Я хотела лишить этих парней возможности самодовольно смотреть на меня, оценивать и судить. Делать выводы, что изнасилование было моей виной, моим постыдным поступком.

Шатаясь от выпитого, я решила нанести суждениям парней ответный удар, самым шокирующим способом, на который только была способна. Я стянула твердую от соли футболку, расстегнула грязный от пота лифчик, сбросила его на блестевший грубый мокрый бетон с множеством трещин. Парни стояли на сером бетоне и смотрели. В этом бассейне нельзя было купаться без одежды.

Я закрыла глаза, вдохнула через нос, почувствовала необычный подъем и свободу. Круги натриевых фонарей освещали мое сухое тело перед Ледяной Шапкой, Эдисоном и остальными, кто был здесь. Ледяная Шапка и Эдисон стояли в своих шортах не реагируя. Они не понимали, что я делаю, и глазели. Я не могла припомнить, когда в последний раз появлялась голой перед незнакомцами. Это было неловко, но в порыве эмоционального раздражения казалось необходимым.

Я, дрожа, спустилась в бассейн, слившись с черной водой. Незнакомцы вокруг зашевелились. Ласковая вода подействовала на меня отрезвляюще. Я снова стала разумной, трезвой, как будто проснулась посреди ночи и обнаружила, что вокруг меня находились люди. Я уже не ощущала своей силы. Я запаниковала. Я была в воде с незнакомцами, и моя открытость пугала меня.

Толстый мужчина развернулся и медленно, как поменявший курс корабль, поплыл, уставившись на мое голое тело. Я прижимала локти к груди, стыдливо прикрывала ее. Большой мужчина был лысым. Он плыл ко мне.

«Вы спасатель?» – спросил он. У него был протяжный южный акцент и не было бровей. Я задрожала в горячей воде. «Нет, – прошептала я. – Нет. Простите. Я не спасатель».

Он кивнул.

Я поняла, что большой лысый мужчина шутил. Отсутствие у него волос напоминало последствия химиотерапии, как будто в этих горячих источниках среди пустыни он проводил свои последние дни.

Я плыла в трансе. Я чувствовала себя плохо из-за своей наготы, пропало ощущение безопасности и силы, стабильности и защищенности.

Я хотела, чтобы Эдисон и Ледяная Шапка наконец увидели, насколько я открыта, даже через тонкую кожу грязной девичьей одежды. Как я бесформенна. Я ужаснулась. Моя сексуальность вызывала у меня неловкость, я потеряла над ней контроль и не могла восстановить его.

Парни должны увидеть.

Они спустились в бассейн, но оставались в дальнем углу, в тени, вдали от меня.

«Прошлой ночью ты хотела всем показать, что ты – плохая девочка», – сказал Эдисон. Я напряглась, чувствуя, как меня сковало под старым одеялом. Он лежал на полу, глаза у него были как серые камни, безжизненные. Он подробно описал, как я разделась догола в плавательном бассейне без какой-либо необходимости. Он сказал, что я вела себя как шлюха. Его глаза были непроницаемы: «Ты напилась, как шлюха».

Я моргнула и тупо уставилась на ступни Ледяной Шапки. Они свисали с кровати, большие и белые. Я видела, как они шевелились. Он перевернулся, чтобы посмотреть на меня.

«Ты пьешь слишком много. – сказал он. – Действительно, ты же должна знать свои возможности».

В красной пелене закрытых глаз я воспроизводила события прошлой ночи. Я разделась догола перед мужчинами. Была пьяной. В трезвом утреннем свете я пыталась вспомнить, почему я это сделала. Полная открытость показалась мне тогда единственным способом правильно представить себя, но сейчас это, напротив, казалось диким поступком, который характеризовал меня.

Я почувствовала тошноту и слабость от обиды. Я больше не хотела, чтобы Эдисон был рядом. Я проснулась в кровати, а рядом был он, бросал в меня несправедливые слова; они ранили, и мне нужно было от этого уйти. Я его просто ненавидела. Находясь во враждебной темноте закрытых глаз в этот солнечно-горячий день, я очень хотела сама уязвить Эдисона, прямо сейчас, дать ему почувствовать себя так, как чувствовала себя я.

Но я ждала уважения от того, кого сама не уважала. Эдисон не был достоин уважения. Я лежала в кровати, очень уютно и комфортно, протрезвевшая. Я впервые увидела, что могу воспрепятствовать неуважительному отношению к себе. В состоянии гнева я начала понимать всю абсурдность того, что позволила этому парню стыдить меня. На полу Эдисон расплылся, как лужа воды, его левая щека и левая сторона лица были розовыми, словно внутренности, на них отпечатался рисунок ковра. Он пыхтел, даже когда спокойно лежал.

Я попыталась встретиться глазами с Ледяной Шапкой, умоляя и нуждаясь в его поддержке, но его глаза были стеклянными, в них не было света. Я почувствовала, что Ледяная Шапка предал меня, как у Игл Рок, когда Эдисон повел себя грубо и низко, а Ледяная Шапка ничего не сказал. И сейчас он не обращал на меня внимания. Мне было интересно, как бы он воспринял мою наготу, если бы не все эти ребята, которые вызвали у меня чувство стыда.

Я не могла идти с ними дальше.

В тот день Ледяная Шапка, Эдисон и я вышли из Уорнер Спрингс, однако мы уже не были вместе, во всяком случае, все было не так, как при восторженном и безобидном новом знакомстве. Когда я шла из города по крутой горе с Ледяной Шапкой и Эдисоном, меня охватывало безразличие, я тяжело дышала. Я проиграла в своей голове момент, когда у Лайв Оук Спрингс я склонилась к Ледяной Шапке, и мое согнувшееся тело было лишь в нескольких дюймах от него. Я ощущала его взгляд, чувствуя, что он направлен на меня, как это было возле озера Морена – решительный взгляд. Свернувшись рядом в маленькой палатке, мы ощущали тепло ног и рук друг друга. Я чувствовала запах его пота и солнцезащитного крема, ощущала его дыхание, твердое бедро близкого парня, который меня возбуждал. Я вспомнила бьющийся электрический импульс между нашими руками. Я чувствовала, что на меня смотрит парень, который понял, что на меня стоит смотреть. Я хотела, чтобы он запомнил мое лицо и не забыл его. Я хотела, чтобы он дотронулся до моей щеки и сказал, что я красивая.

Его бедро приблизилось ближе к моему, мы слегка и полностью касались друг друга. Наконец я посмотрела на него. По выражению его глаз я поверила в то, что красива.

Я хотела, чтобы он любил меня.

Я с сожалением понимала, что он видел меня не такой, какой бы я хотела быть.

Он не проявлял свою любовь или сочувствие, которые были мне нужны, хотя я заслуживала эту любовь, и когда-нибудь какой-нибудь парень даст ее мне. Даже если я ее еще не нашла, я скоро найду ее.

Я начинала себя жалеть.

Выбираясь, как по американским горкам, из города, я ощутила напряжение и беспокойство, когда Ледяная Шапка подошел слишком близко. Его тело отталкивало меня. Я быстро отвела свои глаза от его глаз, когда они случайно встретились. Все это утро Ледяная Шапка со мной не разговаривал.