– Вот он и на крючке, – зашептала она торжественно. – Попалась, рыбка золотая. Боже, он такой милаш!

– Ты не будешь играть роль моего парня! – воспротивилась я.

– Естественно, не буду. Это будет Виктор.

– Какой еще Виктор?! – возопила я. – Я даже боюсь представить, что с ним не так!

– С ним все так. Он классный. Актер. Только сегодня приехал с гастролей. – И сестра подмигнула мне.

С ВИКТОРОМ МЫ ПОЗНАКОМИЛИСЬ на следующей неделе. По традиции – все в том же кафе. Когда я прибежала после уроков, он и Танька пили кофе и весело о чем-то болтали.

Наверное, не зря говорят, что Бог любит троицу, а первые блины – комом. Виктор оказался самым лучшим вариантом. Во-первых, он обладал вполне себе симпатичной внешностью – привлекательный темноглазый блондин неплохого сложения. Во-вторых, оказался уверенным, веселым и приятным. В-третьих, умело изображал моего парня. Осторожно держал за руку, когда мы репетировали, мило улыбался, заглядывая в глаза и даже аккуратно поправил мне волосы. В общем, как говорится, вжился в роль, и я на какое-то мгновение даже растерялась – его нежность показалась мне искренней. Я вдруг даже подумала, как все-таки, наверное, здорово встречаться с тем, кто нравится. Нет, бариста и официантки продолжали смотреть на нас крайне странно, но я больше не смущалась и чувствовала себя рядом с Виктором комфортно. Как будто бы он и правда был моим парнем.

– Какие ты любишь фильмы, Дарья? – спрашивал меня Виктор с интересом, закинув ногу на ногу. – А какую музыку? А кто твои любимые писатели? Знаешь, а я ведь тоже поклонник творчества Конан Дойля и даже однажды играл в одном студенческом спектакле по мотивам «Шерлока Холмса».

– Самого Холмса? – с восторгом спросила я.

Я обожала все, что было связано с этим героем, – и бессмертную книгу, и старый советский сериал и современный английский. Танька, тянувшая мокко через трубочку, позволила себе улыбочку.

– Нет, – вздохнул Виктор.

– Доктора Ватсона?

– Ох, Дарья, и не его.

– Профессора Мориарти? – обрадовалась я.

– Мистера Хадсона, – ответил Виктор, сделав некоторую паузу.

– Мистера Хадсона? – несколько растерялась я. – Но ведь там была миссис Хадсон…

– Спектакль по мо-ти-вам, – по слогам сказал Виктор, думая, наверное, что подобное произношение поможет мне понять тайный смысл, сокрытый в его словах. – А значит, имелись режиссерские вольности, которые, конечно же, оказались отличными находками.

Я только озадаченно кивнула. И мы снова принялись репетировать.

– Надо придать твоему образу романтичности, – заявил Виктор и жестом фокусника распустил мои волосы, забранные в хвост. Кудряшки тут же рассыпались по плечам. – Так-так-так, неплохо, а теперь надо поработать с губами.

Он снова потянулся ко мне, но я отпрянула.

– Это в каком смысле поработать? – подозрительно осведомилась я.

Таня бестактно захохотала.

– Они должны выглядеть зацелованными, – уверенно заявил Виктор. – Чуть распухшими от поцелуев.

– И как мне это сделать? – еще более подозрительно спросила я.

– Давай я тебе по губам настучу, вмиг распухнут, Кудряха. – Танька явно находилась в хорошем настроении.

– Себе настучи, – обиделась я.

– Зачем физическое насилие? – Виктор задорно блеснул глазами. – Мы с вами – актеры. А значит, нам поможет грим. Ну, или косметика. Татьяна, у тебя есть помада?

– Есть кое-что лучше помады, – тут же полезла в свою бездонную сумочку сестра и вытащила здоровую косметичку. – Парочка классных тинтов.

– Чего? – не поняла я.

Танька печально вздохнула.

– Вот смотрю я на тебя, сестрица, и не могу понять, девчонка ты или парень в юбке. Никакого понятия о бьюти-трендах! Тинт – это жидкий пигмент. С ним губы выглядят более объемными и пухлыми. А может, тебе нормальный макияж сделать? Ну-ка, иди сюда, Кудряха!

– Если Дарья обычно предпочитает ходить с легким макияжем или без него, то лучше не стоит, – вмешался Виктор. – Иначе не будет естественности. А вот с губами можно поработать, да.

– Поработаем, – хищно ответила Танька и принялась за работу.

Сначала нанесла мне на губы немного пудры, затем – один из своих тинтов, закрашивая лишь центральную часть. Эффект получился интересным – губы и правда стали пухлее и ярче, словно их окутала акварельная дымка, но при этом казались натуральными.

– Огонь! – Танька осталась довольна. – Матвеева таки перекосит. Сначала в одну сторону, а потом в другую. Будет думать, что тебя Витек всю ночь целовал. А может, и не только… Я тебе говорила, что Данька твой стал красавчиком?

– Несколько тысяч раз, – любезно ответила я, смотрясь в круглое маленькое зеркальце. – А где ты Виктора вообще взяла?

Актер в это время отошел, чтобы ответить на звонок.

– Он знакомый моей знакомой.

– Тоже в тебя влюблен? – вспомнился мне Кайрат.

– Не-а, – отмахнулась Танька, которая теперь приводила в порядок свои губы.

– Неужели и он денег должен? – поразилась я, припомнив Гошу.

– Тоже нет, – отозвалась сестра беспечно.

– Тогда почему он согласился? – не отставала я.

– Потому что я ему заплатила.

– Что-о-о?! – подалась я вперед. – Ты с ума сошла?

– В этом мире правят только любовь и деньги, – подмигнула мне сестра.

– Ты забыла про идиотов. Скажи сколько, я верну, – потребовала я.

– Отстань. Лучше зажми где-нибудь Матвеева.

– Ага. А потом он мне что-нибудь зажмет. Голову, например. – Мне даже представить подобное было сложно. Но сон с поцелуем я все еще помнила.

– Ну и ладно, она у тебя и так плоская. – Моя сестра была добра как никогда.

И сколько бы я ни уговаривала назвать мне сумму, Танька не соглашалась.

Вернулся Виктор, отвесил мне комплимент, поводил меня по залу под руку, на ходу давая советы, как мне себя вести, куда смотреть и что говорить, а потом мы вернулись за столик – до окончания тренировки Дани было еще полчаса. Зато к нам подошла одна из официанток и с огромным любопытством поинтересовалась:

– Вы уже наши постоянные клиенты, можно сказать. Мы всегда вам рады, только мы не понимаем… Что вы делаете?

– У нас кастинг, – не растерялась Танька. – На роль ее парня.

– В кино? – удивилась официантка.

– В интернет-сериале, – заявил Виктор, которому явно было знакомо слово «импровизация». – Проект студентов из академии искусств.

– Как интересно, – захлопала в ладоши официантка.