— Ну хорошо, — сказала она, глядя на него, — а что ты ел за последние полтора дня?

Он улыбнулся:

— Больше, чем ты. По крайней мере, я съел достаточно, чтобы поддерживать жизнь.

Он поставил суп и приготовленную в тостере английскую лепешку на стол, прямо перед ней, и проследил, чтобы она поела. Суп казался безвкусным, было невозможно проглотить лепешку, и она оставила ее на тарелке.

В десять часов они забрались в ее огромную двуспальную кровать. Как раз в это время начинались новости. Она очень хотела увидеть репортаж с пресс-конференции. Исчезновение скаутов и их лидера было первым сюжетом. — Этим вечером по-прежнему нет никаких вестей о двух пропавших восьмилетних девочках-скаутах из Вены (США) и их лидера, — сказал ведущий новостей. Его лицо было мрачным, но какое ему было до этого дело? Он пересказывал истории, подобные этой, каждый день. Жаннин вдруг поняла, каково это — быть по другую сторону этих историй в новостях. Для общественности исчезновение троих людей было лишь еще одной трагедией; для их семей это было крушением миров.

— Последний раз их видели вчера во второй половине дня, когда они уезжали из лагеря Кочабен в Западной Виргинии, — продолжал диктор. — Лидер, двадцатипятилетняя Элисон Данн, была за рулем темно-синей «Хонды-Аккорд» 97-го года выпуска; ожидалось, что она приедет в Мидоуларк Гарденс в Вене вчера в три часа дня. Полиция сообщает, что у них на данное время нет никаких зацепок. Мисс Данн, родом из Огайо, планировала выйти замуж в эту субботу. Родители Софи Донохью и Холли Крафт провели сегодня днем пресс-конференцию, на которой они умоляли о возвращении их детей в целости и сохранности.

Камера переместилась от диктора к изображению Жаннин, Джо и Крафтов, которые к тому времени совершенно утратили непринужденность — свою маску под названием «ничего особенного не происходит». Все четверо выглядели уставшими и напуганными. Жаннин и Ребекка держали фотографии своих девочек. Джо заговорил первым:

— Если у кого-то есть информация о местонахождении наших детей и Элисон Данн, мы умоляем вас связаться с полицией.

— У моей… нашей дочери серьезная болезнь почек, — добавила Жаннин.

Смотря сейчас на себя и вспомнив свою оговорку, Жаннин поморщилась.

— Ей необходимо срочное медицинское лечение, — продолжила Жаннин. О Боже, какой же она выглядела отчаявшейся. — Пожалуйста, если она сейчас у кого-то, нам не важно, кто вы и почему так сделали. Просто подвезите девочек, пожалуйста, к какому-нибудь ресторану или заправке.

Камера неожиданно переключилась на одного из полицейских офицеров, которого Жаннин до этого времени не видела. Он стоял неподалеку от полицейского участка и щурился от солнца.

— На данный момент мы не знаем, имеем ли дело с похищением или с чем-то еще, — сказал он. — Все, что мы знаем, — это то, что нам надо найти трех пропавших людей.

— Лидер скаутов под подозрением? — спросил кто-то вне видимости камеры.

— Мы пока ничего не исключаем, — сказал офицер, — но лидер скаутов планировала свою свадьбу на ближайшие выходные, поэтому маловероятно, что у нее было заранее обдуманное решение забрать девочек.

— Он не исключает возможности импульсивности со стороны Элисон, — сказал Лукас.

На экране опять появился диктор, рассказывающий об облаве на наркодельцов в Вашингтоне, и Жаннин выключила громкость. Зазвонил телефон, и она подпрыгнула, так быстро потянувшись за трубкой на тумбочке, что сбила ее на пол.

— Алло? — сказала она, нащупав трубку на полу и подняв ее.

— Привет, — это был Джо.

— Ты слышал что-нибудь новое? — спросила она.

— Нет. Я просто смотрел новости.

— Я тоже.

— Я волнуюсь за тебя, — сказал он. — Я знаю, что уже поздно, но, может, мне прийти к тебе? Я просто хочу быть с кем-то… кому сейчас так же больно, как мне.

Жаннин посмотрела на Лукаса, который наблюдал за ней. Лицо диктора отражалось в его очках.

— Джо, — проговорила она, — мне нужно тебе кое-что сказать.

— Что?

— Здесь Лукас, — положила она руку на грудь Лукаса. — Лукас… мне больше чем друг, Джо.

Молчание на том конце провода было невыносимо долгим.

— Ты встречаешься с ним? — наконец спросил он.

— Да.

— И в данный момент он у тебя? Так поздно?

— Да.

Он вздохнул, это был такой звук, словно ветер дунул в трубку.

— Я действительно тебя не понимаю.

— Мне следовало честно об этом сказать с самого начала, — сказала она. — Но ты и мама…

— Когда это началось? — прервал он ее.

— В ноябре.

— Ноябре! Ты встречаешься с этим парнем с ноября? И Софи была рядом с ним? — в голосе Джо появились возмущенные нотки.

— Он нравится Софи.

— Она ребенок, — возразил Джо. — Она всем доверяет. Жаннин, у тебя хорошее образование, ты умна… Почему ты связалась с садовником? Причем плохим садовником. Уверен, что у него проблемы с алкоголем, что у него постоянно похмелье и он ничего не может с этим поделать.

Жаннин не смогла сдержать вырвавшегося у нее смеха.

— Он вообще не пьет, — сказала она.

При этом Лукас поднял брови.

— Он намного моложе тебя, — не унимался Джо.

— Всего лишь на три года, Джо.

Лукасу было тридцать два.

— Твои родители знают об этом?

— Они узнают об этом завтра. Лукас летит со мной на вертолете.

Она постаралась сказать это как можно мягче, боясь, что только что нанесла Джо удар ниже пояса.

Прежде чем опять заговорить, Джо какое-то время молчал.

— Их хватит удар, — наконец произнес он.

— Если ты будешь сегодня с ними разговаривать, пожалуйста, не говори им ничего об этом. Пусть они услышат это от меня.

— Как хочешь, — сказал он. — Я бы предпочел не слышать того, что им придется тебе сказать.

Жаннин молчала, представляя реакцию родителей на эту новость.

— Ты уверена, что он не… ну ты знаешь, не слишком интересуется Софи? — тщательно подбирая слова, спросил Джо.

— Я абсолютно уверена.

— Ладно, послушай, — сказал Джо. — Что бы тебя в нем ни привлекало… я просто хочу, чтобы ты подумала о том, что я сказал сегодня в машине. О нас. Я — часть твоей семьи, нравится тебе это или нет. Твои родители считают меня своим сыном. Твоя дочь — также и моя дочь. Я сделал ошибку три года назад, я это знаю. Но ты тоже ошиблась. И у нас есть дочь, которая любит нас обоих, и если… когда мы ее найдем, лучшим подарком для нее будет то, что мы будем вместе.