перебирала сумку, пересчитывала яблоки, нервно мерила комнату шагами и прислушивалась к каждому шороху за дверью.

Около трех по полуночи поместье окончательно уснуло. На цыпочках, медленно, замирая при любом скрипе, я спустилась по лестнице. Долго не решалась пройти мимо приоткрытой двери главного зала – оттуда доносился храп и чье-то бормотание. Замок на входной двери оглушительно щелкнул, но никто, кроме меня, этого не услышал.

Ночь была лунной, светлой, стрекотали сверчки. Где-то далеко ухнула птица. Прячась в тени кустов и постоянно оглядываясь на темные окна дома, я добралась до фонтана. Сделала небольшую передышку, умылась холодной водой и уже было собиралась продолжить путь, как вдруг замерла: в саду кто-то был. Шел по главной дорожке, разбрасывая мелкий гравий и цепляясь за трещащие кусты. И, кажется, он был как будто не один, и не только на центральной аллее.

Кто в такое время решил прогуляться по саду, я не представляла, но из любопытства дождалась, когда луна скроется за небольшой тучкой, подползла к кусту и выглянула. Увиденное мне совершенно не понравилось: человек волочился, подворачивая ноги, кое-как находя опору, дрожал всем телом, и то и дело замирал, вскидывая голову и громко принюхиваясь. За ним брел еще один, а за ними еще.

Нас разделяло метров пятьдесят, когда лунный свет упал на лицо незнакомца, позволяя разглядеть серую, изъеденную рытвинами кожу, перекошенный рот и глаза с красноватыми прожилками, подернутые мутной пеленой.

Я не закричала только потому, что от страха забыла, как это делается. Плохо помню, как добралась до главного зала, как в панике пыталась растолкать кого-нибудь из спящих друзей графа, но проснулся только один – осоловело сел, переспросил, чего мне надо, и похабно потянул руки. И если мои попытки разбудить пьяных гостей были тщетными, то яркая вспышка в саду, громкий треск и разлетевшееся в мелкое крошево окно перебудили точно не меньше половины дома.

А истошный крик служанки «Убивают!», зловеще оборвавшийся на самой высокой ноте, точно разбудил остальных.

Глава 9

Несмотря на поднявшуюся кутерьму и панику, у меня получилось рассмотреть напавших существ. Это были разномастные воины в самом расцвете своей загробной жизни – тот период, когда кожа и глаза уже основательно подгнили, а вот кости и мышцы все еще крепки. Они, как и любые порядочные мертвяки, не стали ввязываться в «честные поединки», а ввалились в зал скопом, оглядели проснувшихся гостей, как-то синхронно потянули носами, захрипели и потащились вперед с невероятной для их состояния скоростью. Еще больше всех поразили их ловкость и удивительно крепкие зубы, которые они, не стесняясь, пустили в ход. Кто-то громко заорал.

Я не стала дожидаться исхода битвы: при первой же возможности, оценив количественный и качественный перевес не в нашу сторону, рванула в коридор в надежде успеть запереться в спальне раньше, чем нападающие разделаются с первой партией обитателей дома. Учитывая, что в зале были те, кому сил добраться до своих комнат не хватило, времени было не так уж и много.

Главный холл не пустовал: там вопила полураздетая, забившаяся в угол служанка, а в центре коридора застыл сгорбленный коренастый монстр. Никаких попыток подойти к истерично кричащей девушке он не делал, просто стоял и с шумом шмыгал носом, присвистывая и изредка припадая к паркету. Я попятилась на цыпочках, не отводя взгляда. Мне повезло: чудовище меня не заметило, и я благополучно нырнула в боковую оранжерею, беспрепятственно пробежала мимо напыщенных портретов родни Хёрстов и взлетела по тесной лестнице на третий этаж. На этом везение и закончилось.

Коридор, ведущий к моей спальне, был занят. Фэрфакс стоял ко мне спиной, вскинув руки и удерживая двух мертвяков на расстоянии трех шагов. Те напирали, но как-то без энтузиазма, лениво, поэтому у колдуна все было под контролем. Почти. Еще один мертвец, видимо, прошел тем же путем, что я, и сейчас бесшумно, медленно плелся в сторону Фэрфакса. До мужчины ему оставалось метра три, а нас разделяло еще пять.

Во мне боролось искушение тихонько уйти, позволив ненавистному колдуну самому разбираться с еще одним врагом, и какая-никакая, но симпатия. В последний момент совесть все-таки одержала верх:

– Обернись!

Оба вняли моему призыву и повернулись. Фэрфакс охнул, выбросил вперед руку, но то ли сделал что-то неправильно, то ли магия не сработала – мертвец рванулся ко мне и почти поймал. Взвизгнув, я отшатнулась, вжалась в стену и, едва монстр проскочил мимо, что есть силы толкнула его на пол, а затем бросилась бежать по лестнице вниз. Последние ступеньки я перепрыгнула, едва не расшибившись. Преследователь кубарем скатился за мной, с отвратительным влажным шлепком впечатался в стену, отшвырнул повалившийся на него столик, но даже не подумал останавливаться.

Дом окончательно проснулся: где-то голосили женщины, с первого этажа доносились яростные звуки битвы. Мертвые не говорили, но вот друзья Гектора не скупились ни на комментарии, ни на подбадривающие возгласы. Мой преследователь не отставал – хромая, он упорно бежал за мной, нелепо вытянув руки, изредка спотыкаясь, но не снижая темпа. Когда я все-таки решила оглянуться, нас разделяло не более полутора метров, и этот факт придал мне дополнительной скорости.

– Сюда!

Я не стала привередничать и резко свернула в боковой коридор, проскользив на пятках.

– Стой, – Севилла поймала меня за руку, когда я была примерно на середине.

– Да ты с ума сошла! Он же меня догонит. – Я вырвалась, но старуха лишь хмыкнула. Я повернулась как раз вовремя: рыжий щегол, притаившийся за дверью, стремительно выпрыгнул из своего укрытия и одним сильным взмахом обезглавил живой труп – тот еще сделал несколько шагов, прежде чем рухнуть бесформенной кучей на пол. Мужчина осторожно пошевелил тело носком сапога, словно ожидая, что оно оживет.

– Вот вам и способ от них избавиться, – пробормотал он себе под нос. Я мысленно добавила, что отрубленная голова успокоит кого угодно. Тоже мне открытие.

Севилла же подозрительно оглядела меня с ног до головы:

– Скажи-ка, милочка, ты всегда спишь в походной одежде?

– Не в ночнушке же принцессе бегать. – Я стиснула зубы, выдержав долгий пристальный взгляд. Если Севиллу ответ и не устроил, то она не подала виду. Сама старуха была облачена в бархатный халат, а в руках держала трость с тяжелым латунным набалдашником. Тот был уже слегка помят, и я очень живо представила, как Севилла яростно замахивается и разбивает им полусгнившую голову.

– Где Гектор? – Я спросила машинально, на самом деле мне было не особо интересно, что там происходит