Сегодня она сама себе хозяйка и будет делать все что пожелает! И никто не посмеет ей указывать, что прилично, а что нет! Подумать только, ни один человек еще не спросил, чего она хочет и почему. Всегда лишь команды, приказы, предупреждения, отказы.

Но только не сегодня.

И если Джейк воображает, что его послушали, скоро поймет, что все его нотации ничего не значат для Анжи. Пусть усвоит, что он ей не начальник и не опекун и что другие мужчины находят ее желанной. Даже сейчас Темп украдкой посматривает на глубокий вырез ее корсажа, в котором видны груди, хотя Анжи знает, что с ним она в безопасности и он в жизни не станет обращаться с ней подобно Джейку!

Интересно, что скажет Брейден, узнав, что она ушла с Темпом Уокером? Посмотрит ли на нее по-другому?

Анжи растянула рот в медленной улыбке. Ну разумеется! Еще бы!

Сан-Антонио был основан испанцами в 1718 году, и хотя теперь принадлежал Америке, испанское влияние все еще достаточно сильно сказывалось как в общей атмосфере, так и в улицах, застроенных белыми глинобитными домами с красными черепичными крышами. Центр скотоводства и главный почтовый узел, Сан-Антонио не только процветал, но и разрастался год от году, привлекая все новых обитателей впрочем, далеко не всегда респектабельных.

В этой части Сан-Антонио — мешанине салунов и убогих отелей — наемники веселились вместе с пропыленным!; ковбоями, бродягами, игроками и одетыми в штаны и куртки из бычьей кожи колонистами и приграничными жителями. Всем нужно было одно и то же: крепкое дешевое виски и доступные женщины. Музыка и смех звучали резко, почти грубо, какофония нестройных звуков наполняла воз дух.

Джонни Ринго, вертя в руке стакан, небрежно облокотился о потертую стойку и, чуть щуря глаза, казавшиеся слишком старыми на таком юном лице, пристально оглядывал низкий зал, забитый людьми до отказа.

— Интересно, почему во всех салунах Запада встречаешь одни и те же физиономии?

— Ты имеешь в виду кого-то определенного? — поинтересовался Джейк.

— Нет… так, в общем. Видишь?

Он широким жестом обвел комнату:

— Бурлящий котел… кишащий улей человечества… или, наоборот, бесчеловечности.

Джейк равнодушно поднял брови, уже успев привыкнуть к этому качеству молодого наемника — склонности к морализаторству. Обычно он не обращал на это внимания, но сегодня был не в том настроении, чтобы выслушивать сентенции и пускаться в длинные диспуты по философии и этике, обожаемые Ринго.

Осушив стакан одним глотком, Ринго процитировал:

Когда клянешься мне, что вся ты сплошь

Служить достойна правды образцом,

Я верю, хоть и вижу, как ты лжешь,

Вообразив меня слепым юнцом…[9]

Шекспир. Первый сонет из «Страстного пилигрима», то есть, разумеется, всего лишь начальное четверостишие.

Швырнув на стойку пустой стакан, Ринго знаком велел бармену налить еще. Потом поднял на Джейка покрасневшие глаза и язвительно усмехнулся:

— Что-то ты сегодня отстаешь, Брейден. Еще и первой порции не допил.

— Делаю что могу.

— Ну да…

Ринго снова проглотил спиртное и вытер рот рукой.

— Кто я, чтобы тебе указывать… Лучше расскажи о награде, которая мне причитается, если я найду того, кого ты ищешь.

— Паттерсону поручено выплатить тысячу долларов человеку, который найдет Ника Кули. Если хочешь попытаться, обратись к полковнику.

— Пожалуй, так и сделаю. Денежки мне не помешают. А ты? Почему сам не отправишься на охоту?

— У меня другие заботы.

Оба несколько минут молчали. Ринго долго изучал донышко стакана, затем пожал плечами.

— Я знаю, что подрядился на всю поездку до Нью-Мексико, но вижу, что не слишком тебе нужен, и что-то последнее время не нахожу себе места. Я представлял себе это приключение немного по-другому. Когда Паттерсон объяснял нам, что делать, я воображал, что дельце будет горяченьким, а оказалось, приходится служить нянькой прелестным француженкам, которые к тому же видеть не могут ни меня, ни тебя. В особенности меня. Думаю, пора мне встретиться с этим самым Кули.

— Ради Бога! У меня достаточно людей, чтобы благополучно доставить леди до места назначения.

Все шло, как предполагал Джейк, и он ничуть не жалел о решении Ринго отколоться. Молодой человек чересчур горяч, чтобы сохранять хладнокровие в случае внезапного нападения. Слишком часто Джейк наблюдал, как он совершенно теряет голову под огнем противника и совершает необдуманные поступки, рискуя без нужды, особенно если перед этим пил так же много, как сейчас. К тому же именно Ринго спровоцировал дуэль в Галвестоне, издеваясь над Джеком Бентоном, пока тот не вышел из себя и не схватился за оружие.

Эта ошибка стоила Бентону жизни.

В противоположность ему Джейк старался избегать не нужных стычек по той простой причине, что иногда угроз или запугивание оказывались вполне вескими и до статочными аргументами.

Но Джон Ринголд, или Джонни Ринго, был бесшабашен и не всегда мыслил здраво.

На лице Ринго отразилось искреннее облегчение:

— Рад, что ты не возражаешь. Не хотелось бы впасть у тебя в немилость и увидеть твои худшие стороны.

— Я просто не имею права показывать свои худшие стороны. За это мне Паттерсон не доплачивает.

— Я слышал, — усмехнулся Ринго, — что пару лет назад, после того как ты уволился из армии, стычки с апачами все учащались и полковник Паттерсон убедил тебя несколько недель поработать разведчиком. Должно быть, положение было значительно хуже, чем расписывали тамошние газеты. Кстати, ходили слухи, что какие-то белые продают апачам новые ружья, орудуя которыми они ограбили и разорили половину Техаса. Интересно, есть ли во всем этом хоть унция правды?

— Но откуда же индейцы достают оружие? — пожал плечами Джейк под насмешливым взглядом Ринго. — Думаю, стоит спросить первого же попавшегося краснокожего, откуда он раздобыл новенький, с иголочки «винчестер».

— Обязательно спроси, — тихо рассмеялся Ринго. — Интересно будет услышать ответ.

Прикончив виски, он заявил, что пора уходить, и Брейден проводил его до крыльца, решив немного подышать свежим воздухом.

— Вернешься в отель, Джейк?

— Нет. Не сейчас. Хочу встретиться кое с кем в маленькой кантине[10], тут неподалеку. Давно не виделись.

— Готов поставить золотой, что этот «кое-кто» — дама, и еще два — что она далеко не стара.