Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Для всех нас, включая и людей здоровых, питание имеет большое значение как с биологической, так и с психологической точки зрения, хотя в повседневной жизни мы вряд ли это осознаем.
Что же такого есть для нас в питании, кроме биологической составляющей?
Для начала давайте отметим, что в течение девяти месяцев до рождения питательными веществами нас снабжала мать через плаценту и пуповину. А затем большинство из нас кормили грудным молоком, следовательно, питание для всех нас стало ранним опытом, суть которого – быть накормленным, что в младенчестве зависит от другого человека. Так что наша пища, то есть материнское молоко, содержала только те вещества, которые мать до этого в какой-либо форме употребила либо сама произвела.
В то же время, как известно из исключительно жестоких опытов с животными, у детенышей обезьян, которых кормила проволочная мама и которые не получали ласки, впоследствии проявлялись тяжелые поведенческие расстройства[22]. Их не интересовали связи с другими особями, они не могли выкармливать свое потомство [71].
Питание – это намного больше, чем просто снабжение пищей. Здоровое отношение к пище зависит от удавшегося в первые годы жизни сочетания: снабжение едой плюс телесно выраженная симпатия (тактильный контакт).
Близкий человек должен распознавать потребности младенца в питании и уважать их. Кстати, таким близким может быть и папа с бутылочкой!
Питание и человеческие отношения связаны между собой.
К сожалению, отношений в нашем обществе часто недостает. Частолишь при возникновении депрессии или расстройства пищевого поведения человек попадает, например, к психотеравпевту, который увидит в отсутствии аппетита душевные страдания и будут их лечить.
Ну а как дела с теми из нас, кто здоров? У многих наблюдается неутолимая тяга к сладкому или чипсам. В то же время огромное количество людей сидит на диете. Немало тех, кто опасается вреда от глютена – пшеничной клейковины – или последствий употребления коровьего молока.
Что мешает нам глубже копнуть и разведать, какой опыт в отношениях, который мы носим в себе, еще требует переработки? С какими мифами о питании мы себя бессознательно идентифицируем? Или от кого мы хотим отгородиться, если много чего из еды не переносим или просто не любим?
Выбираемся из психосоматической ловушки
№ 13: Разбираемся с непереносимостями и аллергиями – а потом едим в свое удовольствие
При желудочно-кишечных симптомах я советую в любом случае основательно обследоваться у врача. В том числе на непереносимость пищевых продуктов, например глюкозы и лактозы[23]. При необходимости можно обследоваться на пищевую аллергию, но она наблюдается лишь у 1–2 % населения. Вызывающая столько опасений целиакия – реальная непереносимость глютена – касается примерно одного человека из ста; но пока еще не удалось установить, сколько людей фактически страдают от чувствительности к глютену и могут из-за него испытывать умеренные симптомы, такие как боли в животе, понос, а также головные боли и слабость.
Однако субъективно во всех группах населения намного большее количество людей считают, что у них непереносимость или аллергия, чем это подтверждают медицинские данные. Дело может быть в том, что люди, столкнувшиеся с непонятными кишечными проблемами, часто поначалу относят их на счет какой-то «простой» причины, которую и самому можно снять – например, просто не употреблять предполагаемо непереносимый пищевой ингредиент. Чем более распространены симптомы, чем больше они на слуху, тем проще реальную причину подвести под какой-то шаблон, в который человек поверит.
Когда, пройдя диагностику, человек начинает питаться с учетом своей непереносимости, кишечно-желудочные симптомы чаще всего полностью исчезают.
Но если результаты обследований в пределах нормы, пациенты должны снова совершенно нормально питаться [72], с аппетитом и удовольствием, а также – что тоже очень важно – в хорошей компании. Если проблемы остаются, тогда можно попытаться диагностировать психосоматические компоненты.
Аллергией на шоколад при стрессе психика может обнаруживать насыщение.
При разговоре о психосоматике слова вроде «насытиться» следует понимать не только в узком прямом смысле, но и в переносном. Психика не делает различия между «насытиться едой» и «насытиться человеческой близостью и дружеским участием».
Голод тучного человека, который он постоянно старается утолить пищей, можно понимать также как эмоциональный голод близости или чего-то, чего этому человеку не хватает.
Нарушенное пищевое поведение встречается в связи с очень многими заболеваниями. В психосоматике мы, помимо прочего, ищем в симптомах попытки психики оказать нам «скорую помощь» в решении какой-то проблемы. При этом симптом, скорее всего, исчезнет, если человек, обнаружив проблему, сам попытается ее решить активными действиями, представляющимися ему более зрелым, то есть соответствующим возрасту выходом из положения.
Если говорить об индивидуальных психических шаблонах (а они вносят свой вклад в психосоматические заболевания), то расстройства пищевого поведения возникают в оральной фазе в первый-второй год жизни (см. также раздел «Ползаю и пускаю слюни: с первого по второй год жизни», стр. 49). В этой фазе мы приобретаем много опыта относительно питания и, что немаловажно, хотим «присвоить» себе пищу, но при этом все еще зависим от окружающих людей, которые должны кормить нас и заботиться о нас, причем делать это не торопясь, предупредительно и тактично, по возможности в нашем ритме.
Первый и второй годы – очень важный для обретения пищевых привычек период. В это время незаметно закладываются основы того, будем ли мы впоследствии воспринимать еду как нечто докучливое, нам навязанное, или как нечто неконтролируемое. Оба варианта могут способствовать нарушениям пищевого поведения.
