Комов вышел из генеральского кабинета поникшим. В коридоре за дверью встряхнулся, движения его стали решительными и энергичными, он направился к себе, занялся рутинной работой – тем, что могло потерпеть, но откладывалось изо дня на день. Текучка, как правило, успокаивает, отвлекает от посторонних мыслей. Возможно, именно поэтому многие женщины сами вяжут носки и свитеры, убивая на рукоделие уйму времени, хотя их вполне можно купить.

Прошло двенадцать дней с того момента, как в почтовом ящике оказалась кассета. Полковник Комов починил замок в ящике, но, входя в подъезд, всегда вздрагивал, когда его взгляд скользил по пронумерованным дверцам, а когда всовывал ключ в прорезь почтового замка, его руки начинали дрожать. Но в ящике оказывались газеты, и, просмотрев их, полковник Комов входил в лифт.

Так случилось и сегодня. Но едва Сергей Борисович вошел в квартиру, тут же зазвенел телефон. Комов вздрогнул, несколько мгновений раздумывал, затем поднял трубку телефонного аппарата, стоявшего в прихожей, и прижал к уху, произнеся лишь одно слово:

– Слушаю.

– Добрый вечер, – услышал он незнакомый голос. – Сергей Борисович?

– Да, это я. Кто говорит? – дрогнувшим голосом поинтересовался полковник ФСБ.

– Мое имя вам ничего не скажет, но я хотел бы с вами встретиться и переговорить.

Комов прижал трубку к уху и прошептал:

– Зачем?

– Вы уже поняли, что к вам у нас есть дело, и вы, Сергей Борисович, в этом деле лицо явно заинтересованное. Так что не раздумывайте долго, соглашайтесь.

– Если не соглашусь?

– Что ж, дело ваше, – Комов услышал равнодушный голос и похолодел. – Мне от этого хуже не будет, а вот вам… Неприятности никто не любит. У вас есть шанс избежать больших неприятностей.

– Вы меня шантажируете? – выдохнув в трубку, прерывающимся на выдохе голосом произнес Комов.

– Можете думать как вам угодно. Но я бы на вашем месте, Сергей Борисович, вел себя осмотрительнее.

– Что вы имеете ввиду? – собравшись с духом, спросил полковник ФСБ.

– Детали при встрече. Думаю, вы в последнее время стали большим любителем кинофильмов, или я ошибаюсь?

– Где мы можем встретиться? – спросил Комов и, переложив трубку из руки в руку, вытер вспотевшую ладонь о полу пиджака.

– Где вам будет удобно. Но лучше встретиться там, где нам никто не станет мешать. Рядом с вашим домом есть сквер, вторая лавочка от входа. Надеюсь, прогулка поднимет вам настроение? И место знакомое.

– Да.

– Тогда я вас жду ровно через десять минут. Если вы не придете в течение пятнадцати минут.., хотя я надеюсь, вы придете, вы человек умный… – в трубке раздались гудки.

Комов несколько мгновений стоял, глядя на телефонный аппарат. Выражение лица полковника ФСБ было таким, словно его секунду назад окатили холодной водой, и он не вполне соображает, что сейчас предпринять.

– Сергей, это ты? – раздался из кухни голос супруги. – Я уже приготовила ужин, – с полотенцем в руках вышла жена. Она смотрела на мужа, моргала. – Тебе плохо?

О существовании жены полковник забыл напрочь.

– Отстань! – рявкнул на нее Комов. – Я должен отлучиться.

– На службу? Когда они тебя оставят в покое?

– Да, – бросил Комов и выскочил из квартиры.

Он даже не стал закрывать дверь. Пробежав лестничный пролет, Комов остановился на площадке, перевел дыхание. Сердце бешено билось. Он уже много лет работал в органах, но такое с ним случилось впервые – его, полковника ФСБ, нагло шантажировали.

«Кто эти люди? Что им надо? – ответа у Сергея Борисовича не находилось. – Надо идти».

Он шел, оглядываясь по сторонам. Беззаботная молодежь, парочки вызывали у Комова раздражение. Он добрел до сквера, оглянулся по сторонам. Все как всегда: молодежь с банками и бутылками пива сидит на лавочках, курят, ходят, хохочут, целуются, обнимаются.

«Черт бы вас всех побрал!» – подумал полковник, глядя на вторую лавочку у входа.

Посередине лавки сидели парень с девушкой, возле их ног стояли две банки с пивом. Парень курил, девушка держала на коленях сумку и что-то в ней искала. Когда Комов подошел к лавке, девушка, запрокинув голову, посмотрела на него:

– Извините, у вас не будет зажигалки? Комов от ее ответа вздрогнул и принялся ощупывать карманы, словно в них могла лежать зажигалка.

И тут же он буркнул:

– Я не курю, – Тогда извините, – девушка поднялась. Вскочил и парень.

Комов сел на лавку. Парень с девушкой посмотрели на него, переглянулись.

– Пойдем, – сказал парень, хватая девушку за руку. – Чего застряла?

– Ему, наверное, плохо стало, – кивнув в сторону Комова, произнесла девушка и отфутболила пустую пивную банку. Та покатилась по асфальту, подскакивая и гремя.

Комов смотрел на циферблат часов. Секундная стрелка делала круг за кругом.

«Еще пять минут, и ухожу. А может, мои часы идут не правильно?» – Комов вытащил из кармана мобильный телефон, нажал клавишу.

Часы шли правильно, минута в минуту, не отставая и не опаздывая. Комов спрятал телефон в карман куртки.

– Добрый вечер, – услышал он голос, тот самый, из телефона. – Позволите присесть рядом?

Комов кивнул.

Мужчина неторопливо расстегнул пуговицы серого пальто и уселся рядом с полковником ФСБ. Комов смотрел на него. Мужчина отвел взгляд, вытащил из кармана пачку сигарет, небрежно закурил, забросил ногу за ногу.

– Сергей Борисович, это я вам звонил.

– Я не сомневаюсь в этом, – сказал Комов, глядя на руки мужчины, – что вам надо?

– Собственно говоря, не много: у меня есть копия кассеты, и я согласен отдать ее вам вместе с оригиналом. Это вклад в дело с моей стороны.

– Да, – произнес Комов.

– Скажите, вы давно выезжали из Москвы?

– Почему вас это интересует?

– Сергей Борисович, вопросы буду задавать я, а вы – отвечать.

– Два месяца назад, – сглатывая слюну, ответил полковник ФСБ.

– Вы не волнуйтесь, вы сильно нервничаете. Я вас к этому не вынуждал. Где же ваша знаменитая чекистская выдержка?

– Кто вы? – спросил Комов.

– Я – никто, но меня просили поговорить с вами.

– Кто просил?

– Вы слишком любопытны. Есть люди, которым вы интересны.

– Кто меня снял?

– Есть специально обученные люди, которые этим занимаются. Вам не понравилась запись? Ну да, извините, конечно, разве может кому-нибудь понравиться вторжение в личную жизнь?

Конкретно против вас никто ничего не имеет. Просто ваши связи пересеклись с чужими интересами. Я бы, наверное, тоже расстроился, сними меня в таком виде, – мужчина говорил немного равнодушно.