«Эльф Холлоуэй – лесби», – заявила Имоджен.

Эльф замерла. Имоджен была в Малверне, в ста сорока милях отсюда, а не сидела в автобусе 97-го маршрута, который ехал из Южного Кенсингтона в центр.

«Лесби, – повторил голос Имоджен. – Лесби, лесби, лесби…»

Эльф либо сошла с ума, либо у нее начались галлюцинации.

«Ты спишь с парнями, чтобы никто не догадался, – продолжал голос Имоджен. – Ты всех обманула – друзей, родителей, Беа, даже саму себя, – но меня не обманешь. Я твоя старшая сестра. Мне не соврешь. Я знаю. И всегда знала. Я знаю, о чем ты думаешь, уже в тот самый миг, когда ты это подумаешь. Брюс – ширма. Правда, ваше лесбиянское величество?»

Эльф закрыла глаза, уговаривая себя, что это действует кислота. Имоджен рядом не было. А Эльф – не сумасшедшая. Настоящие психи не подвергают сомнению здравость своего рассудка.

«Глупости, – заявил голос Имоджен. – Между прочим, ты не отрицаешь, что ты – лесби. Ведь не отрицаешь, ваше лесбиянское величество?»

Сидеть смирно и притворяться, что все нормально, было само по себе ненормально, но Эльф не знала, что делать в таких случаях. Наверное, быстрее и безопаснее доехать домой на такси, но если такси не удастся поймать, то приход застанет ее в промозглом Гайд-парке. А вдруг она вообразит себя рыбой, выброшенной на берег? И сиганет в Серпентайн? И утонет…

«Ну и флаг тебе в руки! Ты толстуха. Песни у тебя дурацкие. И выглядишь ты как мужлан в парике. Неудачница. Музыка у тебя хреновая. Беа тебя поддерживает из жалости…»

– Да, про туалеты ты была права. – Беа садится за столик, здесь и сейчас, в кафе «Джоконда» ясным апрельским днем, через сотню ночей после того, как Эльф, съежившись под одеялом на своей кровати, дожидалась, когда в голове перестанет звучать воображаемый голос Имоджен. – Действительно путешествие к центру Земли. Даже слышно, как под кафельным полом бурлит лава. – Беа замечает парочку под аркой через дорогу; они все еще целуются. – Ого! Вот зажигают!

– Прямо не знаю, куда глаза девать.

– А я знаю. Он весь такой сексапильный. А у нее классная мини-юбка. Помнишь, что мама говорила про мини-юбки? «Если товар не продается…»

– «…то и на витрину его нечего выставлять».

Влюбленные наконец размыкают объятья, отстраняются друг от друга, до последнего держатся за руки, начинают расходиться, а через несколько шагов оборачиваются и машут на прощание.

– Как балет, – вздыхает Беа.

По Денмарк-стрит снуют прохожие. Эльф крутит на пальце серебряное колечко, купленное на барахолке, перед концертом Флетчера и Холлоуэй в Кингс-Линне. Естественно, кольцо купила она сама, а не Брюс – дарить кольца не в его стиле, – но это доказательство, что то воскресенье было настоящим. Что когда-то он ее любил.

– Так когда Брюс вернется из Франции? – спрашивает Беа.

Вчера Эльф пришла домой совершенно измотанная – после восьмичасовой репетиции. В почтовом ящике ее ждали телефонный счет, приглашение дуэту «Флетчер и Холлоуэй» выступить в фолк-клубе на Внешних Гебридах (в прошлом августе) и открытка с изображением Эйфелевой башни. При виде почерка у Эльф сжалось сердце.

Liberté, égalité, fraternité (фр.) – Свобода, равенство, братство. Très amicables! Avec bises (фр.) – Очень дружелюбные. Целую.

Angleterre (фр.) – Англия.

Эльф рассортировала свои мысли. Во-первых, раздражение, потому что мерзавец за сто дней отсутствия прислал одну-единственную жалкую открытку. Во-вторых, злость на непринужденный, приятельский тон – как будто ничего не случилось, будто Брюс не надорвал ей сердце, не расколол пополам дуэт «Флетчер и Холлоуэй» и не оставил ее собирать черепки. В-третьих, унизительную, позорную радость при виде слов «милый», «Вомбатик», «Кенгуренок» и «avec bises»… и приступ ревности при виде слов «мы живем». С кем он там живет? И кто «très amicables»? Француженки? В-четвертых, подозрение, что приятельский тон – всего лишь попытка обеспечить себе пристанище по возвращении в Лондон. В-пятых, снова злость – на то, как нагло Брюс пользуется ее добротой. В-шестых, твердая решимость не пустить его на порог, если он посмеет явиться в квартиру на Ливония-стрит. В-седьмых, страх, что она не сможет этого сделать. В-восьмых, отвращение к себе из-за того, что одна-единственная жалкая открытка до сих пор вызывает у нее острый приступ брюсинита. Эльф набрала полную ванну горячей воды, улеглась в нее и стала читать «Золотую тетрадь» Дорис Лессинг, чтобы отвлечься от мыслей о Брюсе Флетчере, но, к сожалению, Брюс Флетчер отвлек ее от мыслей о Дорис Лессинг. Эльф представляла себе, как Брюс, в шляпе с пробками на веревочках, принимает ванну с француженками…

– Брюс задерживается в Париже, – отвечает Эльф; мимо проходит слепой с собакой-поводырем. – Когда австралийцы попадают в Европу, то хотят увидеть по максимуму. – Эльф поворачивается к Беа, чтобы та не подумала, что сестра прячет глаза.

По радио звучит «Happy Together»[31], хит The Turtles.

– Значит, у дуэта «Флетчер и Холлоуэй» перерыв? – спрашивает Беа.

«Врать Беа – самое противное», – думает Эльф и говорит:

– Типа того.

– А когда «Утопия-авеню» будет записывать альбом?

Между бутылочками кетчупа и соуса «HP» засунута зажигалка. На эмалевом боку изображен красный чертик: рога, хвост и вилы – все как полагается. Эльф берет зажигалку, чиркает колесиком. Появляется пламя.

– Наверное, кто-то из симпатичных студентов забыл.

– Каких еще симпатичных студентов?

Эльф фыркает:

– В театральной академии такое не пройдет.

Беа лукаво улыбается:

– В каком-нибудь романе один из студентов вернулся бы и спросил: «Вы не видели здесь зажигалки?» – а ты сказала бы: «Вот этой?» – а он воскликнул бы: «Ах, слава богу, это подарок моей покойной матушки!» – и ваши судьбы сплелись бы навеки.

Улыбку Эльф сметает широкий зевок.

– Ох, извини.

– Ты устала, бедняжка! С шести утра на ногах?

– С пяти. Ночные смены в студии дешевле. Хауи Стокер, хоть он и плейбой-миллионер, не любит тратить деньги без нужды.

– А вы что-то зарабатываете? Или это нескромный вопрос?

– Нет, не нескромный. И нет, не зарабатываем. У нас было всего четыре концерта, за мизерную плату. Которую приходится делить на пятерых. Я была хедлайнером на фолк-фестивалях, получала намного больше.

– Значит, вы все платите за то, чтобы быть группой?

– Вроде того. Мне еще капают авторские отчисления за Ванду Вертью. Дедушка Джаспера оставил внуку наследство, а у отца Джаспера есть квартира в Мэйфере. Джаспер там пока живет, и Дина пустил на постой, так что им не надо платить за жилье. Грифф поселился в сарайчике у дяди, в Баттерси. Надо бы тебя со всеми познакомить, но… я их больше видеть не могу. Достали.