как и у Петрова ко мне, я это чувствовал… Опираясь… на очень слаженный, хорошо организованный штабной коллектив, Петров не испытывал в своей работе каких-либо существенных затруднений»[96].

В центре внимания Военного совета и штаба фронта стал вопрос создания сильных ударных группировок. По решению командующего на участке, составлявшем 13 процентов полосы наступления, перегруппировалось около половины стрелковых дивизий, 75 процентов орудий и минометов, 73 процента танков и самоходно-артиллерийских установок. Массирование значительных сил и средств на направлениях главного удара давало возможность достичь существенного превосходства над противником, создавать глубокое оперативное построение войск, что обеспечивало наращивание сил в ходе операции и развитие ее в высоких темпах. Эту задачу нужно было решить в короткие сроки и скрытно от противника.

Не менее важной проблемой, находившейся в центре внимания командующего, являлся вопрос организации эффективного огневого поражения вражеской группировки. Под руководством штаба создавались группировки артиллерии: с 4 по 12 апреля с левого крыла фронта на правое на расстояние 350–400 км совершили марш 7 артиллерийских дивизий прорыва, 4 зенитные артиллерийские дивизии, гвардейская минометная дивизия, 15 отдельных бригад и полков РВГК. Это обеспечило сосредоточение на направлении главного удара до 270 орудий и минометов на километр.

По плану, утвержденному маршалом Коневым, общая продолжительность артиллерийской подготовки предусматривала 145 минут: в течение 40 минут артиллерия обеспечивала выход войск к реке, 60 минут — ее форсирование, 45 минут — атаку пехоты и танков за рекой. Учитывая закрытый характер местности, наличие лесных массивов, И. С. Конев, посоветовавшись с командующим артиллерией, отдал приказ значительную часть артиллерии РВГК, в том числе и 203-мм гаубицы, передать в дивизионные и полковые артиллерийские группы. Кроме того, до 20 процентов орудий выделялось для ведения огня прямой наводкой. Предусматривалось также, что с началом форсирования на восточный берег реки Нейсе выйдут танки и самоходно-артиллерийские установки, поддержат своим огнем действия стрелковых войск.

Весьма искусно планировались мероприятия, направленные на достижение внезапности и организованности атаки переднего края вражеской обороны. Предусматривалось, что 2-я воздушная армия перед форсированием установит дымовую завесу на всем фронте наступления. Подобная же задача возлагалась на артиллерию и Днестровскую речную флотилию. Инженерные войска для стремительного форсирования реки заготовили 2440 деревянных лодок, 750 погонных метров штурмовых мостиков и более ста метров элементов деревянных мостов под грузы от 16 до 60 тонн. За два дня до начала наступления все переправочные средства сосредоточились в ближайших к реке укрытиях. В каждом пункте переправы организовывалась комендантская служба.

С учетом конкретных условий организовывалось и изучение оружия и техники противника. Выпускались листовки, посвященные вопросам борьбы с фаустпатронами, а также использованию этого оружия, взятого в качестве трофеев. Издавались материалы о тактике ночного боя, ведении боевых действий в составе штурмовой группы в крупном городе.

Ранним утром 13 апреля командующий войсками фронта на Военном совете заслушал доклады командующих армиями и начальников родов войск о готовности к операции. С подробной информацией выступил начальник тыла фронта генерал-лейтенант Н. П. Анисимов. Присутствующие на совещании военачальники выразили полную уверенность в успехе предстоящего сражения.

В ночь перед наступлением маршал Конев по своему обыкновению выехал на наблюдательный пункт командующего 13-й армией генерала Н. П. Пухова. Это был небольшой, расположенный на опушке соснового леса, хорошо оборудованный блиндаж и рядом щель, оснащенные приборами наблюдения. Прямо перед ним — крутой обрыв к реке, за обрывом — Нейсе и берег противника, обозреваемый на довольно большое расстояние. Здесь командующий войсками фронта через начальника разведки еще раз уточнил данные о противнике, проверил готовность войск, заслушав по ВЧ доклады командармов, командиров корпусов, начальников родов войск и служб.

Мощная артиллерийская подготовка и мастерски поставленная летчиками и моряками флотилии дымовая завеса создали для противника большие затруднения в управлении войсками, расстроили его систему огня, резко ослабили устойчивость вражеской обороны. В шесть часов пятьдесят пять минут 16 апреля под прикрытием дымов передовые батальоны дивизий первого эшелона начали форсирование Нейсе. Часть артиллерии перетаскивалась через реку на канатах. Основная же ее группировка вела интенсивный огонь по опорным пунктам врага. Продуманное инженерное обеспечение действий войск способствовало тому, что в течение первого часа на плацдармы переправились главные силы соединений. Через четыре-пять часов по наведенным мостам вперед устремились танки. В итоге, несмотря на яростные контратаки противника, прорыв первой оборонительной полосы как на главном, так и на дрезденском направлениях, по оценке Конева, прошел успешно. В сражение вступили передовые бригады танковых армий.

Утром следующего дня войска фронта прорвали вторую оборонительную полосу и устремились к третьей полосе, к реке Шпрее.

Впервые, вероятно, за все время Великой Отечественной войны войскам под командованием маршала Конева пришлось без какой-либо оперативной паузы форсировать крупную водную преграду и вслед за этим прорывать глубоко эшелонированную оборону противника с хорошо развитой системой огня, инженерных сооружений, укреплений и минных полей, затем прорывать вторую полосу обороны и, наконец, третью — опять-таки с форсированием реки. Это требовало искусных действий войск, твердости и гибкости управления ими.

Маршал Конев стремился к личному контакту с подчиненными, требовал этого и от командующих родами войск. Для достижения более согласованных действий с наземными войсками в воздушной армии были созданы три оперативные группы. Офицеры наведения авиации выделялись во все передовые отряды. В ходе боев активно велась партийно-политическая работа. Выпускались листовки-призывы, отличившимся воинам вручались письменные поздравления и благодарности, широко популяризировались героизм и воинское мастерство солдат, сержантов и офицеров, в том числе и в боевых листках, дивизионных и армейских газетах.

Успешное наступление войск фронта создало для противника угрозу глубокого обхода его берлинской группировки с юга. Понимая это, немецкое командование сосредоточивало основные усилия на удержании рубежа реки Шпрее. Сюда направлялись резервы группы армий «Центр» и отходящие соединения 4-й танковой армии. Однако попытка генерал-фельдмаршала Ф. Шернера изменить ход сражения не дала желаемого результата. Произошло это вследствие того, что по указанию Ставки ВГК уже в ночь на 18 апреля маршал Конев поставил задачу командующим 3-й и 4-й гвардейскими танковыми армиями генералам Рыбалко и Лелюшенко с ходу форсировать Шпрее и развивать наступление на Берлин с юга. «На главном направлении танковым кулаком смелее и решительнее пробиваться вперед, — подчеркивалось в директиве командующего войсками фронта. — Города и крупные населенные пункты обходить и не ввязываться в затяжные фронтальные бои»[97]. Тогда же было отдано указание командующему воздушной армией генералу С. А. Красовскому о сосредоточении большей части авиации на обеспечении действий танковых армий. Одновременно штаб фронта получил распоряжение о подготовке передового командного пункта и его развертывании в районе предполагаемой переправы 3-й гвардейской танковой армии. Отсюда маршалом Коневым в последующие дни осуществлялось управление войсками.

Танковые