– Сумасшедшая иномирянка, это ж надо такое придумать!!! Я весь день свои записи о тебе читал, заполнял пробелы в своей памяти, и знаешь что? Голову тебе свернуть надо, что в пасть к Хальеру сунулась! Я твой портрет сожгу! Я рассорился с рейтом Дирасом, что он согласился на такой фортель! С тобой все в порядке??!

Он тряс ее и стократно переспрашивал об этом.

– Да, со мной все хорошо, – подтверждала Алеся, счастливо улыбаясь, – но голову отвернуть надо тебе – ты почему не в Торийской империи?!

– Мы не могли бросить тебя на растерзание Хальеру, – ответил Ник, забирая ее из рук товарища и тоже крепко обнимая. – В Кресси тебя ждут ищейки, тайная канцелярия специально затеяла магическую бурю, чтобы никто не помешал их главе окончательно поймать тебя. Боюсь, ир сообразил, что это благодаря тебе сбежали приговоренные к смерти подпольщики, и теперь он заготовил западню у входа в город и движется тебе навстречу. Мы не привели четвертого коня, ты говорила, что у вас в мире на них давно никто не ездит, так что поскачешь вместе со мной. Бросай глайдер, поехали, надо спешить.

– Ник, Хальер все о тебе знает, знает, что газета подпольная – твое детище.

– Черт с ним, я тоже уеду. Быстрее!

– Погоди, в машине вещи.

– Плюнь на вещи! Боже, как несвоевременно даже в умных женщинах просыпается женская натура, беспокоящаяся о всяких глупостях вроде вороха нарядов!

Их пререкания прервали:

– Бегите! – не своим голосом завопил Слэн, удерживающий на поводу всех коней, в ужасе таращась в сторону Кресси.

По дороге неслась разноцветная позёмка, мерцая магическими искрами. Неслась к ним со скоростью сверхзвукового истребителя. Ник бросил в нее какой-то амулет, полыхнуло пламенем и бахнуло, но магическая радужная пелена даже не замедлилась. Рис поволок Алесю за руку в сторону коней, но разность в скорости передвижения была слишком разительной: переливающаяся всеми бликами магия достигла ног Алеси и мигом оплела ее от пят до макушки, завернув в полупрозрачный мерцающий кокон. Риса отшвырнуло радужной волной метров на пять, а в подскочившего Ника полетел небольшой шар, сформировавшийся из опутавшей Алесю пелены. Сверкающий магией шар врезался в грудь Ника пушечным ядром и Ник упал на землю, раскинув руки и застыв в неподвижности.

Все это Алеся успела четко увидеть и закричала, бросаясь к товарищу, нащупывая на его шее слабо бьющийся пульс, а дальше началась невероятная свистопляска. Со всех сторон повалили ищейки, беря их в кольцо. Испугано заржавшие кони ускакали в лес. Слэн с вскочившим Рисом подхватили Ника под руки и застыли рядом с Алесей, безнадежно оглядывая сплошное оцепление: ищейки в черно-синих мундирах стояли вокруг их группки плотным кольцом.

С неба за спину Алеси спикировал Хальер и обхватил за плечи руками, столь же радужными, как опутывавшее ее магическое мерцание. Со стороны леса вылетела и взмыла над дорогой ярко-синяя небольшая звездочка... пошипела и рассыпалась искрами.

В тот же миг все ищейки выхватили оружие и боевые амулеты, в сторону Алеси и ее друзей бросили сотни сверкающих острыми лезвиями клинков, а из амулетов ищеек посыпались черные, синие, красные искры, молнии, шары...

В глазах Алеси зарябило от множества вспышек, сквозь слезы и магическую пелену она пыталась рассмотреть, живы ли товарищи, а ее тем временем тащили прочь. Там, где она стояла с друзьями лишь минуту назад, теперь теснились сотни озлобленных, остервенело нападающих на нее ищеек, а скрыться от них Алесе не давал крепко держащий ее Хальер.

