Кей на удивление пришел сегодня раньше нас. Когда мы переступили порог аудитории, он уже сидел на своем излюбленном месте и лениво изучал небо за окном.

— Привет, — проворковала Ханна, проходя мимо.

Гил с улыбкой помахал ему рукой, Пашка едва заметно кивнул, ну а я… Я хотела тенью прошмыгнуть и спрятаться за спину кого-нибудь из приятелей, как вдруг Кей перехватил мой взгляд, и мне ничего не оставалось, как сказать ему:

— Здравствуй.

В горле сразу пересохло и запершило, и я кашлянула, отводя глаза в сторону.

— Здравствуй… — долетело до меня тихое, но я отмахнулась от этого, решив, что мне показалось.

— Раз все пришли, — заговорил Кей уже громко, — давайте начнем… Мы не виделись больше двух недель, и за это время накопились кое-какие вопросы… В первую очередь, они связаны с неуспеваемостью по некоторым предметам двух из вас… Это Павел, у которого одни тройки по Праву… И Ника.

Я тут же напряглась, не понимая, что за этим последует.

— У нее совсем плохи дела с Иллюзией. Поэтому, — Кей тяжело вздохнул, — мне, как куратору, поручено вас подтянуть по этим предметам… Давайте выберем время, когда нам всем это будет удобно… Павел, тебя устроит среда в пять часов?..

— Устроит, — глухо отозвался тот, даже не поднимая на Кея взгляда.

— Ника? — Кей пристально посмотрел на меня. — Пятница, шесть часов?..

— Устроит, — услышала я себя словно со стороны.

— Нет, ну как это понимать? — бубнил Пашка по дороге в общежитие. — Зачем мне заниматься с этим… с этим… Куратором! Я сам, что ль не справлюсь?.. Возьму перед экзаменами конспекты у кого-нибудь и подучу. Ну а не сдам — и ладно. Чего со мной как с маленьким возиться? Мы же не в начальной школе… Успеваемость какую-то придумали. Детский сад, чес слово… А ты чего молчишь? — он неожиданно ткнул меня в бок. — Небось радуешься, да?

Я растерянно взглянула на друга. Радуюсь? Чему радоваться? Что снова придется находиться наедине с Кеем?.. Еще и пытаться учиться у него?.. В моей ситуации это худшее, что можно придумать…

Да и переживаю я сейчас больше за Диониса.

— Ничего я не радуюсь, — вздохнула, отворачиваясь. А затем соврала: — Мне все равно.

— И тебе стоит относиться к этому более спокойно… — добавила я после некоторой паузы. — Понимаю, что Кей тебя раздражает из-за Ханны, но он-то не виноват в этом. И даже не подозревает, что ты ее ревнуешь к нему. А Ханна… Вот увидишь, скоро тоже угомонится и покончит со своей надуманной влюбленностью. Кстати, как вы провели время на празднике? Ведь вдвоем ходили туда, вроде пары…

— Нормально, — Пашка пожал плечами. — Танцевали, разговаривали…

По тону приятеля я поняла, что все прошло не так радужно, как ему хотелось бы.

— Не нравлюсь я ей, — вдруг произнес он с грустью. — Как парень. И с этим уже ничего не поделаешь…

На этот раз я не нашлась что ответь, да и все слова сейчас казались бы бессмысленным, поэтому лишь потрепала Пашку по плечу.

Основы виноделия у нас тоже вел Гермес. Меня он, кажется, сразу узнал, поскольку улыбнулся и едва заметно кивнул. Как и в параллельной группе, приготовлением настоев в этот раз мы не занимались, а по указке Гермеса конспектировали нужный параграф из учебника. Мне же не терпелось дождаться окончания лекции и поговорить с богом торговли о Дионисе.

Гермес словно уловил мое желание, поскольку не спешил уходить из аудитории следом за студентами, а когда мы остались одни, первый поинтересовался у меня:

— Ты хочешь что-то спросить?

— Да, — я подошла ближе. — Где сейчас Дионис? Что с ним?.. Он в порядке?

Гермес уставился в одну точку, будто раздумывая над чем-то, затем перевел взгляд на меня и, понизив голос, произнес:

— Дионис сейчас у себя в лаборатории…

— Правда? У себя в лаборатории? — я не сдержала радостной улыбки. — Значит, его не обвиняют ни в чем? Но почему тогда он не появился на лекции?

— Я думаю, он сам тебе все расскажет.

— Спасибо, — поблагодарила я Геремеса и опрометью выбежала из аудитории.

До начала Нимфологии было еще пятнадцать минут, и я надеялась, что мне хватит времени заскочить к Дионису и хотя бы перекинуться с ним парой словечек. Увидев его, склонившимся над своим рабочим столом, я вновь испытала радость и одновременно облегчение.

— Привет, — он тоже заметил меня и улыбнулся, немного устало, но довольно. — Давно не виделись…

— Как ты? — я присела рядом. — Где был и почему не ведешь лекции?

— Меня отстранили от преподавания, — тихо отозвался он. — На время…

— Но что произошло? Ты мне можешь сказать? Что случилось на празднике? — я попыталась поймать его ускользающий взгляд. — Что с Герой? Ты действительно к этому причастен?

— Слишком много вопросов, детка, — Дионис криво усмехнулся, наконец посмотрев на меня. — Даже не знаю, на какой отвечать…

— Тогда давай по порядку. Рассказывай с самого начала.

— Ты можешь опоздать на следующее занятие… — он будто не слышал меня, но отступать я не собиралась.

— Ничего страшного, даже если опоздаю… Сейчас мне важнее узнать правду, — произнесла упрямо. — Поэтому повторяю: рассказывай все с самого начала. Что с Герой?

— Кажется, ее хотели убить… — нехотя ответил Дионис.

— Но разве это возможно?

— Нет. В этом-то и вся странность… Тот яд, что подлили ей в чашу, вполне мог бы убить богиню послабее, но не Геру. Она лишь погрузилась в глубокий сон… Из которого может не выйти несколько месяцев, а то и больше…

Глубокий сон? Что-то похожее на кому?..

— Этот яд… — осторожно начала я. — Этот яд… Его сделал ты?

— Да…

— Но зачем?

— Я создаю не только полезные или безобидные настои, но и яды тоже. Для разных целей верховных богов, — Дионис снова не смотрел на меня. — Часть из них находится здесь, в лаборатории, часть — у меня дома…

— Вот почему заподозрили сразу тебя… — я принялась задумчиво постукивать пальцами по столешнице.

— Ты тоже считаешь, что это я? — печально спросил Дионис.

Считала… Действительно, допускала мысль, что это сделал он. Ведь мотив у бога виноделия был вполне веским — он ненавидел Геру с детства, не мог простить ей смерти матери, все жизнь желал отомстить… Но сейчас, после его рассказа, уже не видела смысла в обвинении: кому как не Дионису знать, что этот яд не убьет Геру? Тогда зачем все это затевать?

— Нет, я так не считаю, — покачала я головой. — Но тогда кто это сделал? Ты думал об этом?

Дионис развел руками: