выбирали между «Фордом», «Дженерал Моторз», «Рено» и «Фольксвагеном». А условия были те же самые. Да и с телефонами в целом Чеботарёв прав. Наши… ну не очень выглядят и по характеристикам отстой. У него, конечно, совсем уж древняя мобила, но что они ещё продаются — факт. А у той же «Нокии» за это время сменилось десятка полтора наименований.

— Вот видите, — я ткнул пальцем в Ромку. — И это говорит комсорг класса! То есть ничто человеческое ему не чуждо! Партия — это ведь плоть от плоти народа, а не просто рулевой. А народ хочет красиво одеваться, вкусно кушать, ездить на комфортных и безопасных автомобилях и жить в собственной квартире с удобствами. Это мещанство? Я думаю, что нет. Как по мне, именно для этого и была Октябрьская социалистическая революция. Не чтобы все одинаково бедно выживали, едва наскребая на самое необходимое, а наоборот, чтобы у людей была достойная жизнь. Сейчас уже очень много сделано, влияние Советского Союза на историю земли сложно переоценить, но и немало ещё предстоит. И самое опасное тут, на мой взгляд, предаться самовосхвалениям.

— Что ты имеешь в виду? — прищурилась учительница, которую я весьма запутал своей речью.

— Веру в непогрешимость партии в целом и вождей по отдельности, — рубанул я, словно прыгая в холодную воду, — Создание идолов из них, эдаких фараонов, равных богам. Все мы люди и все ошибаемся. И коммунисты ничем от остальных не отличаются. Вон достаточно вспомнить, сколько невинных людей посадили во времена ежовщины. Когда Лаврентий Павлович стал наркомом НКВД, почти триста тысяч человек освободили из лагерей. Но это лишь вершина айсберга, так сказать, самый яркий пример. Главное же, я считаю, — это то, что происходит в школах.

— А что у нас не так?! — тут же набычилась Дина Рашидовна. — Мы учим вас быть настоящими советскими людьми.

— И это правильно, — кивнул я. — Образование у нас отличное. Недаром Кеннеди сказал, что Америка проиграла гонку за космос за школьной партой. Но нужно не только заставлять зубрить законы Ома и периодическую таблицу Менделеева, но и учить думать. Делать выводы, не признавая авторитетов. Пусть даже это видные учёные или известные коммунисты. Учителя же должны направлять, а не навязывать свою точку зрения. И тогда мы сумеем в конце концов построить то самое светлое будущее, о котором так много говорили большевики.

— Это в мой огород камень? — усмехнулась географичка. — Ладно, не отвечай, и так всё понятно. Признаюсь, Семён, ты меня изрядно удивил. Вот от кого кого, а от тебя я не ожидала такого. И ладно бы просто решил поумничать, так ещё и по мне прошёлся. Везёт тебе, что я отходчивая. Ставлю в журнал отлично за работу на уроке, но на следующей неделе принесёшь мне реферат по сравнительному анализу плановой и рыночной экономических систем, раз уж тебе эта тема так близка. Если будет нормальным — поговорим насчёт годовой оценки. Четвёрку не обещаю, но твёрдую тройку можешь заработать.

— Спасибо, — я незаметно выдохнул, понимая, что у меня вся спина мокрая от пережитого стресса. — А какой объём?

— Сколько сделаешь, — усмехнулась Дина Рашидовна, не собираясь облегчать мне жизнь. — Звонок прозвенел, все свободны.

— Ну ты, Чобот, даёшь! — как только за ней закрылась дверь, ко мне подскочил Ромка и другие пацаны. — Не знал бы тебя, подумал бы, что ты какой-нибудь шпион.

— Ага агент ноль ноль семь с лицензией на убийство, — пошутил я. — Заслан с миссией, узнать размер лифчика Поляковой Марии. За выполнение задания буду повышен до агента ноль ноль восемь.

— Балбес! — Машка покраснела и попыталась стукнуть меня учебником, но я увернулся. — Чеботарёв, я тебя прибью!!!

— Тихо ша! — я выставил перед собой руку. — Уже никто никуда не идёт! Отставить бить одноклассника! Роман, скажи ей, как комсомолец комсомолке.

— Маша, хватит, — действительно вмешался тот. — Это, Сём. Мы тут наговорили тебе с утра всякого. Особенно я. Ты зла не держи, просто…

— Да понятно, за девицу свою вступился, — я махнул рукой и повернулся к засмеявшимся пацанам. — А вы чего ржоте? Ромка мужик, может признать свои ошибки. А вы кто?

— Ты, Чобот, я смотрю, совсем оборзел, — набычился Илья Морозов, один из заводил класса, спортсмен со значком ГТО, с которым у нас раньше постоянно были тёрки. — Думаешь, раз стал Юниором, так всё, теперь непобедимый? Пошли выйдем!

— Думаю, что я просто умнее тебя, — я скривился в презрительной усмешке. — И если мы выйдем, то ты ляжешь. Мне плевать, что было раньше, было и прошло. Я, можно сказать, жить заново начал. Но если будешь меня доставать, я тебя в землю по пояс вобью. Так понятно?

— Хватит собачиться! — встал между нами Ерёмин. — Мороз, завязывай! Тебя сейчас никто не трогал. А если хочешь разобраться, пошли со мной выйдем. Я с физруком договорюсь, возьмём перчатки, шлем, как положено.

— Кстати, это тема, — мне пришла в голову идея. — Дуэль, все дела. Ну что, Мороз, айда махаться!

— Да пошли вы, — Илья от досады хотел сплюнуть на пол, но вовремя покосился на Ромку, который этого бы не потерпел, и сдержался. — Тоже мне. Один раз повезло, теперь пыжатся сидят.

— Ильюха, прекращай, — хлопнул того по плечу Ерёмин. — А идея с дуэлью годная. Если по правилам, то преимущества у Юниора не такие уж большие. К тому же Семён раньше не занимался, а у тебя разряд по боксу.

Впереди закашлялась Сикорская, а я внутренне усмехнулся. Ну да, не занимался. В этом теле. Но, думаю, сумею приготовить большой сюрприз любому, кто захочет силами помериться. Но это потом. А пока следовало подготовиться к следующему уроку. И решить, что делать с Хомяком. Отдавать его зэкам я был не намерен.

Глава 12

На удивление, с доступом в класс информатики проблем не было. Поручительства Михи оказалось достаточно, чтобы нам дали разрешение использовать компьютеры, и мы немедленно этим правом воспользовались. Мне было жизненно необходимо понять, насколько я отстаю от местных спецов, и насколько трёхразрядная среда разработки окажется для меня неподъёмной. Но меня ждал сюрприз.

Среда разработки ДССП-2000 оказалась настолько простой и интуитивно понятной, что я не сразу сообразил, что