотрудничества, вариантов осталось немного. В конце концов, Богдан пришел к мысли, что объяснения Лео доступнее и содержательнее, чем чьи-то еще. Сам ученый от такой похвалы смутился и покраснел, сравнявшись цветом лица с огненными волосами. Договоренность была достигнута, а Богдан получал периодические передышки, в которых очень нуждался. Иногда его мучила совесть, голос которой он топил в кофе, приготавливаемом лично Лео. Сравнивать свои потуги с трудоголизмом Митьки Богдан не пытался. Но так как здоровьем рисковать собирался все же не напарник, а лично он, то немного поблажек заслужил.

Богдан впихнул в себя порцию обеда и торопливо поднялся из-за стола. Дел было невпроворот. От усталости мутилось в глазах, но он сурово одернул себя и пообещал измученному перегрузками организму кружку горячего кофе. После чего, зевая, поплелся в лабораторию.

Яша, как обычно, ковырялся среди колб и пробирок, нежной и трепетной любовью одаривая исключительно изучаемые в данный момент микроорганизмы. Лео сидел в кресле, закинув ноги на стол, и в полной прострации смотрел на один из трех огромных экранов. Богдан подошел к нему и молча присоединился к просмотру. Глазеть, в общем-то, было не на что. Красивая картинка, практически пастораль: лужок, пасутся какие-то животные, похожие на розовых овец. Ничего особенного.

— Привет, — рассеянно произнес Лео. — Ты погляди, какое гадство.

Богдан не понял, о чем идет речь, поэтому соглашаться не спешил. Сел в соседнее кресло и поинтересовался:

— А в чем гадство-то?

— Не могу понять, почему мы их не видим, — разочарованно добавил Лео. Обратил внимание на инспектора. — Пришел?

— Ну… да, — окончательно сбитый с толку, ответил Богдан.

Решив, что без кофе воспринимать окружающую действительность адекватно он уже не может, Богдан встал и подошел к аппарату.

— И мне? — не поднимая головы от силового фиксатора, вопросительно пробубнил Яша.

— И тебе, — чувствуя, как мало понимает в этой жизни, согласился Богдан и занялся кофе. Только когда ароматный напиток амброзией растекся в горле, он с проснувшимся интересом начал разглядывать лужок: — А что это за пейзаж? Местность незнакомая.

Лео запустил пятерню в волосы, взлохматил и без того торчащие во все стороны рыжие кудри.

— Мы же собирались поговорить о Янусе? Ну вот, начнем… Помнишь, я рассказывал об островах? На них обитает клан людей. Они себя островитянами называют, между прочим.

Подозревая, что сейчас Лео понесет по волнам припадка творческого вдохновения, и он начнет скакать с темы на тему в произвольном порядке, Богдан решил скорректировать траекторию:

— Погоди… Последний раз ты рассказывал о географических особенностях планеты. Закончили мы островами. Точнее, не закончили, а прервались. Чем таким они отличаются от материков?

— Существует предположение, что именно на незаселенные острова, ввиду их географического расположения и еще некого ряда причин, когда-то высадились колонисты. На островах не было зафиксировано разумной жизни, как свидетельствуют уцелевшие базы данных того периода, — высокопарно начал Лео. Поглядел в тоскливые глаза Богдана и сменил стиль изъяснения. — Понял. Гм… Тогда так. Кое-что уцелело. Я имею в виду, кое-какие сведения из тех, что колонисты пересылали на землю, уцелели. Первичные исследования. Так вот, там, в частности, даны были координаты и кратенькие описания нескольких лет жизни на планете. Как колонисты обустраивались и прочая лирика. Некоторые из записей относились к островам. Они занимают большую площадь, между прочим. Конечно, не сравнить с материками, но для небольшой колонии — более чем достаточно. Через какое-то время — данных об этом уже нет, но выводы сделать можно на основании собранной нами информации — колонисты двинулись в сторону материков. Но основная база, так сказать, первый дом остался на островах. Точнее…

Лео прервался. Показал пальцем на лужок.

— На этом. Проплешина. Почему его так называют? Видишь, примерно посредине, в долине большой участок каменистой почвы? Видимо, след извержения вот от этого, давно потухшего вулкана. Почему кусок нормальной почвы, хотя и скудной по составу, не покрылся растительностью, непонятно. Возможно, он был расчищен искусственно для неких манипуляций. А под вулканами мы обнаружили ряд значительных пустот. Конечно, можно считать их пещерами естественного происхождения, однако ряд характерных особенностей говорит не в пользу таких версий. Что наводит на мысли о причастности потомков колонистов. Они могли приспособить пещеры для своих нужд, например, постройки комплексного исследовательского центра. Соответственно, при помощи машин расширить подземные пространства. Второй факт, который дает пищу для подобных догадок, необъяснимое глушение почти любых сигналов на поверхности планеты. Мы не можем изучить пещеры. Все наши устройства не способны увидеть начинку, они лишь констатируют факт наличия пустот. А на самом Янусе, по понятным причинам, побывать мы не можем. Это или аномалия или сознательная защита от вторжения. Правда, откуда у выродившихся землян возьмется такое оборудование?

Яша демонстративно фыркнул, и Лео взвился.

— Да, Яков, — с нажимом сказал он, повысив голос, — я не верю, что у потомков землян, без связи с прародиной и достаточной базы для производства, могли появиться такие совершенные устройства. Прошла тысяча лет, даже больше. А мы не можем пробиться сквозь какую-то мегадревнюю защиту? Я должен поверить? Еще скажи, что на Янусе действительно существует магия и волшебники. Ага!