ли это уже имело для него значение. В той стороне — массивы домов Штеллингена и зоопарк. В противоположной — Отмаршен и Эльбское шоссе. Да, Эльбское шоссе! Всего несколько месяцев назад он бродил там с Эрнстом Тиммом. Каких-нибудь шесть-семь километров, и он был бы там. В такой денек на эльбском пляже народ кишмя кишит. Если бы удалось добраться до берега, он легко мог бы затеряться в густой толпе. И в гагенбекском парке в это время года полно народа. Но в арестантской куртке? С белым номером на спине?

— Эй, ты что, заснул? Делать, что ли, нечего?

Охранник-эсэсовец грозно прикрикнул на него. Вальтер ушел в барак, огляделся. Чем же заняться? Рядом находилась примитивная кухня, и слышно было, как там хозяйничает Курт Хембергер. Еду привозили из Фульсбютеля, здесь ее только разогревали и выдавали. Вальтер проскользнул в кухню. Хембергер расщеплял полено на тонкие лучины, чтобы разогреть пойло из цикория.

Ему еще не исполнилось двадцати, но это был богатырь, страстный футболист. После разгона рабочих спортивных организаций он примкнул к подпольному Союзу коммунистической молодежи. Его накрыли, когда он раздавал листовки.

— Тебе известно, где мы?

— Известно, — ответил он. — На болоте!

— Дуралей! Далеко мы от Эйдельштедта?

— Меньше километра!

— С ума сойти!

— Да, видишь небо, слышишь запах земли, чувствуешь себя на воле… А воли-то и нет.

— Меня так и подмывает!

— Меня тоже. И говорю тебе: я удеру. Сегодня же.

III

Вальтер складывал и перекладывал в сарае лопаты, деревянные колья, без конца считал и пересчитывал их, делал инвентарную опись. За этим занятием его застал Колбасник. Ему пришлось сильно пригнуться, чтобы войти в низкую дверь барака.

— Вы проверяете инвентарь, Брентен?

— Так точно, господин обертруппфюрер!

— Очень хорошо! Продолжайте в том же духе, держите все в порядке!

— Так точно, господин обертруппфюрер!

Вальтер видел, как Хембергер в сопровождении эсэсовца понес большой чайник горячего суррогатного пойла. Утренний паек он уложил на тележку и покатил ее к месту работы. За ним тяжело топал эсэсовец с карабином в руках.

— Желаю успеха, — пробормотал Вальтер.

Хорошо бы бежать вдвоем. Хембергер, по-видимому, решился на все. К удивлению Вальтера, немного погодя он вернулся в барак вместе с эсэсовцем.

Вальтер прокрался в кухню.

Хембергер был в лихорадочном возбуждении.

— Вон там, посмотри-ка, узкая полоса… Ведь это железная дорога? Верно?

— Как будто!.. Хочешь на поезд попасть?

— Может быть!

— В этом тряпье? С номером пятьсот семнадцать?

Курт Хембергер скинул куртку, вывернул ее наизнанку и снова надел.

— Ну, какой номер?

— Великолепно, — воскликнул Вальтер. Номер исчез, и синяя арестантская куртка приобрела вид обыкновенной тиковой. Только по краю рукавов видно было, что это изнанка. Вальтер улыбнулся.

— Ну и хитрец.

Хембергер снова вывернул куртку налицо.

Вальтер спросил:

— Не попытаться ли нам вместе?

— Почему бы и нет? — ответил Хембергер. — Но я воспользуюсь первым удобным случаем даже один.

— Что ж, в обиде на тебя не буду!

На складе Вальтер в четвертый раз рассортировал и пересчитал лопаты, колья и прочий инструмент и еще и еще раз проверил опись. Обнаружив на одной полке коробку со смазкой, он принялся покрывать ею металлические части лопат. Между тем стали возвращаться отдельные колонны заключенных.

Товарищи спешили поделиться впечатлениями о работе, показывали натертые места на ладонях — будущие мозоли. Один попросил Вальтера сменить ему лопату: она слабо держалась на палке. Вальтер видел, как радовались все, что работают, хотя это был рабский труд. Нет ничего несноснее безделья. Он это знал. И кроме того… Не попросить ли все-таки Колбасника, чтобы его послали на болото?

