– Тебя дисквалифицировали? Отняли лицензию, да? – внимательно посмотрел на меня Огородников. – Если хочешь, я как адвокат могу заняться этим вопросом. Посмотрим, что можно сделать, чтобы вернуть тебе право заниматься врачебной практикой…

– Да нет… не нужно. – Я достала из холодильника сыр, масло, ветчину и принялась неторопливо сооружать бутерброды. – Никто меня ничего не лишал. И лицензия у меня еще целых два года будет действительна… Я сама ушла.

– Почему?

– Да просто поняла, что я совершенно никчемный психоаналитик, – спокойно ответила я, намазывая масло на хлеб. – А уж если тебе так любопытно, то могу сказать почему. Ко мне на прием мальчишку привели родители, шестнадцатилетнего… Благополучная состоятельная семья, достаток полный, забота, уют. А ребенок начал бледнеть и чахнуть на глазах. Ну, родители и забили тревогу. Привели мальчика ко мне, чтобы я помогла им разобраться, что к чему. Был уже конец дня, сеансы шли один за другим, я зверски устала… Но дело, конечно, не в этом… самое страшное, я ведь почувствовала, насколько у Кирюши на душе тяжело. И причину смогла выяснить: он был просто-напросто влюблен, а девочка его мечты не отвечала ему взаимностью. Самая глупейшая и до приторности банальная ситуация. Особенно для психолога… Решать такие проблемы учат чуть ли не на первом курсе… Для нас такая ситуация проста и понятна, как дважды два, а для подростков в переходном возрасте неразделенная любовь нередко превращается в трагедию. Кирилл стал плохо учиться, забросил спорт, грубил родителям, с друзьями рассорился… Короче говоря, все признаки депрессивного психоза налицо. Я завела карточку, назначила дату следующего посещения и отправила мальчика домой… На следующий прием он уже не пришел.

– Что с ним произошло? – тихо спросил Дима.

– Он бросился с крыши многоэтажки, – коротко ответила я и полезла в шкаф за чашками. – Погиб мгновенно, еще до того, как о землю ударился. Сердце не выдержало. – Я опустилась на стул напротив Огородникова. – Лицо этого мальчика преследовало меня потом целый год. Наивные, широко распахнутые глаза и смущенная улыбка… Я могла бы спасти ему жизнь. Его родители специально привели Кирилла ко мне. Они доверили мне своего ребенка, а я их подвела. Я не смогла понять. Почувствовать, НАСКОЛЬКО ему тяжело и в каком ужасающем смятении находится его душа. Даже не поговорила с его родителями, которые ждали сына в коридоре. Решила оставить эту беседу на потом. За один сеанс я еще не во всем разобралась, да и не хотелось нервировать мальчика, заставлять его гадать, что я там, запершись в кабинете, говорю его родителям… Я хотела сделать это позже и не так демонстративно… Мне показалось, что время еще есть, его навалом… Кирилл выглядел вполне адекватным ребенком. А на следующий день после школы над ним посмеялась девочка его мечты… Обозвала слюнтяем и слабаком. И он решил ей ценой собственной жизни доказать, что ради ее любви способен на самый безумный поступок… Ну и прыгнул с крыши прямо к ее ногам… Такая вот история.

– И в чем ты видишь свою вину? Кто же мог знать, что так получится?

– Я была обязана знать, – хмуро ответила я. – Я врач. И это моя обязанность. Я ведь деньги с его родителей за консультацию взяла, причем совсем не маленькие… Ты пойми, только дилетант считает, что наша профессия проще пареной репы. Сиди с человеком, беседуй, советы умные давай… Меня все потом утешали, говорили, что я ни при чем… Но ведь мальчик был болен. У него было очень серьезное психическое расстройство. Ни один нормальный человек просто так, ни с того ни с сего, не пойдет на такой ужасный и нелепый шаг, как самоубийство…

– Но в состоянии шока, к тому же в этом возрасте…

– Да ведь и дело-то все в том, что не было никакого особенного шока! – с досадой воскликнула я. – Не было, понимаешь… Она не первый раз унижала его и насмехалась… Просто именно к этому моменту он морально созрел для самоубийства… А я разговаривала с ним меньше чем за сутки до этого и ничего не заметила… Какой из меня после этого к черту психоаналитик?! Как я могу советы умные людям давать, жизни учить?! Короче, я не смогла… Ну ладно. Ты удовлетворил свое любопытство? Убедился, что та старая история никакого отношения не имеет ко вчерашнему убийству? Тогда зови Володю, чай будем пить, а потом неплохо бы к Тане съездить, посмотреть, может, пропало что… да и вообще…

В квартире Тани и правда никакого видимого беспорядка не было. То есть, конечно, грязи милиционеры, понятые и просто любопытствующие из числа соседей натащили много. И пол в прихожей, и великолепный персидский ковер в гостиной были нещадно истоптаны грязными уличными ботинками, но все вещи при этом остались на своих привычных местах, идеальный порядок на кухне, все ящики в комнате и на кухне аккуратно задвинуты, начищенная до блеска посуда в серванте расставлена по порядку.

– Ты часто в последнее время у жены бывал? – спросил Огородников у хмуро оглядывающегося по сторонам Владимира. – Можешь, хотя бы примерно, определить, все ли вещи на месте лежат? Особенно мелкие. Ну там, документы, украшения, деньги.

– Основное все на месте. Видик, телевизор, шубы… – после недолгих размышлений сообщил Танин муж. – Документы тоже вроде не тронуты. А насчет денег и украшений я ничего сказать не могу, у нее столько ухажеров в последнее время было и подарков разных соответственно… Но, думаю, их тоже не тронули… Вон, смотрите, по всем рюмкам и вазочкам безделушки рассованы… Вот цепочка золотая, даже колечко с бриллиантом прямо на полке валяется. Его искать даже не нужно было… Да и о чем мы вообще-то говорим сейчас, ясно, что банальным грабителем тут и не пахнет…

– А это что такое?! – Когда я увидела три пластиковые упаковки с дисками, лежащие прямо посередине Таниного кухонного стола, в глаза бросились уже знакомые названия «Limp Bizkit», «Sistem of a Down», «Papa Roach». У меня в буквальном смысле слова под ложечкой засосало. Я по инерции протянула руку, но сразу же со страхом отдернула и беспомощно оглянулась на Огородникова. – Они так похожи на… – Я перевела взгляд на хмурого Владимира: – Что это, Вов?

– Вот уж не знаю, – пожал он плечами. – На музыкальные диски похоже или фильмы какие… Я Татьяне на Восьмое марта DVD подарил, так что у нее этих дисков должно быть навалом… Так что ничего особенного я в этих штуках не вижу…

Огородников повертел одну из коробочек в руках и достал блестящий кружок диска.

– Нужно попробовать его включить, – задумчиво проговорил он.

Татьянин проигрыватель довольно быстро нашел общий язык с диском, буквально через несколько секунд комната наполнилась уже знакомой мне агрессивной музыкой. Никакой картинки, кроме стандартной заставки, на экране телевизора не появилось. Мужчины молча переглянулись.

– Альтернативная музыка. Ничего особенного, – пожал плечами Огородников. – Вполне можно слушать…

– Да при чем тут музыка!.. – Я вздохнула и взяла диск из рук адвоката. – Не будет Танькин проигрыватель с них ничего, кроме музыки, читать. Здесь компьютер нужен. Это те самые диски, которые пропали из моей квартиры… Ну или их точные копии.