пацана, осиротевшего со смертью матери. Ведь уже тогда он не доверял отцу, как и не искал у него поддержки.

Глава 33

Зоя проснулась и первым делом сладко потянулась в кровати. Взглянула на окно, и губы тронула улыбка – еще только начинало светать, но уже понятно было, что денек сегодня выдастся чудесный! Робкое солнце уже готово было засиять в полную силу, и на небе Зоя не увидела ни единого облачка.

А еще сегодня воскресенье, и вечером она увидит Сашку.

– Сашка-промокашка! – широко улыбнулась Зоя, вспомнив, как дразнила друга в школе.

Он все время злился, а она не уставала его так называть. Да и злился Сашка прикольно, как-то очень по-детски даже в старших классах.

Зоя вспомнила, как после восьмого класса ее отправили на все лето в деревню к бабушке. И ровно столько же она не видела своего друга. Встретились после разлуки они первого сентября. И Зоя Сашу не узнала – за лето он так вырос и возмужал.

– Ничего себе! – присвистнула тогда аж Зоя. – Сашка, да ты стал такой… огромный! И все равно ты Промокашка, – рассмеялась, узнавая его по знакомой обиде на лице.

Только Зоя собиралась встать с кровати (ну и что, что воскресенье, и все нормальные люди отдыхают. Ее от рабской повинности никто не освобождал), как дверь в комнату приоткрылась и показалась голова Морозова.

– А стучаться тебя не учили?! – возмущенно подтянула Зоя одеяло до подбородка. – Или хозяин-барин, и личной территории мне тут не полагается?

– Извини, – проявил Морозов неожиданную смиренность. А в следующий момент он внес в спальню поднос, на котором стояла чашка кофе.

– Ого! – удивленно протянула Зоя. – Уж не мне ли это? – подозрительно рассматривала чашку на подносе, когда Морозов опустил тот на кровать.

– А, по-твоему, я решил испить утренний кофе у тебя в спальне? – рассмеялся Морозов.

– Кто вас знает, извращенцев, – пробормотала Зоя, но сама уже потянулась к чашке.

Аромат кофе так и манил. Хотелось хлебнуть горячего и пряного напитка, чтобы прогнать остатки дремы.

Морозов, тем временем, удобно устроился в кресле и с улыбкой наблюдал за ней.

Зоя раз отхлебнула кофе, второй, а потом вернула чашку на поднос.

– И в чем подвох? – требовательно уставилась на Морозова. – Что я за это должна буду сделать? Достать луну с неба?

– Почему ты все время ищешь подвох? – удивился и даже немного оскорбился Морозов. – Не могу я просто так что ли что-то сделать?

– Ты? Не можешь! – уверенно проговорила Зоя. – От тебя ничего хорошего ждать не приходится.

– Ну вот видишь, могу, – кивнул Морозов на чашку, которую она снова взяла в руки. – И еще я решил, что даже такие как ты заслуживают выходного. На воскресенье освобождаю тебя от всех обязанностей по дому.

– Только на это или и на последующие тоже? – уточнила Зоя.

– А ты собираешься задержаться у меня так надолго? – хмыкнул Морозов, и Зоя поймала себя на том, что краснеет.

Блин! А об этом она не подумала. Да и к собственному проживанию в его квартире уже начала привыкать. Должно быть, со стороны ее вопрос прозвучал двусмысленно.

– Нет, ты не подумай… Я даже рад – на домработнице точно смогу сэкономить. Но не думаю, что ты долго протянешь. Да и наказания никто не отменял…

– Иди-ка ты отсюда, пока жив и здоров! – заметнула в него Зоя подушку.

Попала прямо в лицо и мысленно похвалила себя за меткость.

– Жду тебя внизу, – только и сказал сквозь смех Морозов, прежде чем скрыться за дверью и успеть увернуться от второй подушки.

– Козел! – смачно изрекла Зоя и одним глотком допила остывающий кофе.

Но кофе он умел варить, надо отдать ему должное. И в ванную Зоя отправилась уже полностью проснувшаяся.

Когда спустилась умытая и полная бодрости в гостиную, ее поджидал сюрприз. Стол уже был накрыт к завтраку, а Морозов явно томился в ожидании, сидя за ним.

– Ого! Ты меня не только кофе будешь поить сегодня, но и кормить? – разглядывала Зоя роллы и суши в ассортименте и, надо заметить, довольно разнообразном.

– Ну, готовить я не умею – ресторан нам в помощь. И давай, садись уже! – нетерпеливо кивнул Морозов на стул.

Зоя почувствовала, как только от вида еды, просыпается аппетит. Да и роллы она любила, особенно с угрем.

– Слушай, если у меня сегодня выходной, то я могу заниматься, чем захочу? – уточнила она, съев приличную порцию японских изысков.

– В пределах дома, да, – кивнул Морозов, не переставая поглощать роллы.

При этом он очень искусно пользовался палочками, тогда как Зоя предпочла вилку. Палки у нее в пальцах не держались, не говоря уже о том, чтобы что-то ими умудряться цеплять. Морозов же запросто хватал ролл, окунал его в соевый соус и отправлял в рот. А еще он ел имбирь, который Зоя терпеть не могла. Говорят, им хорошо заедать остроту васаби, но как по ней, уж лучше запить, чем есть эту гадость с привкусом и запахом духов.

– А если я захочу куда-нибудь пойти?

– За пределами этой квартиры правила остаются прежними, – серьезно взглянул на нее Морозов. – Зоя, ты в любой момент можешь все изменить, – прозрачно намекнул он.

Ни за что! – мысленно отрапортовала Зоя, вслух же сказала:

– Но к родителям же мне можно?

– Можно, в сопровождении верных телохранителей, – кивнул Морозов.

– А водителя одного недостаточно? – скуксилась Зоя. – Если уж у меня сегодня выходной, к родителям я бы хотела поехать пораньше…

– Езжай, – пожал Морозов плечами. – Бойцы подождут тебя в машине.

– Полдня?

– Работа у них такая… Кстати, а что ты сказала родителям? Где живешь и с кем?

– Не твое дело! – буркнула Зоя.

Сама она уже размечталась, как отправит водителя по его делам, как сходит куда-нибудь с Сашкой, а не станет сидеть в четырех стенах… Эх, реальность-реальность… когда ты уже снова начнешь ее радовать?

Глава 34

Сразу после завтрака Зоя ушла к себе в комнату и просидела там практически до самого обеда.

Несколько раз Иван подходил к двери, но так и не решился проникнуть в ее личное пространство.

Что он ей скажет? Что ему скучно? Так она его на смех поднимет или, что еще хуже, оскорбит. Ссориться с ней Иван не хотел, как и спускать ей все с рук. Так и слонялся по квартире, не зная, чем себя занять, и во власти самых разных мыслей.

Не так он планировал провести сегодняшний день – редкий свой выходной, когда совсем не хотелось работать.