– Я-то могу. Не в любом, но почти. В Мире есть места, которые мешают подобным занятиям, а есть, которые помогают. Но сегодня мы должны воспользоваться твоей личной Дверью. А она у тебя пока что одна – в твоей бывшей спальне.

– А что, есть разница, чьей Дверью пользоваться? – изумился я. – Я-то думал, что…

– Мало ли, что ты там думал. Когда два человека вместе путешествуют через Хумгат – тьфу ты, через Коридор между Мирами! – кто-то должен быть проводником, а кто-то – гостем. Нам нужен Мир из твоих снов, так? Значит, ты должен быть проводником. Посему мы с тобой идем на улицу Старых Монеток.

– И выгоняем из кинотеатра двух прекрасных леди, – подхватил я. – Они мне глаза выцарапают.

– Так уж и выцарапают. Пошли, герой. Сэр Шурф, ты, как я понимаю, ждешь не дождешься, когда мы, наконец, уберемся и оставим тебя наедине с этим мистическим памятником литературы?

Лонли-Локли не стал возражать, лишь виновато вздохнул, с нежностью покосившись на бумажную обложку книги. За это мы водворили его обратно в карцер и отправились на улицу Старых Монеток.

Предстоящее путешествие совершенно меня не пугало. Я никогда не был героем, но в компании сэра Джуффина Халли мог бы сунуться и в преисподнюю. Его присутствие всегда было для меня наилучшим успокоительным. Поэтому по дороге я не терзался мрачными предчувствиями, а с удовольствием болтал с шефом о пустяках.

– Кстати, а почему на моем приеме совсем не было женщин? – Я вспомнил, что этот вопрос волновал меня весь вечер. – Почему их не было ни среди лордов провинций, ни среди послов? Получается, в Соединенном Королевстве им не дают преуспеть на государственной службе?

– Ты вообще можешь думать о чем-то, кроме женщин? Вот это я понимаю – властелин гарема!.. Впрочем, в чем-то ты прав, все наши лорды провинций – мужчины, да и при Королевском Дворе прекрасных дам не так уж много. Но дело не в том, что кто-то не дает женщинам преуспеть на государственной службе. Они, как правило, сами этого не хотят. Видишь ли, деятельность такого рода вынуждает к публичности и суете. Мудрые женщины этого обычно на дух не переносят, ну а дуры, равно как и дураки, на государственной службе никому не нужны. Но если уж какая-нибудь эксцентричная дамочка дорывается до государственных дел, то, как правило, затыкает за пояс большинство своих коллег. И быстро становится слишком значительной персоной, чтобы шляться по резиденциям каких-то иноземных царьков. Знаешь, женщины вообще куда радикальнее, чем мы: им подавай все или ничего. Я уже однажды говорил тебе об этом. Помнишь, ты спрашивал, почему ни одна женщина не стала Великим Магистром? Если уж женщина вступает в Орден, ее не интересует такая ерунда, как номинальная власть над своими соратниками. А если она поступает на государственную службу, то быстро становится одним из Тайных Министров, почти при любом правительстве.

– Ясно, – усмехнулся я. – В том Мире, где я родился, до сих пор считается, что женщины слишком плохи для высоких постов, здесь считается, что они слишком хороши для этого, а результат в обоих случаях один и тот же.

– Не притворяйся, что ты ничего не понял, – вздохнул Джуффин. – Результат диаметрально противоположный, просто это не сразу бросается в глаза. В свое время Магистр Нуфлин призвал меня на помощь только потому, что этого хотела наша с тобой подружка, леди Сотофа Ханемер. Он сам предпочел бы вообще не подпускать меня к Угуланду, а еще лучше – получить мою голову на блюдце. В то время Нуфлину казалось, что так всем будет спокойнее. И это только один пример.

– И кто-то вроде леди Сотофы стоит за каждым важным решением наших государственных деятелей?

– Почти. Тем не менее случаются приятные исключения. Я, например, мужик самостоятельный. Что, собственно, к лучшему. И кстати о женщинах, начинай выбирать выражения, с помощью которых мы объясним твоим подружкам, что они должны ненадолго оторваться от телевизора. Мы уже почти пришли.

Как я и предполагал, в моей бывшей спальне сидели Меламори и Теххи. Пялились в экран телевизора и ржали, как пьяные школьницы. Шоу, которое они созерцали, меня совершенно огорошило: это была видеозапись соревнований по тяжелой атлетике. «Откуда она здесь взялась? – изумился я. – Лично я никогда в жизни не записывал ничего подобного».

Вероятно, кассета была скромным вкладом бывшей хозяйки видеотеки. Вот так бывает: думаешь, что хорошо знаешь, чего можно ожидать от человека, – и на тебе!

Увидев нас, барышни заметно смутились. Даже покраснели.

– Видишь, твои коллеги поймали-таки нас на горячем! – Теххи уткнулась в плечо Меламори, и они дружно захрюкали от смеха.

– На то мы и Тайные сыщики, чтобы ловить всех на горячем, – подтвердил я. – А что это за «горячее», на котором мы вас якобы поймали? Чем вы тут занимались?

– А это? – Меламори махнула рукой в сторону экрана. – Никогда в жизни не видела более неприличного зрелища, чем эти пыхтящие полуголые толстяки. И более смешного, конечно. У тебя на родине так развлекаются, Макс? А ты сам когда-нибудь так делал?

– У меня, как видишь, не та комплекция, – улыбнулся я. – И, потом, это не развлечение, а способ выяснить, кто самый сильный. Довольно дурацкий способ, если разобраться, но все же…

Джуффин тем временем молча смотрел на экран, где очередной гигант в облегающем малиновом трико безуспешно пытался толкнуть штангу весом в двести сорок килограммов.

– Какой ужас, – наконец сказал он. – Леди, вам это действительно нравится?

– Еще бы! – простонала Теххи. – Мы это уже третий раз подряд смотрим!

– Ну-ну. Выключайте свое безобразие. И марш из комнаты! Пойдите умойтесь, выпейте по кружке камры, приведите себя в порядок. Через полчаса можете вернуться и продолжить свое увлекательное занятие, если вам так уж приглянулись эти кошмарные создания.

– Вам нужно куда-то отсюда уйти, да? – сообразила Меламори.

– Нет, просто мы тоже хотим полюбоваться на этих красавцев, а при вас стесняемся, – прыснул я.

– Тогда ладно, – кивнула Меламори.

Теххи уже стояла в дверях и улыбалась мне. Именно такой отчаянной улыбкой, вероятно, и положено провожать героев, собравшихся «низвергнуться в Хумгат» – страсти-то какие!

– Приятного вечера, леди, – галантно поклонился им Джуффин. – И не засиживайтесь здесь до рассвета. В противном случае мы можем внезапно свалиться на ваши разгоряченные головки.

– Не стоит, сэр, они довольно твердые. Вы можете ушибиться, – серьезно возразила Меламори.

Теххи только головой покачала, и они исчезли за дверью.

– С ума сойти, как они умудрились подружиться, – улыбнулся я. – Все-таки старая семейная вражда…

– Нашел чему удивляться. Меламори с удовольствием подружилась бы не только с дочкой, но и с самим Лойсо Пондохвой, если бы у нее была такая возможность, – просто, чтобы досадить своему папочке. У них с Корвой не жизнь, а непрерывное соревнование: кто кому больше насолит. Подозреваю, что леди Меламори лидирует с солидным отрывом.