– Здорово, Наёмник! Конечно, узнал!

– Ты не дёргайся! Сейчас к тебе люди с собаками подойдут и, если нет заражённых, отправишься в карантин!

– А что, собаки болезнь чуют?!

– Да! Хотя не все! Вот у тебя в передней машине лайка, она должна больных чуять!

– Допустим! А карантин на сколько?!

– На сутки! Потом поговорим! Такой расклад устраивает?!

– А гарантии?!

– Моего слова достаточно?!

– А оружие отнимать не станут?!

– Под моё поручительство – нет!

«Придётся довериться», – подумал Вагрин и махнул Наёмнику:

– В таком случае – договорились!

– И это правильно, Вага! Всё равно тебя обратно не выпустили бы! А народ тут неплохой, порядочный, и заразы пока нет!

– Я тебя услышал!

Наёмник спрыгнул с бронетранспортёра, а на дорогу, обогнув засеку, вышел боец в обычном армейском ОЗК и в противогазе, на поводке у него была немецкая овчарка. Сначала он подошёл к Ивану. Собака вела себя вполне дружелюбно, не лаяла и не рычала. Правда, отвлеклась на лайку, которая по-прежнему находилась в микроавтобусе и хотела выбраться. Потом проверка приблизилась к Людмиле. Снова без эксцессов. После чего настала очередь Андрея Ивановича, и он невольно напрягся. Не любили его собаки, как и он их. Поэтому общего языка с лучшими друзьями человека старший Вагрин не находил и всегда их немного опасался. Однако опять норма.

Боец в ОЗК и собака вернулись обратно. Несколько минут ничего не происходило, а потом деревья слева от дороги медленно сдвинулись с места и появился объезд вокруг блокпоста.

«Хитро придумано». – Вагрин только сейчас заметил, что деревья подпилены и сдвигаются талями.

– По машинам! – отдал команду боец в маске. – Двигайтесь по дороге! Через триста пятьдесят метров – поляна возле ручья. Там вас встретят.

Вагрины и Людмила выполнили указание, проехали по маршруту и вскоре оказались в карантинной зоне. Это была обнесённая колючей проволокой поляна. Своего рода полевой лагерь, в котором уже были постояльцы: шесть легковых автомобилей и рядом палатки. А первым человеком, кто встретил Вагриных, оказался Андрей, тот самый мужик, который требовал у них на дороге бензин.

– Какие люди! – Мужик развел руками. – И вас сюда занесло, богатеев! А мы вашу компашку только сегодня недобрым словом поминали!

За его спиной стали собираться другие мужики, и все были настроены недружелюбно. Они уже забыли, что Вагрины поделились с ними топливом, и запомнили только, что они угрожали оружием и уехали. А ещё мужички считали себя старожилами, с которыми новичкам нужно считаться. Поэтому Андрей Иванович услышал:

– Теперь-то они без стволов, можно навалять.

– Козлы! Под стволами нас держали!

– Сейчас разберёмся!

– Сейчас сам всё отдаст, и бензин, и жратву, если есть!

Небольшая толпа, человек десять, зашумела и стала приближаться. Намерения у «старожил» были самые недобрые, сомневаться в этом не приходилось, и Вагрин, потянув с водительского сиденья автомат, спокойно сказал:

– Назад, шакалы.

Мужики моментально потеряли к Вагрину интерес, заткнулись и стали расходиться. Остался только тёзка. Он растерянно развёл руками и спросил:

– Чего это у вас оружие не отобрали?

– А у нас тут подвязки есть. Понятно?

– Да, – кивнул он и собрался уйти.

– Стоять, – бросил Вагрин и приблизился к нему.

– Стою, – замер Андрей.

– Кто здесь старший?

– В лагере?

– Да.

– Пока меня временным комендантом назначили.

– А над тобой кто?

– В лесу бойцы сидят, снайперы. Если что нужно, к ним обращаюсь.

– А кто они?

– Не знаю. Сказали, самооборона. Остановили нас и сюда отправили. Мы подчинились. Всё равно ехать больше некуда.

– Давно здесь сидите?

– А как ты нас заправил, так сюда и поехали. Большая часть по трассе помчалась, а мы решили в лес, поближе к природе.

– Жратву дают?

– Нет. Вода из ручья. А дрова на опушке, там уже напиленные лежат, подходи и бери.

– Как долго продлится карантин, вам сказали?

– Сутки. Но уже вторые пошли.

– Лесников спрашивал, почему задержка?

– Ага. Только они ничего конкретного не сказали, а потом велели ждать ещё сутки.

– Понятно. Свободен.

Мужик удалился, а Вагрины и Людмила собрались возле буса, поговорили и разбили собственный лагерь. На рожон решили не лезть и подождать сутки, а потом получить объяснения от Наёмника. Разумеется, если он не соврал и не подставил своего бывшего подельника.

Всё просто. Но при этом нужно быть настороже и не расслабляться. Как обычно.

Возле микроавтобуса Вагрины развели костерок, и Людмила стала готовить обед. Продуктов хватало, и женщина решила сварить кашу. Вода закипела быстро, Людмила бросила в котелок крупу, а когда она сварилась, добавила пару банок тушёнки. Над лагерем поплыл одуряюще вкусный запах, и «старожилы» засуетились.

– Смотри, дядь, – позвал племянник Андрея Ивановича, который в ожидании обеда проводил инвентаризацию того, что есть в бусе.

Старший Вагрин выбрался из салона и посмотрел, куда кивком указал Иван. Беженцы собрались в кучку и наблюдали за ними. Судя по всему, они уже давно не ели, рядом с ними, дёргая отцов и матерей, крутились дети.

– Как думаешь, попросят поделиться продуктами? – отвернувшись, спросил Андрей Иванович.

– Обязательно, – усмехнулся Иван.

– И не постесняются? Ведь только что угрожали.

– Сейчас стеснения неуместны. Голод не тётка, а у них дети.

– И что скажешь, стоит с этими шакалами делиться?

– Придётся. Они ведь не сами придут, а детей подошлют. А как отказать ребёнку? Ты, наверное, сможешь. А у меня кусок в горло не полезет.

– Вот только не надо из меня монстра делать.

Вагрины замолчали, и вскоре Людмила позвала их обедать. Они расположились таким образом, чтобы видеть остальных беженцев, и Андрей Иванович заметил, как две женщины толкают в спину детей, мальчика лет восьми и двух девчонок, не старше десяти. Дети робко приблизились к костру, и одна из девочек позвала Людмилу:

– Тётя.

Людмила вопросительно кивнула детям:

– Вам чего?

– Нам бы покушать… Не ели давно… Пожалуйста…

Женщина посмотрела на Андрея Ивановича, и он сказал:

– Собери им немного.