– Слушай внимательно. В указанный мною час, ты явишься на улицу Белых мантий, и, укрывшись неподалеку от дома аптекаря, станешь ждать…

1 Карл Шестой Безумный, официальное прозвище Возлюбленный, из династии Валуа (1368-1422), король Франции 1380-1422 г.г.

ГЛАВА 18 (47) «Внезапный приезд и удивительное бегство»

ФРАНЦИЯ.

По дороге, что вела из Питивье в Мелён, под лучами утреннего солнца, мчал экипаж. Карета красного дерева, запряженная четверкой резвых краковых жеребцов, поражала своей роскошью и элегантностью. Возница, щелкая кнутом, нещадно хлестал лоснящихся от пота рысаков покрывавших лье за лье с завидной прытью.

В салоне экипажа, отделанного мягким гранатовым бархатом, небольшая компания, уютно расположившись, вела весьма непринужденную беседу. Герцогиня де Шеврез и граф де Бокуз везли в Труамбер, одного из своих новоиспеченных сторонников, маркиза де Попенкура, личность весьма влиятельную в Оверни и Лионне. Его вес в определенных кругах, высокий титул и громкое имя были в значительной степени оценены заговорщиками, пожелавшими непременно вовлечь сего властолюбивого вельможу в свои ряды. Они строили расчет, полагая, что присутствие маркиза, несомненно, укрепит их позиции и повысит шансы на успех в провинциях, где де Попенкур имел поддержку.

Попенкур же понимал, что в нем нуждаются, и решил воспользоваться этим в сугубо личных, корыстных целях. Дело в том, что за шикарной вывеской – «маркиз де Попенкур», не имелось ровным сетом ничего: ни земель, ни замков, ни денег. Именно это обстоятельство толкнуло маркиза в ряды заговорщиков и, заставило сию столь разношерстную компанию отправиться на север, от Питивье, где южнее Парижа, близ города Мелён, стоял замок Труамбер. Целью же сего, весьма неожиданного вояжа, являлось намерение устроить брак месье де Попенкура с осиротевшей, и очень богатой невестой, графиней де Бризе. Де Шеврез как дальняя родственница покойной матери графини, следовательно, и самой наследницы, решила использовать своё положение, повлияв на юную особу, что напоминало размен фигурами в шахматной партии. В данном случае пожертвовав племянницей, де Шеврез получала сторонника в лице маркиза. Предусмотрительная герцогиня, даже вызвала из Анжу графа де Бокуза, давнего друга почившего старого графа де Бризе, знавшего с детских лет малышку Шарлотту.

Мрачный, немногословный, тучный маркиз, прикрыв выпуклые глаза, под густыми бровями, сонно выслушивал заверения герцогини описывавшей красоту и молодость его будущей жены. Почесывая отвисшие щеки и поправляя оттопыренным мизинцем торчащие из ноздрей пучки волос, тонкую полоску усов и бородку, обрамлявшую мясистые губы, он больше волновался о количестве золота наполнявшего сундуки в сокровищницах замка Труамбер, чем о прелестях намеченной невесты.

****

Тем временем, в Труамбере, упиваясь статусом победителя, рыцаря избавившего девушку от докучливого и нежеланного обожателя, барон д’Эстерне пытался добиться особого расположения Шарлотты. Он, пользуясь отсутствием де Лавальера – выказывавшего открытое недовольство и не желавшего мириться с фатовством настойчивого молодого дворянина – сегодняшним утром, явился в одну из занимаемых графиней комнат в новом дорогом платье, что приобрел у бойкого торговца в галантерейных лавах Мелёна. Его помпезный вид отдавал скабрезностью щеголя упивающегося собственной неотразимостью, что насторожило мадемуазель де Бризе, испытывавшую глубокую симпатию к барону, но всё же несколько напуганную неукротимым напором, как она полагала, друга, неожиданно примерявшего на себя неприглядный статус нового воздыхателя. Графиня неохотно отложила томик испанских новелл Тирсо де Молины, развлекавших её этим утром, и поднялась навстречу гостю. В глазах д’Эстерне горел огонь страсти и вожделения. Его взгляд смутил Шарлотту, принудив стыдливо опустить глаза.

– Доброе утро, месье.

Ответа не последовало, барон лишь взяв её за руку начал пылко целовать кисть и пальцы. Демонстрируя деликатность, и не желая обидеть назойливого поклонника, графиня, не без усилий, высвободила руку, виновато улыбнувшись. Тогда мужчина, обхватив за талию, преодолевая сопротивление, приблизился губами к шее девушки, обдав горячим дыханием, прошептал:

– Я прошу вас Шарлотта…

– Ах, оставьте меня барон! Ваше поведение просто возмутительно!

– Но почему? Почему, вы отвергаете меня?…

Не унимался разгорячившийся кавалер. Неизвестно насколько далеко бы зашел д’Эстерне в своих домогательствах, если бы грохот вкатившего в замковый двор экипажа не остановил его. Встревожено взглянул на Шарлотту, он подбежал к распахнутому окну. Во дворе Труамбера стояла карета запряженная четверкой взмыленных краковых жеребцов, фыркающих и звенящих сбруей после изнурительного аллюра, откуда появились три персоны, под ласковыми лучами утреннего солнца, прибывших в Труамбер. Герцогиня и оба её спутника покинули салон кареты, ступив на почерневший от времени булыжник крепостного двора. Дворецкий Мартен и два лакея, почтительно изогнувшись, словно замковый мост, встретили поклонами важных гостей, незамедлительно препроводив в верхний зал. Избавившись, при помощи слуг от дорожных плащей, де Шеврез вместе с де Попенкуром вступили в просторное помещение, где им не встречу, вышла молодая хозяйка замка в обществе блистательного кавалера. Шарлотта была растеряна, возбуждена и несколько встревожена, скорее домогательствами барона, чем появлением нежданных гостей. Она с натянутой улыбкой поприветствовала герцогиню и подала, для поцелуя, руку маркизу. Оставив без внимания любезный жест графини, Попенкур, будто неугодливый покупатель оценивающе оглядывал дорогое убранство комнаты.

Отделка флорентийским шелком, каррарский мрамором над камином, модные шпалеры, китайский фарфор привели в изумление привередливого вельможу, после чего сквозь его пренебрежительность проступило нечто напоминавшее благосклонность, и маркиз выдавив омерзительную улыбку, взыскательно уставился на Шарлотту. Графине стало немного не по себе от столь откровенно изучающего взгляда, она наигранно оживилась и несколько стушевавшись, обратилась к нежданным визитерам:

– Господа, разрешите представить, мой гость, барон д’Эстерне из Шампани.

На лице молодого дворянина воцарились напряженность и сосредоточенность. Он изысканно с почтением поприветствовал прибывших, настороженно переводя взгляд с герцогини на её спутника. Улучив удобный момент, даже не взглянув на красавца барона, герцогиня поспешила представить того, в чью пользу сегодня говорили обстоятельства, а значит, имелись веские основания составить протекцию, разменяв невинность племянницы на поддержку их делу в провинциях Овернь и Лионне.

– А я, в свою очередь, хочу познакомить вас, милая графиня, с моим другом, маркизом де Попенкуром. Прошу любезно принять и непременно жаловать сего столь славного господина.

Напыщенный вельможа лишь надменно ухмыльнулся, купаясь в лучах собственного высокомерия. Д’Эстерне, дождавшись удобного момента, обратился к присутствующим.

– Прошу простить меня господа. Я вынужден на некоторое время отлучиться. Но полагаю в скором времени, непременно, вновь присоединюсь к вам.