— Ну а пока давайте накопаем картошки, чтобы поужинать, — улыбнулся хозяин дома. — Война войной, но простые житейские радости не в силах отменить даже Президент-сатанист. Картошка, кстати, у меня в огороде отменная. Высший класс!

У телеведущей Даши Лимановской голова кружилась от счастья. Это надо же — после эфира Президент Российской Федерации Геннадий Райшмановский пригласил ее на ужин в свою резиденцию! Причем не в Кремль, или одну из положенных ему по статусу государственных дач — а в свой знаменитый небоскреб, куда был затруднен доступ даже для членов правительства, что уж и говорить о простых журналистах.

По окончании рабочего дня за Дарьей приехал личный водитель Президента. Телезвезду с комфортом доставили к подножию президентского здания. Охрана была заранее предупреждена, и лишних вопросов к Дарье ни у кого не возникло. Ее проводили до лифта, разъяснив, куда следовать по прибытии на верхний этаж.

— Входите, открыто! — раздался из-за толстой деревянной двери знакомый голос Президента, когда девушка постучала.

Дарья с любопытством приоткрыла дверь и заглянула внутрь. Глаза журналистки расширились от изумления. Она решительно перешагнула порог и закрыла за собой дверь. Девушка была так ошарашена увиденным, что не услышала, как за ее спиной щелкнули несколько замков. То Райшмановский нажал одну из кнопок на пульте, отрезая себя и гостью от внешнего мира.

— Добрый вечер, Дарья, — ослепительно улыбнулся Президент, сидевший за широким столом в стиле ретро.

— Здравствуйте… — рассеянно протянула Лимановская, раскрыв рот, переводившая взгляд широко распахнутых глаз с одного предмета на другой.

То, что увидела журналистка, войдя в президентский кабинет, поразило ее до глубины души. Понятное дело, что первые лица государства должны работать в комфортной обстановке, и что их рабочие места разительно отличаются от кабинетов простых смертных, но чтобы настолько… По крайней мере, предыдущий правитель России, вернувшийся ныне на работу в газоперерабатывающую отрасль, таким размахом похвастаться не мог. Тем более, роскошью не увлекался его предшественник, суровейший аскет, пришедший в политику из силовых структур.

Так мог бы выглядеть, пожалуй, кабинет одного из знаменитых миллионеров ХХ века — Джона Рокфеллера или Говарда Хьюза. Разумеется, с поправкой на то, что у тех не могло быть современных компьютеров, телефонов, факсов и прочей офисной техники. Но, в любом случае, у вошедших в историю промышленников наверняка все было обставлено по последнему слову современных им технологий. Так что, наверное, в этом смысле Геннадий Алексеевич все же являлся их преемником.

Дорогая аппаратура на удивление органично сочеталась с присутствовавшими в кабинете Райшмановского предметами старины — скорее всего, потому, что и корпус компьютера, и экран монитора, и вообще каждое устройство в этом помещении, были стараниями умелых дизайнеров стилизованы под антиквариат. «Компьютер викторианской эпохи», — подумав так, Даша едва не рассмеялась, но сдержала себя, вспомнив о том, где находится. В студии Останкино она могла позволить себе перебрасываться с Президентом шутками и даже критиковать его — но в том ведь и заключалась ее работа. Как вести себя с Райшмановским в неформальной обстановке, Дарья пока не знала.

Как не знала она и того, что в показавшейся ей смешной собственной мысли нет на самом деле ровным счетом ничего смешного, и выражение «компьютер викторианской эпохи» — вполне обычное дело для поджанра научной фантастики, именуемого «стимпанк».

— Присаживайтесь, — сказал Райшмановский, вставая из-за стола и выкатывая из-за него столик поменьше, уставленный блюдами, тарелками и розетками. Даша, все еще очарованная общим великолепием, успела заметить усики и клешни омаров, блестящие россыпи черной и красной икры, аккуратные рулетики суши, щупальца осьминога. Несколько металлических плошек были накрыты крышками — должно быть, там находились горячие блюда, мясные или рыбные.

— Я изучил вашу биографию, прочитал несколько интервью, — проговорил Райшмановский, подкатывая столик к дивану. — Знаю, что вы очень любите морепродукты. Поэтому значительную часть нашего сегодняшнего ужина составят именно они.

Даша зарделась. «А с чего бы это ему интересоваться моими привычками? — подумала она. — Ох, неспроста это все, наверняка у Президента есть какой-то пикантный интерес». Но в глубине души она уже знала, чем закончится эта встреча. И, надо сказать, совершенно не возражала против подобного ее окончания…

— Присаживайтесь, — повторил Геннадий Алексеевич. Даша проследовала к дивану, поправив юбку, села.

— Ой, а вон та картина — это ведь подлинник Мане? — поинтересовалась она, поглядев на стену напротив. — Но она же должна находиться в музее… ой, забыла в каком.

— Подлинник там и находится, — улыбнулся Президент. — Это всего лишь искусно выполненная копия.

Райшмановский бессовестно врал — все холсты, украшавшие стены его кабинета, были настоящими, в разное время украденными из величайших музеев мира.

— Я лишь не нашел ни одного упоминания о том, что вы предпочитаете пить, — сказал Президент, приблизившись к створкам настенного бара. — Поэтому предлагаю вам сделать этот выбор самостоятельно. Что будете?

— А что у вас есть? — наивно спросила Лимановская.

— Все, — негромко рассмеялся Райшмановский. — У меня есть все.

Распахнув створки, он доказал правдивость этого утверждения. У журналистки глаза разбежались от многообразия пестрых этикеток, разноцветных бутылок и различных оттенков их содержимого. Виски, волка, коньяк, ликеры, граппа, ром, кальвадос, вермуты, вина, текила, саке… О, да, саке! Ведь на столе преобладают блюда японской кухни. Ну и, поскольку на нем красуются также величественные омары, можно еще взять немного белого вина. На том и порешили.

— Вы замечательно провели сегодня программу, Дарья, — присев рядом с ней, Райшмановский наполнил бокалы. — Хочу поздравить вас с этим. Если будете продолжать в том же духе — непременно получите «Тэффи».

— Ой, а у меня уже есть «Тэффи», — рассмеялась девушка, — За позапрошлый год.

— Да? — приподнял бровь Президент. — А я и не знал, извините. Ну, тогда давайте выпьем за то, чтобы вы поскорее получили вторую статуэтку. Кстати, если хотите, я мог бы посодействовать в этом… — Геннадий Алексеевич подмигнул своей гостье, как она несколько часов назад подмигивала ему в эфире своего шоу.

Лимановская постепенно расслаблялась, понимая, что, несмотря на свою симпатию к Сталину, Райшмановский представляет собой совершенно другой тип личности. Раскованный, непринужденный в общении, знаток этикета, эрудит. После нескольких бокалов вина, когда в ход пошли симпатичные бутылочки с саке, Президент принялся щеголять своими познаниями в японских кулинарных традициях.

— Мы давно привыкли, что суши являет собой сочетание «рыба плюс рис», — говорил он. — Но знаете ли вы, что изначально рис вовсе не употреблялся в пищу. Искусство суши было изобретено древними азиатами для сохранения продуктов. Жители Тайланда и Лаоса заквашивали рис и рыбу уже в 500 году до нашей эры.