из 126-й пехотной дивизии (I корпус): 15 сентября 1941 года захвачен в плен 1 комиссар;

из 30-й пехотной дивизии (X корпус): 15 сентября 1941 года расстрелян 1 политрук;

из 21-й пехотной дивизии (I корпус): 27 сентября 1941 года расстрелян 1 комиссар;

из 30-й пехотной дивизии: 5 октября 1941 года расстрелян 1 политрук;

из 126-й пехотной дивизии: 6 октября 1941 года расстрелян 1 комиссар;

из I корпуса: 11 октября 1941 года расстрелян 1 комиссар;

из I корпуса: 22 октября 1941 года расстреляно 2 комиссара [210].

Из многочисленных донесений такого содержания, которые поступали в штаб 16-й армии от подчиненных корпусов (I, II, X, XXVIII и XXXIX), мы процитируем два особенно красноречивых. 23 июля 1941 года корпус доложил: «Не расстреляно ни одного комиссара», а 23 августа 1941 года 122-я пехотная дивизия XXVIII корпуса: «1 комиссар пал в бою» [211].

Таким образом, день, когда не был убит ни один пленный комиссар, считался в 16-й армии днем особенным, комиссара же, который пал в бою, признано было необходимым выделить из общего числа других, в отношении которых язык донесений неизменно употреблял понятия «erschossen» («расстрелян») или — реже — «getötet» («убит»).

II корпус 2 августа 1941 года доложил: «За истекшую неделю расстреляно 6 комиссаров» [212].

I корпус доложил: «1 ноября 1941 года расстреляно 2 комиссара», а XXXIX корпус: «2 ноября 1941 года расстреляно 7 комиссаров» [213].

16 ноября 1941 года XXXIX корпус представил загадочное донесение: «22 комиссара и 9 партизан». Несомненно, здесь стыдливо пропущено слово «расстреляны» [214].

I корпус 11 и 17 ноября расстрелял по 1 комиссару.

Не отставала и 18-я армия генерала Кюхлера, того самого, который командовал 3-й армией в сентябрьскую кампанию 1939 года [215].

Здесь особенно «отличался» XXVIII корпус (в начале войны находившийся в подчинении 16-й армии). Входившая в его состав 1-я пехотная дивизия доложила 26 октября 1941 года: «Никаких особых происшествий не произошло. Расстреляно 16 комиссаров» [216]. 122-я дивизия 29 ноября 1941 года сообщила: «Расстреляно 2 комиссара». Точно так же 227-я пехотная дивизия доложила 15 декабря 1941 года: «Расстреляно 2 политрука» [217].

269-й артиллерийский полк (269-й пехотной дивизии L корпуса 18-й армии) доложил 20 ноября 1941 года: «В 1-й батарее по приказу командира подразделения расстреляно 2 русских пленных. Это были 1 комиссар и 1 старший офицер» [218].

Не было пощады и женщинам. Штаб 269-й пехотной дивизии доложил 28 сентября 1941 года: «Расстреляна 1 женщина-комиссар» [219].

В некоторых донесениях не исключалось, что число «ликвидированных» комиссаров могло быть выше сообщенных официальных данных. Так, например, 17 июля 1941 года 20-я пехотная дивизия доложила XXXIX корпусу, что с 5 июля в зоне ее действий расстреляно 20 комиссаров, но «цифра эта может быть выше, поскольку не всегда удается установить, не были ли комиссары ликвидированы еще и другим способом» [220].

Наряду с донесениями, поступавшими от частей в вышестоящие штабы, имела место также и взаимная информация соседних армий, касавшаяся боевой обстановки и особых происшествий, какие имели место на их участках фронта и в тыловых районах. К этой последней категории информации относились также сообщения о «ликвидации» комиссаров.

Так, 16-я армия пересылала подобного рода информацию не только непосредственному начальнику — главнокомандующему группой армий «Север», но также и своим соседям: 18-й армии, 3-й и 4-й танковым группам, VIII авиакорпусу, 9-й армии[221]. Тот факт, что гитлеровцы с циничной откровенностью распространяли данные о расстрелянных комиссарах, является еще одним доказательством того, что практика истребления политработников Советской Армии была повсеместно известна и применяема в вермахте и что дело это считалось самым обычным.

16-я армия информировала 18-ю армию раз в неделю. Вот донесение за 19 октября 1941 года: «В период с 12 по 18 октября 1941 года расстреляно: 121 партизан, 2 политрука, 1 шпион». В недельном рапорте за время с 19 по 25 октября 1941 года сообщается: «Расстреляно 240 партизан. 1 женщина, 5 комиссаров». За время с 26 октября по 1 ноября 1941 года: «Расстреляно 150 партизан, повешено 7 партизан, расстреляно 7 комиссаров». За время с 1 по 15 октября 1941 года: «Расстреляно 225 партизан, 11 шпионов, 10 политруков» [222]. Донесение от 30 ноября 1941 года гласит: «Расстреляно 6 партизан, 1 комиссар, 2 политрука, 3 женщины и… [число не указано. — Ш. Д.] несовершеннолетних» [223].

Таким же способом обменивались информацией 3-я и 4-я танковые группы и т. д. и т. д.

Установить общее число истребленных политработников чрезвычайно трудно. Разрозненные, неполные данные позволяют восстановить положение вещей только в некоторых армиях и лишь в определенные периоды времени. Так, в частности, установлено, что до конца декабря 1941 года 16-я армия расстреляла 71 комиссара, а 18-я армия — 25 [224]. Значительно выше цифры истребленных комиссаров в 4-й танковой группе генерала Гёпнера, входившей вместе с 16-й и 18-й армиями в состав группы армий «Север». Особенное «рвение» в выполнении РОК проявлял XLI корпус генерала Рейнгардта. Одна лишь 269-я пехотная дивизия, входившая в его состав, доложила о ликвидированных на 8 июля 1941 года… 34 политруках! За то же время весь корпус уничтожил 97 политруков. Цифра эта по всей танковой группе на 10 июля 1941 года составила 101 убитого [225], а на 19-е того же месяца возросла уже до 172 человек [226]. Следует помнить, что данные цифры относятся только к первым четырем неделям войны. Так, например, число «ликвидированных» 269-й пехотной дивизией комиссаров на 20 мая 1942 года возросло до 50 человек [227].

Факты зверских расстрелов комиссаров Советской Армии имели место также в районах действия групп армий «Центр» и «Юг». Об этом свидетельствуют соответствующие донесения, часть которых мы приводим ниже.

19 июля 1941 года 3-я танковая группа (группа армий «Центр») информировала 4-ю танковую группу о том, что еще не поступили донесения о «ликвидированных» комиссарах: «Число взятых до сего времени в плен и ликвидированных комиссаров, видимо, очень незначительно» (около 50!) [228]. Однако вскоре такие донесения поступили, и 3-я танковая группа определила число умерщвленных по состоянию на 31 июля 1941 года: их было «около 170» [229].

Действовавшая в составе группы армий «Юг» 11-я армия отличалась особенной жестокостью по отношению к гражданскому населению, партизанам и пленным. Жертвами ее стали также многие комиссары и политруки. Только до 21 ноября 1942 года, —