— Но космодром же был взят! — резко возразил Илья.

— Да. С вашей помощью, что послужило пищей для новых пересудов. Но самое страшное — это перемирие с гильдией Тритт. Совету плевать, что гильдия фактически сама воюет против мятежников. Нас уже обвиняют в союзе с восставшими рабами! Илья, как только я заключу мир с Тритт, это будет известно в Совете. Дальше просто — официальные обвинения в отступничестве, общее голосование Высоких, и по его итогам извержение рода Иллор из благородного звания. То есть роду Иллор придет конец. На это я пойти не могу. Видит Создатель, я не желаю зла гильдии Тритт. Но заключить мир с ними не могу.

— Так что делать? — искренне спросил офицер.

— Ждать, Илья, — ответила Элитьен, и вдруг, подойдя поближе, ласково погладила Илью по волосам. — Пока только ждать, мой мальчик. Они все еще не знают, на что я способна. Ты пока иди. И подумай, нужно ли кому-то говорить о том, что ты сейчас здесь услышал.

Поведать Липатову о содержании своего разговора с Высокой в тот же день Илья не решился. Ему самому сначала хотелось как следует обдумать слова альваланки, кроме того, офицера все же несколько смущала просьба Элитьен не распространяться об услышанном. Может, действительно, не следует торопиться бежать на полусогнутых к начальству, спеша немедленно все выложить? Так что на вопрос подполковника: «Ну как, поговорили?», Илья лишь безнадежно махнул рукой и честно ответил:

— Я ее не убедил. Разрешите подробности доложить завтра?

— Хорошо, — кивнул головой спешащий по своим делам Липатов. — Очень жаль, что не получилось. Но ничего, время еще есть, терпения нам не занимать, своего добьемся, — оптимистически закончил подполковник и быстрым шагом пошел в купол, выделенный землянам под штаб. Очевидно, спешил на сеанс связи с «Варягом» или очередное совещание командного состава их невеликой боевой группы.

А на следующий день произошли события, после которых разговор с Липатовым стал уже неактуален. Все началось с того, что утром, в назначенное время, на переговоры от гильдии никто не явился. Прошел час, за ним другой, но знакомой машины, доставлявших переговорщиков от гильдейского лагеря к замку Иллор, так и не было видно. Элитьен буркнула что-то вроде: «Не хотят, и не надо», и покинула зал, в котором велись переговоры. Ярцев и Липатов тоже вернулись к своим бойцам, и жизнь в замке Иллор пошла по обычному распорядку. Только вот совсем недолго. Потому что вскоре наблюдатели донесли, о том, что у гильдейцев намечается какая-то интенсивная и явно нездоровая активность.

Немедленно сыграли команду «Боевая тревога». Со всех ног метнулся к танку экипаж, танкисты прямо на броне натягивали свои черные спецкомбинезоны и сферические шлемы, путаясь в проводах, отходивших от них датчиков, перед тем как нырнуть в открытый зев люка. Побежали десантники, быстро занимая заранее оговоренные на случай штурма позиции. Т-100 взревел двигателем, выбросив клубы дыма, проехал с десяток метров и встал, готовый немедленно открыть огонь у бетонного капонира, из-за которого выглядывала только приземистая башня с поднятой в небо пушкой. Илья тем временем уже бежал вместе с остальными бойцами своего взвода, спеша вслед за Липатовым занять отведенный им каземат во внутренней стороне стены замка. Бывшему первому взводу в случае штурма предстояло играть роль оперативного резерва.

Вскоре все были на своих местах. Однако бой никак не начинался. Вокруг царили тишина и умиротворение, а выглянув в узкую обзорную бойницу, Илья увидел край чистого неба и альваланское светило, впервые выглянувшее в прореху из густых облаков. Альваланское небо было не пронзительно-синим, как на Земле, а скорее цвета морской волны, заметно отдавая зеленью темных тонов. Но все равно было красиво, пусть и по-другому. Как-то даже не верилось, что сейчас начнется бой.

Прошло десять минут, затем полчаса, но все оставалось по-прежнему. Гильдейцы явно не торопились идти в атаку. А вскоре Илья услышал в наушниках приказ Липатова:

— Отбой готовности номер один. Пока всем оставаться на своих местах.

