решил сделать омлет… Из трех десятков яиц! Это нечто лениво булькало и было похоже на гигантскую соплю.

Пришлось мне это разливать по сковородкам.

— Ну, мелкотравчатый повар, — оглянулся на притихшего Наруто, — будем учиться еще и готовить…

«Знаете, Какаши-сан, плевал я на ваше мнение с высокой колокольни, — мстительно подумал. — Я научу Наруто всему, чему сумею!»

— Но не сегодня. Поедим и на полигон к призракам.

— Учить крутые техники? — подпрыгивал на стуле блондин.

— Почти, — уклончиво ответил, расплываясь в улыбке.

Проходя мимо почтового ящика, я заглянул внутрь и был вознагражден за любопытство двумя пухлыми белыми конвертами. Повертев их в руках, я закинул их в квартиру и запер дверь.

— А что там?

— Не знаю пока. Потом посмотрим.

Выйдя на улицу, Наруто вдруг предложил:

— Давай наперегонки?

— А почему бы и нет?! — я начертил подошвой линию, — На старт. Внимани…

— О! В вас кипит Сила Юности, Ирука-сенсей!

Ешкин кот! Капитан Зеленка! Боги, за что вы меня ТАК не любите?

— Здравствуйте, Майто-сан, — выдавил кривую лыбу. — Вы бодры, как всегда.

— Ли!

Из клубов пыли выскочила маленькая копия Майто.

— Да! Гай-сенсей!

Зеленкин разразился потоком пафоса. Только тактичность не позволила мне заткнуть уши. Но я мысленно орал песенки, только чтобы ничего не слышать!

Наруто тактичностью не страдал, и после того, как отошел от шока, заткнул уши. Гай — страшное «оружие». Если он что-то орет, враг дважды подумает, прежде чем решится вытащить пальцы из ушей и подставить свой мозг под эту ужасающую технику — «Пафосогедон»!

— Ирука-сенсей? — по-детски обиженно спросил Гай, — вы меня слышите?

— Что, что? Простите, — печально вздохнул, — со мной такое часто бывает. Если что-то начинаю вспоминать, то ничего не слышу. Вы не могли бы повторить?

Наруто побледнел и отшатнулся. На его лице читался неподдельный ужас: «Вы что, реально хотите ЭТО услышать еще раз?!

Гай как-то сразу скис и, пожелав мне скорейшего выздоровления, умчался за горизонт.

— Скатертью дорожка, — процедил сквозь улыбку, помахав на прощание этим двоим. Хотя они меня уже точно не видели.

— Ирука? — подергал Наруто за рукав, привлекая внимание, — Это правда?

— Что именно правда? — уточнил, — То, что я ничего не слышал или то, что я иногда ничего не слышу, когда что-то вспоминаю?

— Оба! — нетерпеливо выкрикнул мальчик.

— Ну, в общем, да, — присел на корточки и прошептал, — но не сейчас.

— А почему?

— А он бы не отстал, если бы понял, что я слушаю. — Еще тише, — Майто Гаю необходимы свободные уши, чтоб в них тры… — запнулся, — чтоб в них пиз… тьфу! Чтоб рассказать про эту Силу Юности. Он достал уже всех!

— Ааа, — понимающе протянул мальчишка. — Ясно.

Подождав, на всякий случай, пару минут, мы побежали. Бег дался неожиданно легко, я даже не заметил, как обогнал Наруто. Но он очень быстро сократил дистанцию. Всего пару мгновений он бежал со мной наравне, а потом скрылся из виду. Я офигел, но быстро пришел в себя. Надолго терять Наруто из виду я опасался. И как оказалось, не зря.

Упитанная старушка, сидя на песке, отгоняла клюкой от себя Узумаки.

Сначала я хотел бабку поднять и сумки ей собрать, но когда услышал, что она говорит, это желание пропало.

— Демон! Убийца!

— Да… — увернулся блондин от палки, — подо… я поднять ва… я помочь хочу!

— Шиноби-сан! — радостно запричитала она, заметив меня, при этом продолжая довольно ловко отгонять Наруто. — Спасите!

Я был бы рад этой «бабуле» пинка отвесить. Но вместо этого изобразил ничего не выражающую маску.

— Наруто, оставь.

Уходя от старой перечницы, я почти физически ощущал, как в ее усохших мозгах оформляется спам-сообщение для сарафанного радио. И ничего хорошего оно мне не несло.

Что ж, репутация у фракции «Сплетницы» понижена на тысячу пятьсот пунктов, — хмыкнул я.

Было бы глупо надеяться сохранить нейтральное отношение Деревни к себе после того, как я стал опекать Наруто.

— Плевать! — подхватил на руки ничего не понимающего мальчика и посадил себе на шею. — Держись крепче!

Наруто схватился за мой воротник.

— Во имя Силы Юности? — прозвучало тихонько и шкодливо над головой.

Я подавился воздухом, а потом расхохотался:

— Никогда!

Многие оборачивались мне вслед и взгляды эти были, мягко говоря, осуждающими. Но я затылком чувствовал радостно стучащее сердце, и мне было абсолютно пофиг, что теперь будут говорить обо мне в деревне.

Если раньше был один против всех, то теперь их стало двое!

— Круто! А еще быстрее можете?

Вспомнив детство, я перестал опираться при беге на всю стопу. Наверное, со стороны это выглядело глупо: взрослый мужик бежит на носочках. Но я в детстве только таким макаром и бегал, ноги потом болели, но это того стоило! Я был быстрее всех!

— Ого! — подтвердил Узумаки.

Вообще в детстве я был сорвиголова! На санках по крутой лестнице? Запросто! Горка «Камикадзе» в аквапарке — не вопрос! Нужно было лежа кататься, я — сидя. А лучшим моим другом был старенький велосипед без тормозов. Ну, они были… только такие слабые, я мог только скорость уменьшить, но не остановиться. К тому же тогда я искренне думал, что тормоза придумали трусы. Скорость, ветер в лицо! Не зря же меня прозвали «Шумахер»?!

А потом велосипед развалился на три части прямо, когда я на нем ехал: руль в руках остался, заднее колесо с рамой под задом, а вот переднее попало под машину и скрутилось восьмеркой. И «Шумахер» лишился своего верного друга, а затем и прозвища. А ведь на месте переднего колеса мог быть я, развались мой железный конь чуть позже… Новый велосипед мне не купили, мотивируя это тем, что я уже слишком взрослый, чтобы на велосипеде гонять…

— Ирука! — осторожно постучал мне кто-то по голове. Я сначала не понял, завертелся на месте. А потом услышал смех.

— А? — запрокинул голову.

— Мы полигон пробежали, — заливаясь, сообщил мальчишка, — обратно надо.

— Понял,