— Все-таки, в кого ты такая уродилась? — возмущалась мать Алины, стоя в прихожей и застегивая куртку на внучке. Рукава куртки стали коротки и на сантиметр не доставали до запястья.

— Я у тебя, вроде бы не какая-нибудь лохушка. А ты, ну, извини меня, дочь, простодыра, как в народе говорят. Зачем от наследства отказалась? И дом, и деньги, и бизнес — все коту под хвост! Маменьке его с племянниками досталось! О себе не думаешь, хоть бы о Машеньке побеспокоилась. Сколько надо денег, чтобы ее поднять, выучить, замуж выдать за хорошего человека? Ну что ты улыбаешься, как юродивая? — Тамара Федоровна безнадежно махнула рукой.

— Мамочка, я уже сто раз говорила тебе: мне Строгоновских денег не надо. Не я их зарабатывала, не мне их тратить. А Машеньку я сама подниму, Бог поможет.

— Только что Бог! Машенька ведь полное право имеет на отцовские деньги, как наследница, как дочь!

— Мама, ты прекрасно знаешь, что не дочь она ему, и он ей не отец. И фамилию мы с ней поменяли на мою девичью.

— Ну и дура! — в сердцах подытожила Тамара Федоровна. — Домой доберетесь — позвони.

— Ладно, не переживай, — Алина поцеловала мать в щеку, и они с Машенькой стали спускаться по лестнице вниз.

— Мамочка, а вы с бабушкой про моего отца говорили? — спросила девочка, искоса поглядывая на мать.

— Маша, смотри под ноги, а то упадешь на лестнице.

— Мамочка, а где мой отец? Почему он с нами не живет? Я помню, когда я маленькая была, и жила у другой бабушки, с тобой приезжал какой-то дядя. Это был мой отец?

— Нет, доченька, это был не твой отец.

— А где тогда мой? — девочка остановилась и сердито посмотрела на мать.

— Машенька, давай дома поговорим. Не будем же мы на лестнице разговаривать.

Алина надеялась, что дочка забудет об этом разговоре, пока они приедут домой. Но, как только Маша вошла в их квартиру, сразу же взяла маму за руку, повела в комнату и усадила за стол.

— Мамочка, ты обещала рассказать, где мой папа? — она строго посмотрела на Алину, и женщина поняла, что на этот раз ей не отвертеться.

— Доченька, мы с твоим папой поссорились, и он уехал. А потом я вышла замуж за другого дядю, про которого говорила твоя бабушка. Он умер.

Маша слушала, широко раскрыв глаза, в которых понемногу собирались слезы. «Что же я делаю, — думала Алина, — тяжело Маше все это осознать. Маленькая еще. Но, что же я могу сказать. Соврать? Нет, ложь всегда боком выходит». Алина подсела к дочери поближе и обняла ее.

— Не переживай, нам ведь хорошо вдвоем, правда?

— Правда, — тихо ответила Машенька, опустив голову, но губы ее задрожали, и две крупные слезинки сбежали по щекам на подбородок.

— Но с папой было бы лучше. Зачем ты поссорилась с ним? Зачем вышла замуж за дядю? — девочка вскочила и убежала в свою комнату.

Алина несколько раз подходила к дверям и прислушивалась. Машенька плакала. Минут через пятнадцать, женщина не выдержала и тихонько приоткрыла дверь.

Девочка лежала на кровати, свернувшись клубочком, и спала.

Это был День медицинского работника. Алина отвела Машеньку к бабушке и собралась на концерт, который проходил в честь этого праздника в одном из самых больших залов города. Женщина нарядилась в свое лучшее платье, туфли на высоком каблуке и, помахивая пригласительным билетом, как веером, покружилась перед зеркалом:

«Красотка!» — сказала она, подбадривая себя. Алина, уже давно не была ни на каких развлекательных мероприятиях. Разве что, в кино ходили с Машей, да в кафе есть мороженное.

У входа в Концертный зал Алину ждали сослуживицы, тоже медсестры — Аня и Галя. Обе женщины молодые, еще не замужние, так что настроение у всех было боевое.

Прослушав первое отделение концерта, они решили пойти в буфет.

Там оказалась большая очередь. Пришлось долго стоять.

— Не выпить кофе с пирожными — это значит не реализовать полную программу вечера, — сказала Аня, более старшая и мудрая из двух подруг Алины, как она сама про себя думала.

Очередь двигалась медленно, а антракт заканчивался. Такая ситуация вносила беспокойство в ряды, желающих выполнить полную программу вечера.

Вдруг Алину кто-то сзади взял за локоть.

— Извините, Вас зовут Алина?

Алина обернулась. Перед ней стояла незнакомая женщина, очень худенькая, можно сказать изможденная. Под глазами зияли синие впадины, щеки обвисли, как это бывает у людей, стремительно сбросивших вес.

— Вы не узнаете меня? — каким-то глухим голосом спросила незнакомка.

— Извините, нет. Вы лечились у нас в больнице?

— Что ж, немудрено. Я очень изменилась. Меня зовут Алла Игоревна, бывшая старшая медсестра. Я вела у Вас практику, когда Вы были студентами.

Прозвенел звонок.

— Это только первый. Еще успеем поесть, — обрадовано сказала Аня, выруливая с подносом, нагруженным пирожными, между снующими людьми, вслед за Галей, которая шла впереди, как ледокол, постепенно протискиваясь к свободному столику.

— Пошли, Алина, не отставай!

— Алина, я прошу Вас, уделите мне несколько минут! — отчаянно крикнула Алла Игоревна, боясь, что потеряет Алину в толпе.

— Девочки, я догоню Вас! — сказал Алина, и повернулась к женщине. Она была поражена тем, как та изменилась. Если бы Алла Игоревна не представилась, Алина бы ни за что не узнала в ней разлучницу.

Алла Игоревна взяла Алину за руку и потянула за собой. Они вышли в фойе и сели на банкетку.

— Я не знаю, зачем я пошла за Вами, — начала Алина, — Вы мне очень неприятны.

— Не старайтесь обидеть меня, — Алла Игоревна опустила голову. — Я уже получила сполна. У меня онкология, четвертая стадия. Мне осталось недолго. Я давно хотела увидеть Вас, но все не получалось. Я хочу Вам признаться, что это я все подстроила. Во время дежурства с Сергеем подлегла к нему голая, когда он спал, сфотографировала нас и послала Вам фотографию. Я любила его и хотела быть с ним. Конечно, я знала, что Вы собирались пожениться. Я гадко поступила. Когда он проснулся и увидел меня, он сразу же ушел, заверив, что любит только Вас.

Я узнала, что Вы с Сергеем из-за этого разошлись и потом вышли замуж за обеспеченного человека. А Сергей окончил институт и уехал. Я понимаю, что Вы никогда не простите меня. Но хочу сказать, что очень сожалею, что разбила Вашу любовь.

Алина смотрела на эту самоуверенную когда-то, красивую молодую женщину, и ужасалась тому, во что она превратилась.

— Неужели ничего нельзя сделать? — сказала она.

— Пока Вы живы, можно сделать все. Ищите его, он Вас очень любил, думаю,