Слушая директора музея, Юля все еще откашливалась.

— Не поддавайтесь, девушка! — задорно бросил тот.

— Кому? В смысле — чему?

— Сами знаете кому, — все так же весело рассмеялся Косогоров. — Когда чувашин ел, особенно ночью, Вубар мог послать кусок не в то горло. Вот как вам сейчас. Плевое дело!

— Я крещеная, кстати.

— Неважно! Вубар мог подкрасться и к крещеному.

— И не чувашка я. Русская.

— Тем не менее. Кстати, крещеные чуваши клали на ночь в рот крестик, чтобы Вубар не подходил к ним в сне.

— Как спать с крестиком во рту — подавиться можно?

— А крестик с веревочкой должен быть, а веревочка подлиннее, ее на подушку клали. Все не так страшно, как с Вубаром, затаившимся у вашей постели.

— Ужасы какие вы рассказываете, Федор Иванович, — морщась, пробормотала Юля. — И с таким пафосом, знаете, словно вы верите во все это.

— Верю я или не верю, это неважно. — Его тон вдруг изменился. — Я вам говорю об истории и мифологии. Именно об этом и написал очень убедительную статью Кирилл Белозёрский. — Директор похлопал широкой рукой по синей папке с малиновыми тесемками. — Автор привел уникальные примеры из различных мифологий, а потом уже подвел тему к Черному городищу. Разумеется, Вубур, объединивший многие здешние народы, ставший их межплеменным божеством, помогал своим людям, в первую очередь побеждать в битвах, но ему требовались многие жертвы. Чем сильнее языческий бог, тем больше ему нужна жертва. Тут овечкой или козочкой не ограничишься. Это христианскому Богу нужна только искренняя вера в него, вера в спасение, но не языческим богам! Майя, инки и ацтеки убивали людей сотнями, в первую очередь военнопленных, вырывали их сердца, посвящая жертвы своим богам. Все это носило одно название: «кормление идолов». Помните, за что Господь проклял языческий Ханаан?

— Приблизительно, — почесала нос Юля. — А ты? — обратилась она к Георгию.

— Я тоже приблизительно.

— А я вам напомню, — кивнул Косогоров. — Древние ханаанеи, финикияне в Малой Азии и карфагеняне в Африке, суть один народ, приносили в жертву Мелькарту своих детей — их сжигали на решетках сотнями. — Юля скривила рот. — Да-да! Многие родители отдавали на сожжение детей рабов, выдавая их за своих чад. Так что обитатели Черного городища не придумали ничего нового. Студент пятого курса Кирилл Белозёрский сделал вывод, что это место проклято. Он сам родился в тех местах, и у него с Черным городищем была связана личная трагедия — пропала сестра. Белозерский пришел к заключению, что это место надо не раскапывать, а похоронить навеки. Он так и написал об этом. Работа Кирилла Белозерского по Черному городищу и впрямь была так хороша, что именно она и подтолкнула меня в дальнейшем защитить кандидатскую, а потом и докторскую диссертацию по языческим богам Средней Волги, Оки, Камы и их притоков. Это было очень интересно!

— Так вы доктор наук, — с уважением заметила Юля.

— Да, — поклонился тот. — Этих богов изучали и прежде, о них написаны тома исследований, и я несомненно внес кое-что новое в эту тему. А главный довод Белозерского, что Черное городище — место «живое», то есть несущее темную энергетику и сегодня, был в том, что рядом с Черным городищем на острове, называемом Холодном, из века в век селились ведьмы. И как их ни гнали, ни истребляли, они возвращались туда — и семьями, и поодиночке. Многие умы Кирилл Белозерский смутил раз и навсегда. А потом был этот взрыв. Злоумышленник, кто бы он ни был, заложил с святилище с идолом динамит, в надежде, что идол разлетится на куски, а пещера обрушится. Поджег шнур и дал деру. Милиция вышла на Белозерского, его затаскали по допросам, но не обвинили. Не хватило доказательств. Мало ли какие могут быть последователи у того или иного ученого? Вот и у Белозерского они нашлись. Затея злоумышленника не удалась. Идол выстоял. Пещера после тщательного осмотра была признана неаварийной, и раскопки продолжаются и по сей день.

Юля и Георгий переглянулись.

— А вы сами верите в этих ведьм с Холодного острова? — напрямую спросила Юля.

— Я — нет, — отрицательно покачал головой Косогоров. — Повторяю, я — этнограф, и для меня это представляет огромный профессиональный интерес. Но очень многие верят. Но была в нашем Семиярске еще одна одиозная личность, — он усмехнулся, — он-то, как мне кажется, и отравил ум Кирилла Белозерского. Фанатик! Вот кто свято верил в этих ведьм! Бывший архивариус нашего музея — Феофан Феофанович Позолотов. — Юля сразу вспомнила это имя. Его упоминал Следопыт! — Древний старикан. Мы уж и не знали, как его отправить на заслуженный отдых. Кашу манную есть и телевизор смотреть. Ему сейчас уже лет сто. — Косогоров утомленно покачал головой. — Вот кто буквально свихнулся на Ведьмах Холодного острова. Все собирал о них информацию. По крохам, по крупицам! Требовал, чтобы мы книгу издали. Ну да, разбежались! После этого наш исторический музей переименовали бы в музей психический. — Нервные нотки зазвучали в голосе рассказчика. — Вот он-то, этот Позолотов, и верил в эту нечисть, свято верил, и готов был днями говорить о них. — Директор музея поморщился. — Кажется, эта история с ведьмами его коснулась лично, каким-то боком, еще в молодости. А может быть, все это его выдумки? Да скорее всего! Я, если честно, всю его старческую болтовню за чистую монету не принимал. — Он положил руку на грудь. — Душа не принимала! Даже не знаю, жив он еще или нет? Впрочем, если бы и помер, то нам бы сказали. Дай Бог ему здоровья. А вам счастливого пути, найти вашу однокурсницу, и передавайте мой самый горячий привет Венедикту Турчанинову. Он у вас — титан мысли! — добродушно улыбнулся Федор Иванович Косогоров и подвинул в сторону молодых людей синюю папку с малиновыми тесемками. — Эта папка для него. Тут ксерокопии всех материалов.

Юля встала первой, взяла со стола папку и положила ее в сумку Георгия.

— Спасибо вам за увлекательный рассказ. Было бесконечно интересно.

Через минуту они вышли из кабинета директора, но Юля и не подумала отправиться на выход.

— У вас есть в музее библиотека? — спросила она у пожилого сторожа.

— Что за музей без библиотеки? — усмехнулся тот.

Еще через минуту они подходили к нужным дверям.

— А зачем нам библиотека? — спросил Георгий.

— Догадайся сам.

— Не издевайся надо мной — у тебя слишком хитрый ум для меня.

— Мне нужен телефон загадочного Позолотова, — взявшись за медную ручку двери, шепотом сказала Юля. — В музейной библиотеке, за этими вот дверями несомненно есть милая тетенька, которая не разделяет мнения директора Косогорова относительно уволенного архивариуса. И у нее есть домашний телефон изгнанного пророка.

— Посмотрим, — скептически пожал плечами Георгий.

Они вошли в библиотеку, где пахло старыми-престарыми книгами, пылью десятилетий. Перед стеллажами, точно на страже книжной премудрости, за столом сидела пожилая тетенька в очках с толстыми линзами.