class="p">Поль удивился тому, что улыбается. Ну, до чего же все глупо. Или, может быть, это ему кажется из-за шума в голове? Да нет, тут действительно была чистейшая глупость. То, что армия появилась, без сомнения, хорошо. У военных были все средства, чтобы оперативно принять меры против катастрофы. Армейские соединения всегда призывались на помощь в случаях наводнений и ураганов. Но беда была в том, что им не хватало тактичности. Неужели обязательно играть в солдатики даже тогда, когда это совсем не требуется?

— Сюда,— сказал солдат, кивнув головой в сторону маленькой палатки, стоявшей рядом с большой, в которой расположился госпиталь. Он посторонился, дав возможность Полю пройти вперед. Вежливость? Или его так вымуштровали? Полю было интересно, нацелен ли все еще на него автомат, но ему не хотелось оборачиваться и тем самым доставлять солдату удовольствие. Он подошел к палатке.

— Сюда? — спросил Поль.

— Сюда,— сказал солдат.

Поль поднялся на одну ступеньку и вошел в палатку. Она была меньше, чем другие, возникшие за ночь. Ее размер, форма и конструкция, с деревянным полом и подпоркой в центре, напомнила ему палатки, в которых он жил, когда много лет назад был бойскаутом. Здесь стояли три стола, полдюжины складных стульев, шкафы с картотекой и в одном из углов полевой приемник. Два солдата что-то печатали, а майор сидел за столом с пачкой бумаг. Он поднял голову, когда Поль вошел, и улыбнулся.

— Доброе утро. Вас зовут Донован, не так ли? Я вижу, вы чувствуете себя получше. Все в порядке, Роджерс,— сказал майор солдату, сопровождавшему Поля,— продолжайте службу.

Солдат ушел, и майор пригласил Поля сесть.

— Я — майор Робертсон,— представился он.— Мы встречались прошлой ночью в джипе.

— Доброе утро,— сказал Поль,— я пришел узнать, как дела у миссис Дженкинс. И у всех других,— добавил он.— Я хотел бы узнать, что случилось? Что происходит?

Поль посмотрел на майора, ожидая ответа. Он заметил у него темные круги под глазами, помятый мундир и под мышками полукруглые пятна от пота.

— Боюсь, что она все еще не пришла в сознание. Она ведь уже немолодая женщина. Все, что можем, мы для нее делаем,— приятное впечатление от вежливости майора усиливалось его крайне усталым видом.

— Понимаю,— сказал Поль.

— Дело осложняется тем, что у нас нет истории болезни большинства здешних людей. И мы очень мало знаем о характере самой болезни.

— Очень хотелось бы вам помочь,— сказал Поль,— но я приехал сюда всего на несколько недель. В командировку. Миссис Дженкинс сдавала мне комнату. Вспоминаю, что она принимала какие-то пилюли от сердца.

— Это важная информация. Спасибо,— сказал Робертсон, придвинув к себе желтый блокнот и сделав там пометку.

— А что же происходит в городе? — снова спросил Поль.— Неужели все больны? Что с ними… то есть с нами?

— Мы точно не знаем, что это такое. По всей вероятности, вирус, но какой именно, пока не установили.

— Отсюда и те странные костюмы, в которых вы были прошлой ночью? — спросил Поль.

— Правильно,— ответил Робертсон.

— Но сейчас вы их сняли,— заметил Поль. Робертсон молча кивнул.

— Мистер Донован, вы могли бы нам очень помочь, если бы рассказали, как заболели, и ответили на некоторые вопросы. Вы один из очень немногих амбулаторных больных.

— Конечно, с удовольствием,— ответил Поль. Робертсон перевернул страницу желтого блокнота,

куда он записал сообщение Поля о том, что миссис Дженкинс страдала болезнью сердца, и уверенным крупным почерком написал вверху новой страницы: «Поль Донован».

— Мы вас посмотрим, как только заполним вашу историю болезни. Между прочим,— объяснил он,— я врач, хотя и прикован к столу, чтобы руководить этим госпиталем.

Далее последовали обычные вопросы, которые Полю задавали в прошлом неоднократно: детские болезни, чем болели родители, аллергия, прививки. Когда эта процедура окончилась, майор спросил как бы между прочим:

— И что вас привело сюда, в Тарсус?

Поль объяснил, что приехал в командировку собрать образцы кое-каких растений и сделать фотоснимки в горах и пустыне.

Майор поднял голову и, как ни странно, проявил неожиданный интерес к его работе. Поля поразила разница между резкостью часового и обаянием этого измученного человека, который его расспрашивал и, казалось, по-настоящему интересовался работой Поля в области экологической адаптации. Поль старался рассказывать покороче, чтобы не испытывать терпения майора. Но майор вел себя так, будто у него было сколько угодно времени и при этом страстный интерес к экологии. Робертсон одобрил работу Поля и даже вдумчиво заметил:

—Это замечательное дело,— сказал он.— Единственный способ привлечь молодежь к науке — дать пищу их воображению, чтобы заинтересовать их с раннего возраста. Ведь нельзя же все время пользоваться учебниками и расчленять этих чертовых речных раков. Я в восторге. Какие образцы вы нашли на прошлой неделе?

Тут Поль уже позабыл о том, что весь город болен и что майор, по всей вероятности, не спал всю ночь. Увлеченный интересом майора, проявленным к его делу, он продолжал говорить, перечисляя образцы и фотографии и при этом уточняя, когда и где их собирал.

— Когда вы в последний раз были в пустыне? — спросил майор.

— В понедельник,— ответил Поль.— Вот тогда я и почувствовал себя плохо. Я вынужден был вернуться раньше обычного.

— А до этого?

— Я выходил за город каждый день,— ответил ему Поль.— Там столько интересного. И всегда старался выходить рано и не возвращаться до шести, то есть до ужина.

— Понятно,— сказал Робертсон.— Значит, под дождь вы не попали? Кажется, он был в пятницу?

— Да,— сказал Поль,— кажется, дождь был в пятницу. И я не вымок. Я находился в пустыне и фотографировал ящерицу. И тут увидел темную грозовую тучу в небе.

— А где это было? — спросил Робертсон.

— В долине Скалл Велли. Это примерно в десяти милях к северу от дороги на Дагуэй.

— Ну что ж,— сказал майор, поднимаясь,— вы нам очень помогли, мистер Донован. Интересно было с вами поговорить. А теперь я бы вас попросил пройти в следующую дверь и повидаться с доктором Бартлетом — он проведет общий осмотр. Думаю, что он попросит вас зайти сегодня вечером, чтобы еще раз быстренько все проверить. Кровяное давление и прочее. Мы за всеми внимательно следим.

Поль поднялся и сказал:

— Конечно, меня еще немножко шатает, но я чувствую себя гораздо лучше, чем в прошлую ночь.

Он