и увидите окровавленный алтарь, на котором плачет младенец. Если взять его на руки, то первые секунд двадцать он улыбается и смеется, а затем превращается в комок разъяренной мутантской плоти. С клыками, когтями, и всё такое. Войдете в дверь справа — попадете в длинный коридор. Тот, в свою очередь, оканчивается мостом через глубокую пропасть, в центре которого возвышается статуя Анубиса. «Только тот, чье сердце настолько чисто, что весит меньше пера, может перейти на ту сторону. Покажи мне свою грудь, чтобы я мог судить» — скажет он. Любопытно, но, по сути, подлый обман. Ибо результат всегда одинаков — смерть. Что бы вы ни делали, статуя обязательно вас столкнет, после чего вы рухнете в озеро к некро-крокодилам. Н-да… — Эстир облокотился на постамент, замерев в позе мыслителя. — С таким подходом можно было бы и вовсе обойтись без моста. Тупо написать, мол, «ступивший в бездну познает собственную ценность», а затем смотреть, как незадачливые грабители сами прыгают вниз, — Глас покосился на своё отражение в зеркале. — Для тех, кто не понял: это была отсылка на Индиану Джонса. Прыжок с львиной головы… Блин, да и как вообще связаны Святой Трибун и Анубис? Это же совсем из другой оперы.

— Проклятье! Ты еще долго намерен трепаться?! — прогудел Гундахар. — Я не собираюсь торчать тут весь день!

— Терпение, господин Цепеш. Мы почти закончили. Осталась последняя комната, и всё. Кстати, Герман, хочешь взглянуть на мир моими глазами?

Шаман протянул другу ампулу с перламутром.

— Нет уж, спасибо. Мне надо быть в фокусе. А не сходить с ума и блевать.

— Тьфу ты. Никакого уважения к старшим. Ладно, мужики, за мной.

Комично расстроившись, Глас направился к последней двери.

Всё та же серая кладка, густое наслоение пыли и отсутствие чего-либо ценного. Сплошные голые стены и камень.

— Влад, как думаешь, надолго его хватит? — обратился ко мне Мозес.

— Обещал, что продержится часа два. А что?

— Уж больно точные у него прогнозы. За которые очень скоро придется расплачиваться. Помнишь, что с ним случилось после «АТОМа»? Боюсь, как бы нам не пришлось волочить за собой бессознательное тело.

— Не волнуйся. Мы с Германом это предусмотрели. Подготовили для него рюкзак-переноску вместе с зельями регенерации и рвотными пакетами. Как отрубится — запихнем его внутрь и повесим танку на плечи. Будет у нас словно панда.

— Уа?

Хангвил высунулся из сумки и ткнул меня в щеку мокрым носом.

— Кушать?

— У-а.

— Прошу.

Я материализовал пакетик со сверчками и передал его себе за шиворот.

Мгновение, и миниатюрные пальчики утащили угощение в недра рюкзака. Следом послышался аппетитный хруст и довольное урчание.

Да, такой вот у меня милый дядя. Кто бы мог подумать?

— Господа, прошу минуту внимания.

Глас подождал, пока мы не соберемся все вместе, после чего распахнул тяжелые металлические створки. Впереди была очередная пустая комната. Каменный мешок десять на десять с чернеющей дырой вместо пола. Склизкие пористые края, вонь и тяжелое дыхание, доносящееся из темных глубин.

— Кажется, я был неправ. Живые монстры тут все-таки есть, — шаман улыбнулся крохотному зеркальцу. — Но и лукавить не буду. О наличии этого безымянного товарища мы знали. И долго спорили на тему того, как именно нам его побороть. Как оказалось, вариантов масса. Так что выбирайте, какой больше понравится. Итак, вариант первый: господин Локо подходит к краю воронки и попросту выливает галлон «Термита» монстру в желудок. Затем для верности бросает туда с дюжину коктейлей Молотова и отходит назад. Результат: пронзительные вопли, смрад, мини-землетрясение и мучительная смерть. Не очень, как ко мне. Вариант второй: мы просим генерала Гундахара протянуть карающий перст отца Эдрика и, сосредоточившись, проморозить чудище от пасти до задницы. Тихо и эффективно. Вариант третий: в дело вступает господин Эо и в отличие от остальных изгаляется как может. Сперва вешает под потолок «Гравитационную аномалию» и «Полог тишины». Затем извлекает бомбарду «Адмирала» дулом вниз и аккуратно дергает жгутом «Телекинеза» за спусковой рычаг. Монстр получает убийственный заряд картечи прямо в глотку и подыхает в агонии. Вариант четвертый: его высочество Глас также подходит к краю ямы и выливает в неё флакон яда из Агерона. Чудище блаженно засыпает и отправляется на перерождение. Однако! — Эстир поднял палец вверх. — Как и вы, дорогие зрители, перебирая всевозможные варианты, мы вдруг с горечью осознали, что по какой-то причине зациклились на теме убийств. А это неправильно. Ведь, по сути, мы гуманисты и не любим заставлять зверушек страдать. Кроме того, среди нас есть один пушистый разбойник, чьи взгляды на жизнь никоим образом не приветствуют живодерства. Даже в отношении тех, кто не поддается его природному обаянию. Следовательно, мы поступим иначе.

Шаман материализовал в руках удочку.

Розовое удилище, ярко-зеленая катушка и небольшой резиновый шарик вместо крючка.

— Это, друзья мои, «Мячик-блевун», — торжественно промурлыкал Глас. — Великолепная вещица, дошедшая до нас со времен прошлого обновления. Всего-то необходимо достать им до нёба — и путь свободен.

— Слушай, а ты уверен, что он сработает? — спросил Герман.

— Да. Как сказала моя бабуля, этот вид монстров крайне не любит блевать. И если они чувствуют, что их вот-вот вырвет, то крепко-накрепко сжимают челюсти, дабы не лишать себя пищи. Ибо никто не знает, когда им снова доведется перекусить. В этом столетии или в следующем. ЕСТЬ!

Эстир резко выдернул мячик и бросился наутек.

Следом края «ямы» схлопнулись. Что-то глубоко под нами тяжело «охнуло», и промеж стиснутых клыков брызнули фонтаны желчи.

Чудище, кем бы оно ни было, стало похоже на раздувшуюся мухоловку. А его сомкнутые ряды зубов превратились в подобие арочного моста.

Шагая по ним, мы сможем перейти на ту сторону.

— Собственно, это была последняя ловушка в катакомбах. Теперь мы поднимемся по винтовой лестнице и попадем прямиком в штаб-квартиру Святого Трибуна. Вылезем из потаенного люка позади их главного алтаря, — улыбнулся Эстир. — Отец Малькольм, можете начинать трепещать. Очень скоро мы вас ограбим до нитки.

* * *

— М-да. Не штаб-квартира, а музей шизоидного святотатства… — фыркнул Глас. — И вы еще спрашиваете, дескать, откуда возникает социальная дисгармония и неравенство? Да вы только полюбуйтесь! Тут золота больше, чем в хранилищах Федеральной Резервной Системы!

«Да. Пожалуй, он прав», — подумал я.

Осторожно поднявшись из напольного люка, мы оказались в главном зале. Месте для торжественных церемоний и служб