то есть за тот период, когда командующим этой армией был фельдмаршал фон Манштейн, — было уничтожено 40 комиссаров [230].

Значительное количество донесений о расстрелянных комиссарах (наряду с приведенными выше) падает на долю 17-й армии, действовавшей в составе группы армий «Юг», а также 6-й армии, IV, XVII, LIV корпусов и 9-й, 50-й, 79-й 239-й, 293-й, 294-й дивизий [231].

Вместе с фронтовыми частями в истреблении комиссаров принимали участие также специальные охранные дивизии (Sicherungsdivisionen), дислоцировавшиеся в тыловых районах и подчинявшиеся начальникам тылов. С ними «взаимодействовали» формирования тайной полевой полиции, полевой жандармерии, подчиненные начальнику тыла армии полевые комендатуры и комендатуры населенных пунктов (Feld- und Ortskommandanturen), а также специально выделенные для подавления партизанского движения команды, руководимые особыми «штабами по борьбе с партизанами» («Stäbe für Partisanenbekämpfung»).

Вот несколько донесений из тыловых районов 11-й армии. Комендант гарнизона в Березовке (Одесская область) докладывал: «По приказу коменданта тылового района армии 27 сентября 1941 года расстрелян 1 политический комисcap» [232].

683-й моторизованный отряд полевой жандармерии 5 ноября 1941 года доложил начальнику тыла 11-й армии: «В связи с задержанием комиссара в с. Явкино (о чем донесено в отчете за 5 ноября 1941 года) докладываю, что поcле допроса, на котором комиссар этот признался в своей деятельности, он был расстрелян» [233].

Комендант Феодосии (Крым) рапортовал 1 мая 1942 года:) «Расстреляно 22 еврея, 3 сотрудника НКВД, 4 коммуниста, 1 политрук, 3 поджигателя, 3 командира Красного Флота, 4 партизана и 3 человека из истребительного батальона» [234].

Приводим выдержку из отчета 454-й охранной дивизии за ноябрь 1941 года: «Расстреляно 24 политрука и сотрудника НКВД за «нелегальную деятельность» [235].

В дулагах и на сборных пунктах военнопленных комиссаров «вылавливали» с помощью тайной полевой полиции (ГФП), предателей и т. п.

В пересыльном лагере для советских военнопленных (дулаг № 160) в г. Хорол (Украинская ССР) ГФП «изъяла 1 комиссара», после чего пленному приказали раздеться донага и расстреляли его [236].

А вот выдержка из отчета отдела I-с штаба 16-й армии: «5 ноября 1941 года в дулаге № 150 был выявлен политрук, который сменил мундир. По поручению офицера контрразведки (АО) он был допрошен командиром X корпуса и офицером контрразведки дулага, после чего по приказу коменданта дулага был расстрелян» [237].

Роль палачей очень часто принимали на себя и охранные дивизии. Об этом свидетельствует, в частности, запись в журнале боевых действий (КТБ) 281-й охранной дивизии (группа армий «Север») за 30 декабря 1941 года. «Расстреляно 7 солдат и 2 комиссара» [238].

Но вернемся к 11-й армии:

«Штаб по борьбе с партизанами» 11-й армии докладывал 12 мая 1942 года: «В акции против партизанских групп Селезнева и Макарова в районе Конш 10–11 мая 1942 года расстреляно 32 партизана, в том числе 3 комиссара» [239].

454-я дивизия (группа армий «Юг») 14 октября 1941 года доложила: «4 октября 1941 года на дороге под с. Хабно [Киевская область. — Peд.] схвачены 1 комиссар и 3 еврея, которых после короткого допроса расстреляли» [240].

Начальник тыла группы армий «Север» доносил 12 февраля 1942 года: «5 февраля 1942 года 207-я охранная дивизия, подвергнув допросу политрука-еврея, который под чужим именем, выдавая себя за итальянца, проник в г. Псков, расстреляла его» [241].

Во всех этих документах очень редко сообщались более подробные данные о личности расстрелянных. Случаи, когда такие данные сообщались, составляли крайне редкое исключение. Так, например, в отчете (Tätigkeitsbericht) начальника разведки XXVIII корпуса от 27 сентября 1941 года, направленном в штаб 18-й армии, говорится, что 25 сентября на берегу р. Тосна (Ленинградская область), вблизи ее устья, был захвачен в плен батальонный комиссар Канаев из 110-го полка железнодорожной охраны, до войны — сотрудник Института литературы Академии наук… После обстоятельного допроса Канаев был расстрелян[242].

Привожу также выдержку из донесения начальника разведки 16-й армии главнокомандующему группой армий «Север» от 1 октября 1941 года: «Схваченные старостой с. Бедрино Овсеенко, Тогонаев (возможно, Тотонаев) и Соловьев были допрошены в ГФП. Овсеенко был расстрелян как политрук, Тогонаев передан в СД, а Соловьев направлен в лагерь для военнопленных в с. Медведь» [243].

В отчете штаба XXVIII корпуса от 3 ноября 1941 года, направленном в штаб 18-й армии, читаем: «В г. Тосно (Ленинградская область) схвачен и повешен 15 октября 1941 года бывший комиссар Советской Армии Фокин, поскольку он был заподозрен в убийстве немецких летчиков, совершивших вынужденную посадку» [244].

Приводим выдержку из отчета начальника разведки 16-й армии от 27 ноября 1941 года: «Григорий Скрипник был разоблачен и выдан немецким осведомителем (V-Mann) в руки ГФП в тыловом районе армии как бывший политрук. Несмотря на отрицание [предъявленного обвинения. — Ред.], он был расстрелян, поскольку его объяснения показались неправдоподобными» [245].

В том же отчете содержится упоминание о расстреле 5 декабря 1941 года карателями тайной полевой полиции советского солдата Венедиктова, «заподозренного в том, что он был политическим агентом или комиссаром» [246].

Одним из руководителей легендарной и героической обороны Брестской крепости в 1941 году был полковой комиссар Ефим Фомин. Попав в плен, Фомин был опознан как комиссар и расстрелян у стены разрушенной крепости [247].

Наибольшее число убийств советских комиссаров приходится на первые месяцы войны. Однако и в 1942–1943 годах из различных частей германского вермахта продолжали поступать донесения о выполнении предписаний РОК. Так, 647-й отряд тайной полевой полиции 29 апреля 1942 года донес штабу 11-й армии о захвате 2 марта того же года «одного русского» с поддельными документами. После «допроса» он признался, что был политруком Советской Армии. По этой причине расстрелян [248].

В донесении командования XVII корпуса штабу 17-й армии от 30 июня 1942 года говорится: «Расстреляны 2 комиссара и двое других мужчин» [249].

Начальник разведки XLIII корпуса докладывал штабу 4-й армии (группа армий «Центр»): «3 июля 1942 года при попытке к бегству убит 1 лейтенант и 1 комиссар. 6 июля во время бегства убито 2 комиссара. 6 июля патруль захватил в плен 8 человек и, кроме того, были застрелены 2 комиссара и 6 женщин» [250].

Как же выглядела процедура «ликвидации»?

Комиссаров расстреливали на месте, на поле боя, сразу после захвата в плен и установления их политического звания. Опознанных и схваченных на сборных пунктах расстреливали после короткого допроса. Всю «работу» в таких случаях выполняли непосредственно части вермахта.