Комната, вторая…

Отпихнул одного франка, наотмашь полоснул мечом второго, сдуру вздумавшего замахнуться табуретом.

Из груди вырвался дикий рев:

— Где ты, тварь?!

С налета влетел в очередной зал и наткнулся на пухлого плешивого человечка в ливрее. Ухватил его за грудки и прошипел прямо в лицо:

— Где этот urod?..

— Тихо, сир… — Человечек строго шикнул на меня, потом гордо выпрямился и отчеканил: — Король умер, да здравствует король! Требую почтения, сир!

— Что?! — взревел я, ринулся к кровати с высоким балдахином, сорвал с нее полог и уставился на неподвижное тело тщедушного старика со сложенными на груди руками.

Оплывшее лицо, горбатый нос, пухлые губы и скошенный подбородок, покрытый редкой седой щетиной…

Господи, за что?

Это был не кто иной, как руа франков Луи, одиннадцатый этого имени, по прозвищу Всемирный Паук. Мертвый руа. Мертвей некуда. Даже вонять уже начал.

Силы разом покинули меня, я не упал только потому, что Клаус и Луиджи вовремя меня подхватили.

Десять лет! Десять лет я ждал этого момента! Десять лет, полных смерти, крови, обманутых надежд и напрасных ожиданий. А когда горло этой твари уже было так близко, он взял и сдох. Даже не знаю, что сказать. Сильней нагадить мне было нельзя.

Закусив до крови губу, я оттолкнул оруженосцев и вышел из шатра. Повел по сторонам невидящим взглядом и сел на перевернутый барабан прямо у входа.

— Сир… — Луиджи подал мне флягу.

Я отмахнулся и закрыл глаза. Немедленно возникло отчетливое видение. Предо мной в кресле с высокой резной спинкой сидел грузный пожилой мужчина в опушенном горностаями колете.

— Я всегда знал, сын мой, — граф божьей милостью Жан Пятый Арманьяк гордо улыбнулся, — что у тебя все получится.

— Я все испортил, отец, — буркнул я. — Почти все…

В беседу вдруг вплелся другой голос:

— Отец? Какой отец? Что ты испортил, Жан Жаныч?

Я открыл глаза и увидел перед собой Феба.

— Что с тобой? — обеспокоенно поинтересовался король. — Все нормально? Бормочешь странное.

— Все нормально. Нормальней некуда…

— Где Паук?

— Там валяется… — Я показал большим пальцем за плечо.

— Убил все-таки. — Франциск недовольно покачал головой и рявкнул своим телохранителям: — Живо оцепить шатер. Никого не впускать и не выпускать. И лекарей сюда!

— Не убивал я, сам сдох, тварь.

— Чего-о-о? — удивленно протянул Феб. — Сам сдох? Вот прям сам?

— Ага…

— Да ну!!! — ахнул король Наварры. — Ты посиди здесь чуток, Жан Жаныч, я сейчас, сейчас…

И метнулся в шатер.

Я криво улыбнулся и опять закрыл глаза. Ну что же… Пусть так. Обидно, но ладно. Жизнь не закончилась. Ничего еще не закончилось. Мало победить Паука, теперь надо собрать все земли страны Арманьяк воедино. Пожалуй, завтра и начну…

ЭПИЛОГ

В громадном камине дотлевали толстые поленья, изредка вспыхивая под легким сквозняком язычками пламени, отбрасывающими причудливые тени на каменную кладку стен и стоявшую посередине комнаты широкую кровать с наваленной на ней грудой мехов.

Неожиданно одна из шкур зашевелилась, а потом слетела на пол — на кровати резко сел худощавый мужчина. Он недоуменно повел взглядом по сторонам, остановил его на белоснежных, идеально очерченных женских нагих ягодицах, длинных ножках рядом с собой, досадливо поморщился и рывком встал с постели.

Ухватил серебряный кувшин с прикроватной тумбочки и долго, с наслаждением пил, расплескивая рубиновые капельки по аккуратно подстриженной бородке клинышком.

Затем небрежно отбросил кувшин в сторону, накинул на плечи бархатный халат и пошлепал ногами по пушистым магрибским коврам к затянутому слюдой окну.

С треском распахнул его, с наслаждением втянул в себя морозный воздух, ворвавшийся в комнату искристыми клубами, а потом вдруг задумчиво проговорил:

— Как же достало все. И, как назло, войну никому пока не объявишь. На Русь, что ли, смотаться?

ГЛОССАРИЙ

алькайд — в пограничных районах командующий гарнизоном города и окрестным населением

алькальд — глава муниципального совета. Исполнял судебные, таможенные и финансовые функции в провинциях

армет (армэ) — рыцарский шлем XV–XVI вв. В отличие от гранд-бацинета, в армете бувигер из двух раскрывающихся лицевых половинок составлял единое целое с остальными частями шлема. В закрытом положении фиксировались штифтом на подбородке

бастард — незаконнорожденное (внебрачное) дитя. В средневековой геральдике внебрачные дети дворян, как правило, получали герб отца с левой перевязью бастард (оружие) — «полуторный меч», «длинный меч». Из некоторых источников следует, что названием своим он обязан тем, что крепился не к поясу владельца, а к седлу лошади

бизань-мачта — третья от носа мачта на корабле

брандскугель — зажигательный снаряд для гладкоствольных орудий. Представлял собой подкалиберную болванку, обмотанную пропитанной горючим составом паклей

бувигер — элемент шлема для защиты подбородка

ваганты — поэты и музыканты

вальтрап — толстое суконное покрывало под седлом

великий пенитенциарий, также верховный пенитенциарий — глава апостольской пенитенциарии, одного из трех церковных трибуналов римско-католической церкви

винград — прилив в виде шара на окончании казенной части орудия

галера — парусно-гребное судно

гербовый король — глава геральдической службы при королевском дворе

герса — крепостная решетка

горжет — стальной воротник доспеха для защиты шеи и горла

готический доспех — полный рыцарский доспех с середины