После часового обеденного перерыва колонны снова отправились на торфяник. Вальтер смотрел им вслед. Сегодня его план не удался. Но то, что не удалось сегодня, никогда не удастся завтра. И все же Вальтер снял куртку, вывернул ее наизнанку. Номер просвечивал сквозь ткань, правда не очень ясно. Он стащил с себя рубаху. На спине, под воротом, чернело клеймо. Как избавиться от этого проклятого клейма? Никакое мыло не возьмет его. Ткань, к счастью, не грубая, обычная бельевая, но, конечно, воротника нет: сразу видно, что тюремная рубашка. На улице даже в самое пекло нельзя, конечно, снять куртку. Если бы все это не произошло так неожиданно, он мог бы лучше подготовиться.

Вальтер увидел, что идет Гейни-колбасник. Он быстро достал из ящика с инструментами молоток и несколько гвоздей, взял неисправную лопату и принялся насаживать ее на палку. Чувствуя на себе взгляд эсэсовца, он прикинулся, будто весь ушел в работу.

— Чем вы занимаетесь?

Вальтер вскочил и стал навытяжку. В дверях стоял Гейни-колбасник.

— Исправляю лопату, господин обертруппфюрер! В перерыве пришлось одну обменять.

— Хорошо! — Эсэсовец внимательно посмотрел на него и низко нагнулся к лицу Вальтера. — Вы мне нравитесь, Брентен. Я вас назначу старшим по лагерю.

IV

Уже вечерело. Вдруг среди эсэсовской охраны поднялась суматоха. Вальтер слышал громкие выкрики. Мимо бараков пробежали вооруженные эсэсовцы.

Кто-то окликнул Вальтера по фамилии. Выйдя из барака, он увидел Гейни-колбасника; тот стоял у караульного помещения и жестом подзывал его к себе.

— Скажите-ка, Брентен, Хембергер не говорил вам чего-нибудь такого… подозрительного?

«Свершилось!» — подумал Вальтер и твердо ответил:

— Нет, господин обертруппфюрер!

— Сатана! Мерзавец! Напал на караульного и тяжело ранил его.

Подбежали два эсэсовца.

— Идемте с нами, Брентен!

На мгновение Вальтер растерялся. Но только на короткое мгновение. Он поспешно ответил:

— Хорошо, господин обертруппфюрер. Но в… Вот так?

— Наденьте форменный китель и ступайте за нами.

Эсэсовец убежал. Вальтер бросился в караульное помещение, сорвал с крючка китель, фуражку и побежал вслед за ним.

«Вот он — шанс! Неповторимый шанс! Не терять присутствия духа! Спокойно обдумать… Бог мой, какая возможность!»

Вальтер незаметно отстал от длинноногого обертруппфюрера. Тот крикнул:

— Держитесь ближе!

Вальтер прибавил шагу.

— Железная дорога… — пропыхтел эсэсовец. — Далеко он не уйдет! Не там ли он… в этих корпусах…

Они бросились к группе домов.

«Шесть-семь километров! Это час-полтора… Не упускать шанса! Только бы не наглупить! Шесть-семь километров — и спасен!»

— Обойдите корпуса кругом! — крикнул обертруппфюрер обоим эсэсовцам.

Вальтер остался с Колбасником. Они подбежали к угловому дому. Оба тяжело дышали.

— Расспрошу-ка я, не заметил ли кто чего-нибудь подозрительного.

И обертруппфюрер влетел в бакалейный магазин, помещавшийся на самом углу. Вальтер кое-как напялил форменный китель поверх синей тюремной куртки. Он окинул взглядом улицу, посмотрел направо, налево. Из переулка выехал мотоциклист. Надев эсэсовскую фуражку, Вальтер бросился навстречу мотоциклисту и остановил его. Каретка была свободна. Вальтер сказал не допускающим возражения тоном:

— Живее к Эльбскому шоссе.

Он сел в каретку, со страхом оглянувшись на дверь бакалейного магазина. «Ну, хоть