есть надежный тыл. И одновременно оружие против любой напасти. Правда, чтобы не повторить ошибок Нардиса, гончую я все-таки оживил. А затем велел вести себя тихо и, выбравшись из подворотни, вплотную занялся изучением нужного дома.

Дом, надо признать, выглядел более чем внушительно. Большой. В три этажа. С заботливо обновленным забором и совершенно новыми воротами, гостеприимно распахнутыми даже в столь позднее время. Вывески над ними, правда, не было. Охраны почему-то тоже. И в общем-то он мало чем отличался от соседних зданий, однако не думаю, что нашлось бы много смельчаков, рискнувших зайти внутрь без приглашения.

Признаться, когда я открывал портал, то полагал, что окажусь в каких-нибудь трущобах. На худой конец в припортовых доках, издавна имеющих скверную репутацию. Или где-нибудь в окрестностях квартала Бедняков. Но нет. Портал привел меня на вполне приличную улицу. В окрестности более чем приличного дома, при взгляде на который никогда не догадаешься, что внутри собралось самое что ни на есть неприличное общество.

– Он здесь, – шепнул незаметно вернувшийся Мор. – Заперт в подвале. Без сознания, раздетый, побитый, но живой. Мешки в соседней комнате. Рядом на полу три трупа. Судя по всему, совсем свежих. Но непохоже, что над ними пытались проводить запрещенные обряды. Живых в доме тридцать с небольшим человек. Выходов три: этот, плюс черный ход, плюс прямой спуск в городские подземелья. Нежити не заметил. Большая часть смертных собралась внизу, в общем зале. Пьяных нет. Женщин нет. Только крепкие мужики откровенно бандитской наружности. Выглядят серьезно, вооружены до зубов и, судя по всему, чего-то ждут. Шестеро внизу, охраняют Нардиса, серебро и дверь, ведущую в подземные тоннели. Дверь прочная, с наскоку не вышибить. Вторая, что ведет из подвала наверх, попроще, но и ее так просто не сломаешь. Еще восемь человек находятся на втором этаже. Окна выходят во внутренний двор, поэтому отсюда не видно. Четверо охранников в коридоре. Двое одаренных, специализацию пока не понял. И последние трое, судя по всему, из разряда тех разумных, кто имеет право отдавать приказы. Третий этаж пуст. Магическая защита на доме присутствует, но на тебя, как и на меня, она не рассчитана.

Я кивнул: сведения призрака вполне соотносились с тем, что я увидел снаружи. Правда, тот факт, что Нардису оставили амулет, порядком меня озадачил. По идее, его должны были сорвать и выкинуть сразу, как только обыскали пленника. Причем даже в том случае, если никто так и не понял его предназначения. Однако похитители допустили ошибку. Оставили парню предмет с каплей моей крови. И именно она стала той самой путеводной звездой, которая привела нас в этот дом.

Впрочем, что гадать? Пойдем и спросим. Может, ребята не просто так сегодня собрались? Может, нас тут все-таки ждут?

Я быстро пересек улицу и, зайдя во двор, с независимым видом поднялся на деревянное крыльцо.

Тук-тук. Дома кто-нибудь есть?

Дверь распахнулась почти мгновенно, словно хозяева и впрямь ожидали моего прихода.

– Тебе чего, сопляк? – в неподдельной оторопи уставился на меня здоровенный громила в кожаном нагруднике и явно не игрушечным тесаком на поясе.

Я скромно улыбнулся.

– Здравствуйте. Я пришел за своими вещами.

– Какими еще вещами? – Кустистые брови мужика сошлись на переносице, а потом он свирепо рыкнул: – А ну проваливай, пока по шее не получил!

И с грохотом захлопнул дверь.

Я выждал несколько мгновений, а затем постучал во второй раз. И когда дверь снова распахнулась, так же кротко посмотрел на стремительно багровеющего верзилу снизу вверх.

– Я же сказал: проваливай! – рявкнул он прямо мне в лицо. – Еще раз сунешься – ур-рою!

Я только головой покачал, когда дверь опять с грохотом закрылась, но решил, что хорошего помаленьку, и, не дожидаясь, пока мужик отойдет подальше, обеими ладонями толкнул от себя массивную дверь. Причем не со всей силы толкнул – жизнь среди людей научила меня сдержанности. Однако тяжелая дверь не просто распахнулась на всю ширину – издав ужасающий скрежет, она слетела с петель. После чего со свистом умчалась вперед и с такой силой впечаталась грубияну в спину, что тот, не успев даже хрюкнуть, улетел к противоположной стене, а потом рухнул, придавленный сверху той самой дверью, которой так опрометчиво хлопал.

В оглушительной тишине я переступил порог комнаты, смутно напоминающей обеденный зал в каком-нибудь не самом захудалом трактире, молча проследовал к оглушенному мужику, пинком скинул с него дверь, заодно продемонстрировав всем желающим две глубокие вмятины от ладоней. Вторым пинком я перевернул тело на спину, приподнял его за грудки и, увидев расквашенную физиономию вкупе с расфокусированным взглядом, с разочарованием констатировал:

– Контакту временно недоступен. Похоже, придется искать другого парламентера.

Бум-с! Здоровяк грохнулся обратно на пол, вдобавок звучно треснувшись затылком о доски. Тогда как я подчеркнуто медленно выпрямился, так же медленно повернулся и, увидев обращенные в мою сторону недоверчиво-настороженные взгляды почти двух десятков рослых, ощетинившихся оружием мужиков, подчеркнуто спокойно отряхнул ладони.

– Добрый вечер, господа. К сожалению, ваш коллега оказался не в состоянии мне помочь, но, возможно, кто-то другой соблаговолит взять на себя этот нелегкий труд?

– Мочи его! – вместо ответа гаркнул один из них сорванным голосом, после чего в мою сторону сорвалось сразу несколько арбалетных болтов. Тогда как я, уже срываясь с места, с удовлетворением подумал, что люди на удивление предсказуемы, а значит, первый раунд переговоров прошел строго по плану.

Глава 10

Признаться, убийство разумных никогда не вызывало во мне бурного отклика. Первое время отнятие чужих жизней вообще меня не трогало. Я делал это, потому что иначе не получалось. Да и потом, сколько я ни прислушивался, ни разу этот процесс не доставил мне положительных эмоций. Ни радости, ни удовлетворения от мысли, что я способен властвовать над чужими жизнями… Впрочем, отвращения я тоже не испытывал, поэтому делал лишь то, что считал полезным лично для себя, и исходил исключительно из соображений собственной выгоды.

Скажем, вот сейчас никакой пользы от смерти нападавших я не усматривал. Тогда как живые они, напротив, могли еще пригодиться. Исключительно поэтому я промчался вдоль стен гораздо медленнее, чем мог бы, с легкостью увернулся от брошенных в меня клинков и арбалетных болтов. А вместо того чтобы без затей поотрывать горе-стрелкам головы, обошелся тем, что сломал кому руки, кому ноги, кому спину, а самых опасных просто аккуратно приложил затылком об пол.

Когда я вернулся в исходную точку и совершил ненужный моему телу, но ставший уже привычным вдох, в зале не осталось ни одного дееспособного человека. Большинство