Она забилась в мужских руках, сжавших ее до боли не давая сбежать, безуспешно пытаясь освободиться и спастись. Вокруг нее что-то полыхало и бахало, при особенно сильном «Бум!» кольцо ищеек на миг рассыпалось по земле, но люди в мундирах быстро вскочили на ноги и вновь бросились к ней, а ее в этот миг оторвали от земли и подняли высоко-высоко. Земля стремительно удалялась, столпотворение на дороге становилось неразличимым, новые вспышки внизу – еле видимыми и сливающимися в единое пятно. Если друзей еще не убили, то их сейчас затопчут насмерть, а она – слишком ценный источник магии, чтобы позволить ее просто растоптать. Ею будут напитывать такой важный для империи межмировой портал.

– Пусти! – рванулась Алеся из захвата чужих рук, вложив в отчаянный крик всю злость, всё желание избавиться навсегда от этого преследования.

Удивительно, но на краткий миг руки Хальера дрогнули, чуть не выронив ее, но тут же вновь сжались с еще большей силой, заставив Алесю зашипеть от боли в боках.

– Ненормальная! – разозленным медведем взревел Хальер.

Воздух вокруг них загустел, как кисель, замерцал всполохами магии. Алеся повернула голову, уставившись в обезображенное лицо врага, сморгнула слезы и выдохнула бессильно:

– Ненавижу... Как же я тебя ненавижу...

И притянутые испытываемым ею ярким чувством, оплели ее нити серебристой магии, излучаемой злым Хальером. В голове зазвенело, перед глазами поплыли черные мушки, Алеся словно вернулась в свой недавний кошмар. Тело отяжелело, руки, ноги перестали ощущаться, понемногу наваливалась апатия. Как там рассказывал Ник: сильные взаимные чувства приводят к обмену энергией? Похоже, ее жизнь сейчас преобразуется в магическую энергию и утекает в огромный магический резерв врага. В ушах засвистел ветер – кажется, Хальер резко пошел на снижение.

«Не успеет. Не дотащит он меня до портала», – промелькнула злорадная мысль и сменилась полнейшим равнодушием ко всему.

Дотащит, не дотащит – какая разница?

В охватившей ее полнейшей бесчувственности Алеся не обращала внимания, что происходит с ней и вокруг нее. Кажется, ее трясли, что-то кричали, но ей не было дела ни до кого и ни до чего. Ей было хорошо. Покойно, как никогда в жизни.

– Ну же, вспомни, как яростно ты меня ненавидишь! Вспомни немедленно!!! – прорвался сквозь приятную сонливую вялость крик, мешая Алесе уплывать вдаль на теплых волнах неведомой реки.

Алеся чуть поморщилась и снова расслабилась: неси меня, река, в дальние края...

– Хорошо, воспользуемся традиционным методом, – прозвучало близко-близко бархатным, обволакивающим голосом.

Даже в поглотившей Алесю апатии этот голос заставил встрепенуться и забиться сердце. Ум-мм, какой голос! Сладкий, как патока, тягучий, как мед. Завораживающий, влекущий, посылающий по телу тысячи горячих искр.

Голос не умолкал, выдергивая ее из спокойных волн, нарушая ее удобное бесчувственное оцепенение.

В этот голос хотелось завернуться, как в большое пушистое полотенце, чтобы нежно ласкал обнаженную кожу. О, ее желания услышали – чьи-то руки сдернули с Алеси мешающие тряпки. К голосу присоединились губы, руки, и волны теплой реки сменились обжигающей лавой вулкана... Чувства затопили огненным потоком: неведомые ранее, но яркие, как солнце, взрывные, как сверхновая, жизнеутверждающие, возрождающие чувства. Древние, как сама жизнь. Разум спасовал и отключился, уступив место стремительным взлетам восторга и сменяющему их томительному блаженству, и предвкушению нового взлета. Тело Алеси звенело и пело, подчиняясь прикосновениям нежных больших рук, горячих губ, жару мощного мужского тела и стремилось теснее прижаться к источнику наслаждения, оплетая его, как тонкая лоза могучий дуб.