— Смотри, как бы не проиграть.

Ринго, высоко подкинув шляпу, ухмыльнулся:

— Может быть, но всего две недели назад я бы прозакладывал все свое состояние, что вы с мисс Линдси окажетесь в постели еще до конца поездки.

— И тогда уж точно остался бы без единого цента, холодно процедил Джейк. — По твоим же словам, мисс Линдси меня не выносит.

— Или делает вид. Черт, даже слепому ясно, что она хотела бы перемолвиться с тобой словечком-другим наедине. Я не раз видел такой огонь в женском взгляде. Однажды он был даже обращен ко мне. Но это было так давно, до…

Он осекся и, сжав губы, уставился в пустоту. Из открытой двери салуна на его напряженное лицо падал свет. Ринго пожал плечами, нахлобучил шляпу и снова повернулся к Джейку.

— Ненависть и любовь… Видимо, перевесила ненависть.

Увидимся утром, Джейк.

Проводив его глазами, Джейк осмотрелся и прислушался к наполнявшим ночь звукам. Если не считать редких фонарей, на улице царил мрак; судя по доносившимся запахам, река Сан-Антонио была совсем близко. Постояв на тротуаре, сколоченном из хлипких досок, которые первый же приличный дождь непременно снесет, он двинулся вниз по улице к знакомой кантине.

По мере его приближения музыка становилась все громче, страстное всхлипывание гитар перебивали крики и смех. Пыльные лозы дикого винограда густо увили кружевные ветви невысоких ив, образуя крышу над двориком. Душистые белые цветы жасмина наполняли воздух ароматом.

Джейк толкнул низкую калитку и немного постоял во дворике. Здесь было прохладнее, чем в душной атмосфере салуна, где единственными женщинами были либо танцовщицы из дансинг-холла, либо шлюхи. Во дворике же матроны в скромных платьях сидели бок о бок с молодыми темнокожими девушками в блузках с глубоким вырезом и широких юбках.

Джейк пробрался к шаткому столику в углу, откуда мог видеть вход и дворик.

Служанка по имени Хуана поставила перед ним одуряюще-крепкую водку, aguardiente, и наградила клиента зазывным взглядом. Джейк улыбнулся, когда она низко нагнулась, беззастенчиво показывая смуглые груди. Он дал ей щедрые чаевые, и та быстро сунула деньги за корсаж.

— Muchas gracias[11], сеньор.

— Не за что. Скажи, Хуана, Лупе здесь?

— Возможно, — пожала плечами девушка.

Джейк достал еще одну монету и, когда та потянулась за ней, ловко втиснул деньги между ее грудями.

— Передай, красавица, что Диего ее ждет.

Томно улыбнувшись, Хуана отошла от столика и исчезла в глинобитном здании рядом с двориком. Джейк спокойно откинулся на спинку стула и, раскачиваясь на задних ножках, принялся потягивать спиртное. Музыка становилась все громче. Гитаристы начали давно знакомую экстатическую мелодию. Несколько пар извивались в танце. Но похоже, одна из девушек чересчур неловка, должно быть, ей внове такие сложные па. Длинная шаль закрывала ее с головы до ног, и Джейку была видна только ее спина. Она звонко смеялась, постукивая ножкой по глиняному полу. Случайно взглянув на ее спутника, Джейк узнал Темпа Уокера. Странно. Лейтенант, один из людей Паттерсона, свое дело знает, но чересчур осмотрителен. Если по пути из Корпус-Кристи они попадут в переплет, его колебания могут стоить жизни многим людям.

Присмотревшись хорошенько к его партнерше, Джейк едва не ахнул. Широкая шаль немного сползла, и под складками тяжелой материи показались знакомые медные локоны. Неосторожное движение — и в свете лампы мелькнул синий атлас.

Анжи Линдси…

Непрошеная ярость ударила в голову. Маленькая дурочка! О чем только думает Уокер, приведя ее в подобное место!

Анжи беспечно приняла стакан с янтарной жидкостью, налитой из толстой глиняной бутыли, и, сделав глоток, едва не задохнулась. Уокер мгновенно оказался рядом и, чересчур дружеским жестом обняв ее за плечи, наклонился и что-то зашептал на ухо. Но его предложение, очевидно, было отвергнуто, поскольку Анжи лишь гордо взмахнула волосами и отрицательно покачала головой. Гребни едва держались в густых прядях, и длинные локоны прихотливо вились вокруг лица и падали на шею. Девушка раскраснелась и, похоже, опьянела, правда, трудно сказать, то ли от возбуждения, то ли от виски. Но так или иначе, лучше немедленно увести ее отсюда, прежде чем она наделает глупостей, о которых обязательно пожалеет.

Джейк оттолкнулся от стола и встал как раз в тот момент, когда музыканты заиграли оживленную мелодию и черноглазый юнец стал притопывать ногами в такт. Харабе, танец мексиканских крестьян… и Анжи, кажется, не устояла перед соблазном, потому что парень втащил ее в центр маленькой площадки и знаками уговаривал присоединиться.

Анжи немного постояла, нерешительно оглядываясь, но тут же пожала плечами и рассмеялась. Молодое стройное тело стало раскачиваться в такт знойной музыке испанских цыган так маняще, словно она родилась в таборе. Уже одни только волосы выделяли ее в толпе смуглых завсегдатаев кантины, но еще более ошеломляли мягкая белая кожа и соблазнительные изгибы фигуры, обтянутой французским платьем. Тот самый чертов туалет, который она носила на пароходе, чересчур вызывающий для скромных техасских дам. Как и сама Анжи Линдси, с ее полуоткрытыми соблазнительными губами и незатейливой, но чувственной игрой тела. Она притягивала каждого мужчину, и те не отрывали от нее жадных, очарованных, сладострастных взглядов.

Но тут харабе сменился корридо, и девушка, подняв руки над головой, стала неспешно раскачиваться; веки опустились, лицо приобрело мечтательное, почти сонное выражение. Она танцевала самозабвенно, вальяжно, волнообразно извиваясь, и не было здесь в эту минуту человека, который бы не хотел ее.

Включая его самого.

Джейк взглянул на Уокера. Можно подумать, беднягу ударили топором по голове! Вид самый дурацкий и пялился на Анжи, будто впервые узрел. Джейк распознал этот взгляд. Анжи Линдси играет с огнем и либо не понимает этого, либо безразлична к тому впечатлению, которое производит. Вид такой, словно танцует корридо всю жизнь. Так, словно ждет появления любовника. «Черт бы ее побрал», — беззлобно подумал Джейк.

А на площадке разгорались страсти. Молодой человек присоединился к Анжи, пожирая пылающими глазами ее лицо и тело. Лацканы и воротник короткой куртки, расшитой серебром, рассыпали искры в мерцающем свете ламп, белоснежная сорочка подчеркивала смуглость кожи. Он кошачьим шагом кружил возле партнерши, и Анжи то тянулась к нему, то отступала. Нежные руки легонько касались его плеч, но тут же отталкивали в ритуальном танце-приманке, танце-отказе. Искушение и призыв. Двое в брачной пляске…

Джейк стиснул зубы. Проклятая маленькая кокетка! Еще несколько минут — и один из распаленных мексиканцев примет приглашение, а Уокер, как истинный джентльмен, сочтет себя обязанным защитить честь дамы. Исход неизбежен, и если он не вмешается, конец заранее ясен.