3. Провода поют

[среда]

В комнате за первой закрытой дверью на столе лежал обрывок газеты. Я прочитал текст и спрятал бумажку в карман. Когда мы с Дедом лежали в высокой траве под проводами, я сказал: «в шестидесятых годах мой приятель проходил практику в одной из ежедневных газет. Через несколько недель его отправили в зарубежный отдел — обрабатывать краткие мировые новости. Ничего интересного. Скукотища. И тут ему в голову пришла идея. Он стал сам придумывать сообщения из агентств, например: „корова съела полицейского“, „во время свадьбы шесть человек утонули в выгребной яме“, „пес застрелил охотника“ или „воздушный змей похитил мальчика“, погоди, погоди, я тебе кое-что прочту» — и полез в карман за бумажкой: Власти Лахора в Пакистане запретили запускать, производить и продавать воздушные змеи. Причиной такого решения стала гибель более десятка человек, которым стальные тросики перерезали горло. Запуск воздушных змеев — одно из популярнейших развлечений в городе. Местные жители часто устраивают соревнования, в которых требуется своим тросиком перерезать тросик соперника. Воздушные змеи представляли опасность как для тех, кто их запускал, так и для зевак, которые, заглядевшись на небо, попадали под колеса автомобилей или падали с крыши. Запрет будет действовать три месяца. Нарушителей могут даже обвинить в покушении на убийство. «Общаетесь?» — спросил Дед. «Нет, он умер в тысяча девятьсот девяносто девятом», — ответил я. «Чем болел?» «Ничем».

4. Хороший свет

[четверг]

В какой-то момент я перешел через угольную магистраль. Возле тропинки, бегущей вдоль насыпи, сидела по-турецки старушка. На подоле у нее лежала куча бумаги. Рядом стояла видавшая виды детская коляска, до краев набитая черными пластиковыми мешками. Старушка сортировала газеты. Укладывала на тропинке в искусную пирамиду сложенные вчетверо газетные листы. Около пирамиды стоял маленький белый радиоприемник. Старушка слушала мессу. Что-то бормотала себе под нос. Меня даже не заметила. Занятая своим.

5. Приятный свежий денек, в горах шел дождь

[пятница]

На кладбище мне вспомнилась давнишняя история. Несколько лет назад так получилось, что я путешествовал с приятелем на автобусе. Впереди у нас были четыре часа езды на север. Мы сидели рядом. Я у окна. Выехали в десять. Погода чудесная. Солнце. Яркие краски. Приятель славился своей неразговорчивостью. Мне это ничуть не мешало. Напротив. Я ценю молчание в пути — позволяет сосредоточиться на том, что за окнами. В деревушке, раскинувшейся на зеленых лугах по обеим сторонам дороги, я увидел непривычно большое аистиное гнездо. «Погляди, на редкость большое аистиное гнездо», — повернулся я к приятелю. Через час автобус остановился на десять минут на неказистой рыночной площади неказистого городка. Мы вышли размять кости. Прогуливались, курили. Когда возвращались в автобус, приятель сказал: «да, я видел такое же на редкость большое аистиное гнездо на кладбище. Не помню, где это было».

6. Рыба поплыл

[суббота]

Мы сидели на пляже неподалеку от устья. Около желтой крепкой байдарки с деревянным каркасом. «У меня вчера был экзамен по культуре языка. Сдала, — сказала Зося. — Когда б ни выходила с занятий или экзамена по культуре языка, всякий раз безумно хочется длинно заковыристо выругаться», — добавила, помолчав. Я закурил. «Послушай, пап, я тебе кое-что прочту», — Марыся достала из кармана рубашки сложенный вчетверо листок. Вырезку из газеты. А уж базилика Святого Петра вообще полный улёт — эту фиговину надо увидеть хотя бы раз в жизни, чтобы натешить глаз такой картинкой. «Что это?» «Так сказал Кфят, они с Божком и Визирем танцевали брейк-данс перед Папой, — объяснила Марыся. — Хочешь?» — протянула руку с листком. «Конечно». Я сложил листок по старым сгибам и спрятал в задний карман шортов. Пес обсикал красное весло.

7. Вальдек заговорил

[воскресенье]

Кончились сигареты. Пошел на автозаправку. В тамошнем магазинчике толпился народ. Еще бы: редкостный выбор вин, водок и пива. И сигарет. Мое внимание привлекла новая витрина. За стеклом на нескольких полочках лежали небольшие трубки и мундштуки. Вроде бы ничего удивительного. Однако трубочки и мундштуки были нетипичные. То есть абсолютно типичные, но для травки, для дури, не все ли равно, как назвать. Еще на одно я обратил внимание. Цены. Очень высокие цены на трубки и мундштуки. Наконец дошел до прилавка. Купил что хотел купить. «Больно дорогие трубочки и мундштуки», — сказал я молодому продавцу. «У нас есть свои, служебные», — ответил он. С улыбкой от уха до уха.

8. Янек нарисовал горы

[понедельник]

Я пил пиво за столиком в садике перед вторым баром. Рядом (тоже пиво) сидела пара. Он — высоченный, рябой, некрасивый. Она — коротышка, гладкая, в очках. Красивая. За добрых полчаса они не обменялись ни словом. Он читал немецкую газету (время от времени глоток), она сворачивала косячки (время от времени глоток). Когда я уходил, она читала немецкую газету (новое пиво — глоток, еще глоток), а он сворачивал косячки (новое пиво — глоток, еще глоток).

9. Гейпапарара

[вторник, среда, четверг]

на обратном пути спал разбудила кондукторша я протянул билет и заснул она вырвала меня из сна деликатным прикосновением руки я спрятал билет и заснул мне снилось что приходит кондукторша я подаю билет и засыпаю в какой-то момент почувствовал на плече деликатное прикосновение руки открыл глаза и увидел кондукторшу протянул билет и заснул мы сидели за круглым столом в углу второго зала ресторана на рыночной площади в полусотне метров от института бессонная ночь долгая прогулка она ела форель посыпанную жареным миндалем не пользовалась рыбным ножом он поблескивал справа от тарелки перед тарелкой шипел стакан воды со льдом и лимоном рядом за прямоугольным столом сидели двое мужчин пили пиво и разговаривали об угле в первом зале никого не было со своего места я видел часы на башне ратуши форель смотрела на нас глазом из двух зернышек черного перца двойным глазом она была зажарена на гриле и начинена какими-то травами или приправами вероятно и то и другое я проснулся надо мной стояла кондукторша спасибо сказала она я спрятал билет и заснул.

10. Богатей раздает

[пятница]

Я знал эту крупную крашеную брюнетку со множеством прозвищ. Мы даже пару раз обменялись парой слов. Точка у нее была в баре, куда мы иногда захаживали. Редко, правда. Гораздо чаще сидели в другом баре, напротив. Я высматривал крупную крашеную брюнетку на тротуаре по другой стороне улицы. Она появлялась примерно в одно и то же время. В семь. Всегда в костюмчике. Костюмчики всегда ярких цветов. Красный, желтый, синий, зеленый. Как-то вечером мы с Анджеем зашли в садик ее любимого бара. Анджей пошел внутрь за пивом. Через широко раскрытую дверь слышны были громкие взрывы смеха. «Над чем там так громко смеются?» — спросил я у Анджея, когда он вернулся с двумя кружками пива. «Над фразой: девка, парень попеременно — вот и будет трах отменный, — ответил он. — Все ржут. Мадам Лабиринт тоже», — добавил. «Желтая?» «Нет, сегодня красная».