– Чудо мое рыжее. Какая же ты сладкая.

Губы дракона прочертили дорожку по моей шее и устремились ниже. Понимание происходящего снизошло, когда обнаженную кожу обдало холодом, а тело выгнулось дугой, едва губы дракона сомкнулись на вершине моей груди.

И Орланд тут же замер, точно почувствовав перемену моего настроения. Приподнял голову и серьезно произнес:

– Полностью с тобой согласен. Мы не должны заниматься этим в чужой палатке. Ты достойна лучшего.

– Я вообще-то хотела сказать, что разрешала только поцелуй.

– Лили, как же ты мало знаешь о поцелуях. Но ничего, говорят, я хороший учитель. Но сейчас мне пора немного отдохнуть. Надеюсь, ты не против.

И Орланд как ни в чем не бывало запахнул рубашку на моей груди, застегнул пуговицы, после чего растянулся рядом и обнял меня за талию.

– Не отталкивай меня, Лили. Помни о моей ране.

И этот раненый нагло прижался ко мне всем, чем вообще смог до меня дотянуться. Еще и засопел так тихо, что и я сама начала дышать через раз. Когда же я отважилась выбраться из драконьих объятий, то обнаружила, что Орланд в самом деле уснул. Я же решительно прикоснулась к кольцу на своем пальце, возвращая иллюзию гномки. Кажется, она станет большей защитой, чем я предполагала.

Например, убережет нас обоих от глупостей.

* * *

К лагерному костру я вышла, только когда убедилась, что Орланд спит спокойным крепким сном без намека на лихорадку. И сразу попала в окружение юношей и девушек, посчитавших меня ученицей дракона. Маги-наставники ограничились лишь вежливыми кивками и не торопились со мной знакомиться. Да и выглядели они измученными и расстроенными. И я их понимала. Вместо рутинного путешествия к месту силы и осмотра северных красот они едва не потеряли весь выпускной курс.

Я считала, что адепты королевской академии появились в Северном море из-за драконьих испытаний, но выяснилось, что плаванье к утесу – старая добрая традиция. Преподаватели брали всех выпускников, чтобы земля драконов помогла им почувствовать свое великое предназначение и выбрать путь или, проще говоря, специализацию. По мне, так задача изначально была обречена на провал, потому как каждый хороший мастер знает, что специализация выбирается в начале обучения, а не когда у тебя диплом в кармане.

А еще адепты верили, что драконы способны пробуждать скрытую магию. С особенным трепетом они рассказывали о великом мудром драконе из заповедной пещеры. Я как об этом услышала, чуть галетой не подавилась.

– А я, наверное, попрошу отца записать меня к Заповедному дракону, – внезапно объявила хорошенькая адептка, мечтательно наматывая локон на палец.

И мне сразу захотелось кого-нибудь встряхнуть. То ли эту мечтательницу, то ли дрыхнущего прагматика. Разбудить и допросить. То есть выяснить, собирается ли он и дальше под свой горячий бок пускать девиц, жаждущих пройти курс экспресс-магии.

По мне, так подобная подработка не была достойна будущего вожака стаи. А то, что Орланд им станет, я даже не сомневалась. Более упрямое и настойчивое создание, чем этот Грозокрылый, я встречала исключительно в зеркале.

Поболтав немного с адептами и выяснив, что среди них нет ни одного артефактора, я вернулась в шатер к Орланду. Грозокрылый просыпался, пока меня не было, и превратил походную лежанку в уютное гнездо из подушек и одеял. Я ревниво прижала к боку сумку. Я себя считала запасливой и предусмотрительной и гордилась этим, а Орланд просто брал и создавал то, что ему было нужно по мере необходимости.

Дракон хитромудрый!

Я покосилась на импровизированную кровать. Можно было бы улечься с краю, подальше от уютного барьера из подушек, и укутаться в уже высохший плащ. Я бы точно не замерзла. И все-таки я бросила сумку на одеяло и полезла в драконье гнездо, стараясь не смотреть на обнаженную грудь крепко спящего Орланда.

Подумаешь, пара поцелуев. Они-то точно не должны меня смущать. Я не просто Лили Рыжая, а дважды совершеннолетняя. И, как девушка в некоторых вопросах теоретически подкованная, прекрасно понимала, что едва не случилось в этой палатке, когда я настолько забылась, что поцелуи сместились ниже шеи.

Нет. Я такого просто не допущу. Нужно просто помнить, с кем имеешь дело.

С мужем?..

Бред! И издевательство Искреллы. Браку всегда предшествует долгий период ухаживаний. А у гномов он и на десяток лет может растянуться. Все зависит от целей и договоренностей. А я с Орландом вообще ни до чего такого не договаривалась. Моя главная цель – сбыт товаров и налаживание торговых связей.

Торговые связи. Только об этих связях мне и стоит думать.

Я осторожно положила голову на подушку и только выдохнула, решив, что Орланд не проснулся, как вдруг он обхватил меня за талию и притянул к себе.

– Что ты творишь?.. – шепотом возмутилась я, чувствуя, как по телу пробежала жаркая волна.

– Прости. Перепутал во сне с подушкой, – с тихим смешком объявил Орланд.

Перепутал. Как же. Так я и поверила.

– Распутывайся скорее.

Я поерзала, пытаясь освободиться, но дракон держал крепко, а потом вдруг выдал:

– Твои волосы – как огонь из долины Багряных вулканов. Лава, которую они извергают, с примесью алого, поэтому с высоты кажется, что вся долина в ручейках крови.

– Если ты хотел сказать, что я раненная на всю голову, то комплимент не удался, – буркнула я и вздрогнула, когда губы Орланда задели мое ухо.

– Нет, Лили. Эта долина – священное место для драконов. В нее одиночки, чей род прерывается, уходят умирать. Слышал, мой отец уже подыскивал для себя ямку посолиднее, но тут случилась нечаянная «радость».

Привычная язвительность в голосе Орланда меня ни капли не обманула. Я повернулась к нему и тихо спросила:

– Он в самом деле так тебя ненавидит?

– Он чуть не сжег меня, когда мне было восемнадцать. Точнее, драконий огонь выжег мою человеческую деревню. В ту ночь никто не погиб, и все-таки я лишился семьи.

– Ох…

Я не знала, что сказать, а сердце рвалось в груди из-за того Орланда, который остался один, из-за мальчика, которого прогнали, испугавшись его драконьей крови. Как можно столько лет прожить в семье, а потом лишиться не только всех близких, но и самого себя?

Я не знала, что чувствовал Орланд, становясь драконом. Это даже хуже, чем очутиться в незнакомом месте, во внезапно помолодевшем теле и обнаружить, что не понимаешь ни слова из того, что говорят окружающие. Между моим прошлым и прошлым Орланда была одна существенная разница: у меня была поддержка, меня любили, наставляли и направляли,