— Товарищ полковник, разрешите обратиться? — задал вопрос на общей волне Илья.

— Хотите узнать, что происходит? — догадался подполковник. — Неясно пока ничего, парни, сейчас запросим информацию с «Варяга», может, им с орбиты виднее… А так — гильдейцы, по-видимому, уходят. Разведка сейчас доложила — они бросают лагерь. Палатки, заграждения — все остается, но личный состав с оружием в спешке грузится в машины и отбывает восвояси. Причем по всем трем дорогам сразу. Насколько можно судить, уходят почти все. Можно считать, что осада снята. Да, кстати, род Иноэрн сообщает, что у них творится то же самое.

— Но почему?

— Сказал уже — ничего не знаю. Ждите.

Информация пришла через пару часов, когда боевую тревогу окончательно отменили. С «Варяга» заметили скопление судов у побережья к югу от замка. Почти все из них небольшие, но их было много, более полусотни. Интерпретация фотографий не потребовала много времени — следящие системы «Варяга» были на высоте, да и сама природа в этот раз подыграла землянам, ветер слегка разогнал державшийся много дней подряд облачный покров над центральным континентом. На побережье шла высадка десанта. Высаживались гвардейцы революции, одетые в памятные по прошлому бою черные мундиры. В нескольких местах с орбиты заметили следы боя — с гильдией Тритт явно не церемонились.

На собравшийся по такому случаю военный совет Илью пригласили по требованию Элитьен. Так что офицер мог наблюдать обсуждение текущей ситуации воочию. Высокая шипела, как рассерженная кошка, и требовала немедленно сбросить с орбиты что-нибудь калибром побольше, накрыв ненавистных черных гвардейцев одним махом, пока они не закончили высадку. Жаворонков применять ядерное оружие отказался наотрез — у него были четкие инструкции от самого президента: использовать ядерное оружие только в космосе и только для самообороны. Корабельный лазер в условиях плотной альваланской атмосферы был бесполезен, впрочем, как и электромагнитная пушка — до поверхности не достанет, это вам не Элия. С ракетами, способными донести до Альвалы неядерные боеголовки, были какие-то проблемы. Так что с орбиты недвусмысленно дали понять: выкручивайтесь как хотите — мы можем помочь только разведкой. И то до поры, пока все не заволокло, как обычно, облаками в три слоя.

Вскоре драгоценное время, в течение которого еще можно было нанести удар, оказалось упущено. Через несколько часов высадившиеся на побережье гвардейцы широким фронтом начали наступление в глубь территории гильдии. По сообщениям с орбиты, серьезного сопротивления они не встречали. Правда и быстрых успехов революционные силы достигнуть не могли, сказывалось отсутствие транспорта и десантной бронетехники. По словам Липатова, у гильдии Тритт единственный реальный шанс открывался из-за преимущества в маневре, благодаря грузовикам они могли быстро перебрасывать крупные силы ополченцев и создавать противнику проблемы с помощью тактики точечных ударов. Но это все так, теория. Гильдия не умела толком воевать.

На следующий день наступление гвардейцев продолжилось. Картина происходящего была видна с орбиты как на ладони — атакующие без особых проблем шли вперед, продвинувшись за сутки километров на двадцать в глубь континента. Гильдия Тритт так и не сумела выставить единого фронта против нападающих — они наступали почти без задержек, легко подавляя слабое сопротивление. Вроде не так уж и много было черномундирников — но гильдейцы воевали из рук вон плохо. Отдельные отряды пытались остановить наступающих, но никаких комплексных мер так и не было принято. Самые неорганизованные земные ополченцы уже давно бы рыли окопы в местах вероятного удара противника, строили баррикады в населенных пунктах, возможно, пытались бы местами атаковать, используя преимущество в транспорте, и уж точно бы организовали эвакуацию людей и ценностей. Но ничего такого замечено не было — в тылу гильдии царил хаос, дороги были забиты двигающимися от побережья машинами и людьми, и никаких признаков разумной деятельности не просматривалось.