— Полегче на поворотах, — даже вперед подалась, потому что терпеть разговор в таком ключе не намерена.

— Хочешь сказать, я не права. Да взять даже твою выходку с меткой. Ты у Макса спросила, нужна она ему сейчас или нет? Он убитый ходит вторую неделю вдали от тебя. И снова, чтоб тебя, думает о своей маленькой принцессе, как ей сделать лучше, вместо того, чтобы хоть раз в жизни проявить здоровый эгоизм и сделать хоть что-то для себя! — последнее она уже выкрикнула, сжимая подлокотники кресла.

— Хочешь сказать, он жалеет об этом? — не хочу в это верить.

Мы ведь были счастливы в тот момент. Да, я сделала это не спросив, не посоветовавшись. Но если бы он отказал, я бы все поняла и приняла. Может быть, немного обиделась, но не так, чтобы сильно. Не верю, что ему плохо и он молчит. Я бы почувствовала его тоску, но ее нет. Пары чувствуют друг друга. Должны чувствовать. Да, прошло мало времени, но что-то сильное я бы заметила.

— Да. Потому что забрать тебя не может. Ты нужна ему, как воздух, но он думает об образовании будущей Луны. Что тебе нужно время, а он снова потерпит. Думаешь, мало Макс в жизни натерпелся? Да достаточно!

— Не верю, он мог спокойно пока не принять метку и все было бы нормально, — пытаюсь защититься от нападок, но в глубине сознания закрадывается мысль, что ее слова могут быть оправданы.

— Да? Это ты сейчас так говоришь. Уверена, что обиделась бы на него, откажи он. Даже метку вынудила его ответную поставить, чтобы окончательно привязать. Что же сама тогда не отказала ему, все облегчила бы жизнь парню. Ему своих эмоций хватает с избытком. Нет же, он твои чувствует и волнуется. И я должна вот такую Луну уважать?

— Это наши отношения, и уж не тебе решать, что нам делать. Сами разберемся. Сама не эгоистка? Вбила себе в голову, что я плохая, и прешь, как танк. Зачем сюда приехала? Просто посмеяться надо мной? Если да, то лучше уезжай. Подругами нам с тобой точно не стать. Поэтому… — и показала ей рукой на дверь, стоя рядом с креслом.

И когда только встать успела. Вот что значит злость. Что пила, что не пила успокаивающую настойку у Лизы. Травы бессильны перед моей злостью в сторону Марьяны, и это совершенно мне не нравится. Как нам прожить с ней рядом добрую тысячу лет? Поубиваем же друг друга. Плохо, все очень плохо, надо срочно исправлять ситуацию. Только не знаю, как. Ни она, ни я не готовы сейчас отступить от выбранной позиции. Мы, как два барана, к на том самом узком мостике, идем напролом, не желая признавать, чем все может закончится.

— Вот в этом ты и вся. Не согласна с чем-то, сразу на дверь. Ты и вожаку так будешь указывать, если он будет делать что-то против твоего мнения? За что ему только такая неблагодарная досталась? Макс заслуживает лучшего.

— Замолчи. Пока не поздно, просто замолчи, — ярость затопляет сознание, и девушка только усиливает это состояние своими колкостями.

— Не надо меня затыкать. Правду всегда больно слышать, но кто-то же должен открыть тебе глаза. Родные не могут, значит я сделаю. Зазнавшаяся малышка. Твоя шкурка золотая не делает тебя особенной и выше остальных. Вермутов хоть и не столь особенный, но в разы лучше тебя. Ты — тень рядом с ним.

— Прекрати!

— Нет! Выскочка, всегда красуется перед всеми. Приедет к дедушке и давай бегать в волчьей ипостаси. А если как человек, то выпендривается, ходит в платьях, если что-то уронила, ей подать должны.

— Хватит, — кричу, не сдерживаясь, выплескивая альфа волны.

У меня сейчас голова лопнет от ее упреков. Такое чувство, что в тиски сдавливают, и вот-вот две половинки силков встретятся. Кошмар. Пусть она замолчит, иначе я ее сильно ударю. Причем не факт, что только руками. Луна, помоги мне. Прошу, пускай она замолчит. Я не хочу никому делать больно, но она явно этого не понимает.

— Что скулишь? Думаешь, что меня проймет твоя фальшь. Я не Вермутов, со мной такие трюки не пройдут.

Все, с меня хватит. Если ее не осадить, она навсегда запомнит, что меня можно унижать, командовать мной. Не позволю такое неуважение. Хочешь драки — будет тебе драка.

— С меня хватит, — распрямившись, закричала так, как никогда в жизни.

Альфа сила заполнила все пространство, делая воздух напряженным до такой степени, что простой волк уже лежал бы на полу, свернувшись клубочком, вымаливая прекратить это безобразие. Но не эта самка. Она стоит на своих двоих и морщится. Всего лишь морщится! Вы понимаете это? Можете поверить? Я — нет.

— Способна только так проблемы решать? Чуть не по-твоему и силу включила.

— Ты перешла допустимые границы. Я не дворняжка какая-то, чтобы ты меня унижала, ноги вытирала. Я Альфа, твоя Луна. Если не сменишь тон, буду вынуждена продолжать.

Не проняло ее. Даже дополнительная сила не взяла. Да, затрясло руки, ноги, с трудом держится, но все равно продолжает смотреть так же нагло и дерзко, будто ничего не изменилось, и она выигрывает в этой стычке.

— Что, слабо решать вопросы без природных примочек. Как обычная самка не выстоишь? Ну, конечно, нет, ты же у нас маленький и нежный цветочек, который ни разу не учился за себя бороться. Зачем. Включила силу, и все — можно не переживать. А вот и не всегда это работает, дорогая моя. Я стою, как видишь, и буду дальше стоять. До последнего вздоха. Нет здесь того, перед кем можно покорно склонить голову, признавая Луной. Избалованная волчица, вот кто передо мной.

Нет, у нее точно жало вместо языка и кисель вместо мозгов. Неужели не чувствует, что я ее могу покалечить своей энергетикой? Почему не извиниться? Я не знаю, как сейчас лучше поступить. Все вышло из-под контроля. Мы же по плану должны были посидеть, спокойно все выяснить. В итоге мы меряемся силой и стойкостью. Перестану воздействовать, посчитает тюфячком, который при малейшем приступе жалости отпускает врага. Значит и стаю защитить не смогу. Но и не прекратить не могу. В простой схватке она меня победит.

Усиливаю воздействие, вопреки здравому смыслу, но она лишь довольно скалится. Сумасшедшая. Она явно не в себе. Нормальный волк не будет радоваться тому, что его выворачивает от воздействия вожака. Слышу стук в дверь, но не отвлекаюсь. Понимаю, что это либо охрана, либо Лиза, которые уже измучались, но не могу прекратить. Только не сейчас, когда Марьяна почти упала на колени. Еще совсем немного. Еще чуть-чуть потерпите все, прошу. Скоро все закончится.

И тут почувствовала осуждение. Оно появилось в душе из ниоткуда. Просто по щелчку пальцев. Неужели Максим почувствовал мою вспышку и попытался остановить? Если он, то получилось. Секундной паузы оказалось достаточно, чтобы понять одну простую вещь. Силой, которая есть у вожаков, ее не сломить, не переубедить. Ну, встанет она на колени передо мной. И что дальше? Все останется, как и прежде.

— Это бессмысленно.

Прекращаю поток силы, и ее подкашивает. Без воздействия. Она потеряла незримую опору. Иначе как понять то, что, выставив руки вперед, волчица устояла лишь благодаря опоре о кресло?