Хозяин и слуга с ужасом посмотрели друг на друга — обоихпоразила одна и та же мысль.

— Я навел кое-какие справки, но ответы ничего непрояснили, — ответил Джорджо на молчаливый вопрос Йена. — Марина, ееновая горничная, сказала, что она была у нее с половины десятого до полудня.Она помнит, как пробили часы, когда она уходила. После этого никто из слуг еене видел. Ваши дядюшки утверждают, что она пришла в столовую, когда онизаканчивали трапезу. Она чихала, кашляла и была покрыта красными пятнами, апотому они отправили ее в постель. Она и сейчас там — я проверил, однако никтоне знает, что она делала, скажем, с двух до пяти. И даже если она больнасейчас, то уж с двенадцати до часу-то ее точно никто не видел. Правда, один изслуг говорил, что видел, как она бежала к черной лестнице, но он не остановилее. Я не стал ни о чем говорить ей, потому что решил, что вы сами захотите вовсем разобраться. Йен кивнул:

— Приведи ее сюда.

Когда Бьянка вошла в библиотеку, все сомнения, терзавшие егодушу в течение всей прошедшей недели, вернулись и даже, пожалуй, удвоились. Онмолча смотрел на нее. От визита в оранжерею на лице Бьянки почти не осталосьследов, лишь края век да кончик носа оставались красными. Совсем она не кажетсябольной, подумал Йена, и на убийцу она не похожа. Мало того, что она очаровалавсех его домочадцев, так она и на него действует своими чарами. Фоскари вспомнил,что сквозь сон сказала она ему прошлой ночью, и по его телу пробежала дрожь.Она пыталась манипулировать им, пыталась использовать против него свои штучки,и он почти поймался на ее приманку. При мысли о том, что женщина может повлиятьна него, Йен рассвирепел.

— Настала пора сказать мне правду, — заявилон. — Всю правду.

Опять! Неужели они опять возвращаются к этому? Бьянка,слишком уставшая для того, чтобы спорить, была в отчаянии.

— Я уже сказала тебе правду. Всю правду, —добавила она. — Тебе известно все.

Стукнув изо всех сил кулаком по столу, Йен яростно посмотрелна нее и протянул кинжал:

— Вот, смотри! И мне известно, кто его заказал.

— Кто же?

Йен был готов поклясться, что Бьянку это действительнозаинтересовало. Черт возьми, как она хитра!

— Твое любопытство так убедительно, — язвительнопроговорил он, — что я почти готов в него поверить. Вот толькокинжальчик-то заказал Джованни. Джованни Сальва, — пояснил он. — Твойбрат.

Ее удивленный взгляд был очень правдоподобен — как ивозглас, словно ненароком сорвавшийся с ее уст:

— Ты уверен?

— Ты хочешь спросить, сможешь ли как-то отвертеться отэтого? Нет, не сможешь. Я уверен. Ты попросила брата заказать этот кинжал, и тывытащила его из тела. Правда, я пока не знаю, кто — ты или твой брат — совершилубийство, но уверен, что ты скоро скажешь мне это. Так это брата ты и защищалавсе время?

При мысли о том, что Джованни решился на убийство, Бьянкапохолодела. Правда, они с братом не были особенно близки, но она знала егодостаточно хорошо, чтобы не верить в то, что он мог быть способен на такое зло.Во всяком случае, ей так казалось.

— Боюсь, я не знаю, что и сказать, — пролепеталаона. — Я бы хотела хоть как-то объяснить действия Джованни, но не могу. Мыс ним не очень близки.

— Как это похоже на женщину! Ты готова свалить вину накого угодно, лишь бы обелить себя. А вот я считаю, что все это — твоих рукдело, а брата ты использовала только для того, чтобы он заказал кинжал. И яскажу тебе, почему придерживаюсь этой точки зрения. Потому что мне известно отвоем втором убийстве, — объяснил Фоскари.

Подходящий момент для рукопашной схватки подумал Йен, накоторого не произвел впечатления ошарашенный взгляд Бьянки. Зная, что онаслишком изворотлива, чтобы признаться во втором преступлении, он продолжил:

— Тело Энцо уже нашли. Странно, что ты не постараласьполучше спрятать его. Без сомнения, несколько камней, привязанных к его шее,помогли бы тебе укрыть следы убийства. Уж мы-то с тобой знаем, что ты безотвращения возишься с трупами.

— Энцо? — прошептала Бьянка.

— Нечего мне тут из себя невинность строить, —оборвал ее Фоскари. — Да, тот самый Энцо, которого ты якобы не подкупала.Теперь я понимаю, почему ты позволила ему уйти отсюда с моими деньгами.

— Деньги были моими, — холодно заметила женщина.

— Ну да, сейчас они наверняка у тебя, — кивнулграф. — Можно не сомневаться, что ты забрала их у него, после того какотправила на тот свет.

— Тело было найдено обнаженным, — заговорилДжордже у Бьянки за спиной. Не решаясь оставить хозяина наедине с убийцей, онрешился вступить в разговор.

— Ну да, так проще порыться в его карманах, —утвердительно произнес Фоскари. — Не сомневаюсь, что ты припрятала еговещички, чтобы воспользоваться ими, когда снова отправишься рыскать по ночномугороду. Больше того, ты сама уговорила его снять их, пообещав выполнить одну изсобственных извращенных фантазий. Что ты выбрала на этот раз? Кнуты? Илиживотных? Ох, я совсем забыл! Ты же у нас любишь смотреть.

Бьянка вскрикнула. До сих пор она была в настоящем шоке, нокогда Йен произнес последние слова, у нее появилось ощущение, что он ударил еев живот. Задрожав, на грани истерики, она попыталась заговорить, но слова никакне складывались в предложения.

— Не трудись придумывать мне очередную ложь, —остановил ее Фоскари. — Мне нужна только правда, а от твоей лжи я ужеутомился.

— Да как ты смеешь? Как смеешь? — Вскочив, Бьянкас кулаками направилась к Йену. Джорджо схватил ее сзади и остановил. Женщина,повиснув в его руках, начала извиваться, но тут в библиотеку вбежаливстревоженные Франческо и Роберто, не обнаружившие своей пациентки в постели.

— Браво, отличное представление, — с ирониейзаметил Йен в тот самый момент, когда они входили в комнату. — Гневудается тебе куда лучше, чем удивление. Я был готов поверить тебе.

Пока Йен и Джорджо с презрением смотрели на трепыхавшуюсяБьянку, Роберто и Франческо наконец осознали, что происходит.

— Немедленно отпусти ее! — закричал Роберто.Джорджо нехотя повиновался, но остался стоять рядом с Бьянкой — на всякий случай.

— Господи, что тут у вас происходит? — покрасневот гнева, спросил Франческо.

— Я пыталась убить его. — Бьянка кивнула наФоскари.

— Понятно, — закивал головой Франческо. —Поверь мне, детка, ты не первая, кому пришла в голову эта мысль. Он сам провоцируетлюдей. Что именно он сделал тебе?

— Я уличил ее в паутине лжи. К счастью, она оказаласьдо того липкой, что лгунья сама запуталась в ней, — с удовлетворением вголосе заметил Йен. — У меня наконец-то появилось доказательство ее вины.

— Нет у тебя никакого доказательства! — Бьянкеогромных усилий стоило сдерживать охвативший ее гнев. — У тебя есть всеголишь кинжал, который заказал у золотых дел мастера близкий мне человек, у тебяесть труп, который кто-то выбросил в воду неподалеку отсюда. Но ни то ни другоене может служить доказательством моей вины.