– Не совратил, а напоил, да еще прямо перед бельевым магазином!

– Ну какая разница…

– Вот именно, – заключила Матильда, вставая.

Журналист глядел вслед продавщице, любуясь ее походкой, грациозной и уверенной, несмотря на долгое сидение в баре и несчетное количество кружек пива. Две минуты спустя она вернулась с письмом в руках. Руш взял его, аккуратно открыл конверт и начал читать. Он прочел письмо несколько раз. Потом поднял голову. Теперь ему все стало ясно.

16

Матильда не хотела мешать журналисту, погруженному в размышления. Тем временем прохладный вечерний воздух слегка отрезвил его. Наконец девушка спросила:

– Ну как?

– …

– Что ты об этом думаешь?

– …

– Ты ничего не хочешь мне сказать?

– Только «спасибо». Спасибо тебе.

– Да пожалуйста!

– А можно, я оставлю его себе? – спросил Руш.

– Ну нет, ты уж слишком многого от меня хочешь. Этого я сделать не могу. Знаешь, я сразу почувствовала, что это письмо очень важно для нее.

– Ладно, тогда позволь хотя бы снять с него копию. У вас в магазине наверняка есть ксерокс.

– Ну и ну, с тобой не соскучишься!

– А вот это мне не часто говорят! – с улыбкой ответил Руш.

Им трудно было вспомнить, после какой кружки пива они перешли на «ты», но теперь их отношения стали совсем уж сердечными. Хотя, кто знает, может, они были бы точно такими же, если бы вместо пива Руш с Матильдой дули воду? Расплатившись, они направились к магазину. Войдя в темное помещение, да еще в полночь, Руш дико испугался: на него пристально глядели манекены. Ему почудилось, будто они переговаривались между собой как раз перед их приходом. В присутствии людей они, конечно, замирали, но в остальное время явно строили планы побега. Интересно, почему его одолевают такие дурацкие мысли в столь важный момент? Матильда отксерила письмо. Теперь в руках у Руша была копия.

17

Выйдя на улицу, Руш наконец подумал о практической стороне своего путешествия. Он так и не снял номер в отеле. И спросил у Матильды, есть ли такой где-нибудь поблизости.

– Только не слишком дорогой, – торопливо добавил он.

– Ну, если хочешь, можешь переночевать у меня…

Руш заколебался. Что означали эти слова? Поразмыслив, он решил подвезти ее до дома, а по дороге прикинуть, что к чему. Доехав до цели, он сказал:

– Тебе не следовало бы приглашать к себе на ночлег незнакомых мужчин.

– Но мы ведь уже отчасти знакомы.

– А вдруг я психопат? Знаешь, я ведь несколько лет был литературным критиком.

– Ну и что? Может, это ты должен меня бояться. Вдруг я имею привычку убивать старых депрессивных критиков вроде тебя?

– Гм, это не лишено…

Они немного посидели в машине, перешучиваясь. Это походило на типичную ситуацию в конце вечеринки, когда трудно отличить попытку обольщения от простого приятельского трепа. Чего же хотела Матильда? Видимо, ей просто надоело ее одиночество. В конечном счете Руш предпочел воздержаться от продолжения. Это было не столько победой разума над плотью, сколько сознательным выбором, за который он себя и похвалил. По дороге сюда, мысленно разрываясь между двумя вариантами, он не переставал думать о Брижит. И пришел к окончательному выводу: их роман еще не окончен. Несмотря на недавнюю ссору, он отказывался признавать себя побежденным. Да, он любит ее, более того, любит еще сильнее именно сейчас. Конечно, он может провести ночь у Матильды просто так, не посягая на нее, это вполне вероятно. Но тогда он ни на минуту не сомкнет глаз, зная, что она тут, близко, такая красивая и желанная. Нет, лучше уж остаться в машине. Он спокойно поспит на заднем сиденье, зная, что у него в кармане копия письма Анри Пика. В конце концов, сейчас самое главное – сосредоточиться на своей миссии.

18

Они обнялись и долго сидели так, не размыкая рук. Потом Матильда вошла в дом, и Жан-Мишель сказал себе: я больше никогда ее не увижу.

19

Вначале Эрве Маруту не ощущал ничего необычного. Просто утомлялся чуть больше, чем в предыдущие дни, но куда ж деваться: он понимал, что стареет, а его работа была не из легких. Плюс к тому она становилась все более напряженной. Объем литературной продукции непрерывно рос, и нужно было прилагать много усилий, чтобы книги, которые он предлагал владельцам магазинов, нашли достойное место на их полках или, больше того, на витринах. Маруту прекрасно знал свой регион, много лет терпеливо завязывал и поддерживал связи с книготорговцами, и его ценили как отличного профессионала. Он неизменно испытывал волнение, когда получал рукопись, еще неизвестную широкой публике, задолго до публикации, и знакомился с текстом, чтобы наилучшим образом представить его своим клиентам. Воодушевленный энтузиазмом молодой издательницы из «Грассе», он смог заразить им владельцев магазинов. И результат не заставил себя ждать! Роман по-прежнему пользовался фантастическим успехом. Эрве тоже пригласили отметить успех, что ему очень польстило. Распространителей нередко привечали на первых этапах жизни той или иной книги, но обычно не спешили включать в число гостей, даже если книга хорошо раскупалась. Однако этот торжественный вечер стал приятным исключением, заключительным аккордом в литературной эпопее, не знающей себе подобных.

Прошло еще несколько недель, и Эрве вынужден был признать, что в его усталости есть что-то ненормальное. Однажды утром, в отеле «Меркюр», в Нанси, его вырвало, а потом весь день терзала невыносимая головная боль. Вдобавок страшно болела спина, причем боль была какая-то странная, поясницу как огнем жгло. Впервые за много лет ему пришлось отменить назначенные встречи, – не было сил ни вести машину, ни разговаривать. Он решил показаться врачу. Ему пришлось обзвонить несколько кабинетов, чтобы попасть на консультацию. Войдя наконец в приемную, он даже не взглянул на старые журналы, разложенные на столике: ему хотелось одного – найти средство унять эту кошмарную боль. Он с утра ничего не ел, и все же его снова одолел рвотный позыв. Он трясся всем телом, но не от холода, напротив, у него явно был жар. Странное, непонятное состояние, полное расстройство ощущений, словно в его теле сражались две армии. Он уже не помнил, сколько времени провел здесь в ожидании.

Наконец его вызвали в кабинет. У врача был нездоровый, желтоватый цвет лица, он сам выглядел больным. Кому охота лечиться у такого дохляка?! Врач начал с дежурных вопросов: детские болезни, наследственность и так далее. Маруту несколько воспрянул духом: вот сейчас его выслушают и определят, что с ним. Несколько порошков, короткий отдых, он быстро оправится и сможет приступить к работе. Первым делом нужно поехать в «Книжный мир», он особо ценил его директрису, ведь она послушалась его совета и заказала у него напрямую сразу сто экземпляров романа Пика.