Эльвира Тимофеевна открыла файл, беглым взглядом окинула единственный абзац.

– Это все? – с приятным удивлением проговорила она.

– Думаю, что да.

– А как же Дарья Павловна?

– Если она появится, я вам обязательно сообщу.

– Да, конечно. Но больше всего я боюсь вашей жены. Насколько я поняла, там, в вашем… нет, в нашем с вами мире она перестала являться к вам?

– Да, перестала. Как только я отказался от ужина, так и перестала.

– На самом деле от ужина вы никогда не отказывались. А ваши иллюзии – потемки, я толком и не знаю, что там было. Но это не важно. Главное, что Маша перестала вас терроризировать. Ведь она являлась к вам из этого мира, в котором вы сейчас находитесь, проникала в ваши детективные, скажем так, иллюзии. Но вы смогли справиться с ней. От ужина вы отказались или еще что-то там; главное, что Маша перестала к вам приходить. Надеюсь, она больше вас не побеспокоит. А за Дарью Павловну я почему-то не переживаю. Ведь вы же не стреляли в нее. И любовника ее не убивали. А может, было что-то? – скорее в шутку, чем всерьез спросила Эльвира Тимофеевна.

– Нет, я ни в кого не стрелял, – качнул головой Торопов, вспомнив о пулевых отверстиях в березах.

– Тогда и беспокоиться не о чем. Взгляд у вас здорового человека, но вид усталый. Столько времени провести в иллюзорном тумане.

– Сколько?

Павел и без ответа знал, какое сегодня число, но сложно было поверить, что в невменяемом состоянии он провел почти два месяца.

– Много.

– И чем я все это время занимался? Сергеев сказал, что я ходил, как чумной.

– Какой Сергеев?

– Как это какой? – испуганно встрепенулся Павел.

Он сейчас точно сойдет с ума, если вдруг выяснится, что не было сегодня утром санитара, который подал ему завтрак.

– Ну, санитар Сергеев, он мне сегодня ноутбук ваш принес, – с опаской глянул Торопов на Архипову.

– Ноутбук? Ноутбук Светлов принес. Санитар Светлов, а не Сергеев.

– Да, но я его как Сергеева помню. Он меня возле склада поймал…

– Возле какого склада? – перебила Архипова.

Но при этом особого интереса в ее вопросе он не почувствовал.

– Белье там всякое хранится… Меня сначала Дудник туда привел. Там Косынцев с кладовщицей… любовью занимались…

– Чего замолчал? Стыдно, что подглядывал? – насмешливо посмотрела на пациента Эльвира Тимофеевна.

– Ну, и это… – замялся Торопов.

– А еще что?

– Дудника у вас в больнице не было, да?

Он изучил списки больных, но Романа Васильевича там не нашел.

– Не было, – подтвердила врач.

– А Косынцева?

– Ильи Макаровича?

– Да.

– Илья Макарович есть. Он, правда, сейчас в отпуске.

– Со вчерашнего дня?

– Почему со вчерашнего дня? Уже третья неделя пошла… А почему вы решили, что со вчерашнего дня?

– Да так.

Торопов не стал объяснять, что Косынцев помог ему сбежать. Ведь этого же не было на самом деле… Скорее всего, не было. Хотя сомнения оставались.

– Дело в другом. Почему Косынцев был в моих иллюзиях, а Дудника не было?

– Потому что Косынцева вы знали до того, как потеряли память. Вы же три года здесь, а Косынцев работает у нас чуть ли не со дня основания больницы. А Дудник – такой же вымышленный персонаж, как и многие другие…

– А счетовод?

– Какой счетовод? – не поняла Архипова.

– Я не знаю, как его зовут. Он все здесь считает, сколько плитки в тротуаре, сколько кирпичей в здании, сколько иголок на сосне…

– Насчет иголок не знаю, но есть у нас такой, гм, специалист, – весело отозвалась врач. – Волхов Петр Данилович, в прошлом бухгалтер. Все подряд считает. Наш завхоз для инвентаризации пробовал его привлечь, но без толку. Считать он считает, да все неправильно, и путает все – стулья со столами, кружки с мисками… Вы, наверное, и с ним встречались.

– Да, он мне про пулевые отверстия рассказал.

– Про пулевые отверстия? Где? – обеспокоенно встрепенулась женщина.

– В березах, по ним клоун стрелял. Этот, Виктор, брат Кати, то есть не брат…

– Клоун? – облегченно вздохнула Архипова. – А то я уже подумала, что правда…

– А вдруг правда, и клоун был, и березы простреленные?

– Где находятся эти березы?

– Возле склада.

– Вы можете их найти?

– Не знаю, – пожал плечами Павел.

Может, и нет никаких берез. То есть деревья есть, но без пулевых отверстий. Может, исчезли все пули, как та, которую он положил в карман своего халата. Не было их вообще, потому исчезли.

– Взаперти вас никто не держит, – сказала Эльвира Тимофеевна. – Можете пойти к складу и поискать эти березы… Или Сергеева своего боитесь?

– Не боюсь. Пусть он сам меня боится. Если он, конечно, существует… Я когда из палаты сбежал, снова к складу пошел. И снова увидел, как Катя… Только на этот раз не с Косынцевым, а с Виктором…

– Снова подсматривали? – шутливо возмутилась Архипова.

– Нет, не подсматривал. Наблюдал…

– Что, во всех подробностях?

– Нет, подробности только начинались, а тут Вася… Я его ударил, а когда снова к вам попал, он меня… он мне… Но это уже не важно.

– Не важно, – с веселой укоризной улыбнулась Эльвира Тимофеевна. – Гораздо важнее то, что было на складе. Я понимаю, у вас давно не было женщины. Я бы сказала, очень-очень давно. Ваши сексуальные фантазии внесли свои коррективы в события из вашего иллюзорного мира. Может, у вас что-то и со мной было?

– Да нет, не было, – заметно смутился Торопов. Он даже почувствовал, что краснеет.

– А мне кажется, что было, – внимательно и с игривой какой-то ноткой проговорила Архипова.

– Да нет, ничего… Разве что вы мне по ночам являлись. Но я знал, что это видение…

– И что у нас было?

– Ничего. Просто так разговаривали. Пока Маша не появлялась. Она сразу начинала орать.

– Да, Маша – это серьезно, – нахмурилась Эльвира Тимофеевна. – Поэтому лучше не будем об этом говорить. И вообще, мне уже пора. А вы можете сходить к складу, посмотреть, что там да как.

Врач ушла, а Павел, недолго думая, последовал ее совету.

Склад он нашел сразу, но березы с простреленными стволами как сквозь землю провалились. Он обходил одно дерево за другим, но следов от пуль нигде не находил. Ранки могли затянуться смолой, но все равно что-нибудь на них осталось бы. Но нет, нигде ни одной отметины, ни единого следа из иллюзорного прошлого.