Мне помогли найти аппарат открытого типа. И вот я смотрю на распечатку своего позвоночника – просто тихий ужас: дегенеративные изменения, грыжи и протрузии в поясничном отделе… Плюс грыжа диафрагмы. Из-за нее, этой грыжи, случалась отрыжка, и еда возвращалась назад в рот, когда я объедалась.

У меня тогда была адовая депрессия. Хотя, казалось бы, достигла своей цели, есть доход, популярный аккаунт, я – номер 1. Но при этом жить не хотелось совершенно. Только психолог и спасал. Каждый день я выходила на прогулку, и мы с ним общались по телефону, чтобы вывести меня из этого состояния.

Где-то через 2–3 недели ежедневной терапии мне стало лучше. Мы с родителями полетели в Иорданию. У меня уже набралось 200 тысяч подписчиков в аккаунте, я вела вебинары, посты писала, как не в себя. Но удовольствия от жизни не особо получала.

Мои килограммы были со мной, хотя я старалась есть на полведра меньше. За месяц похудела всего на 12 кг. Какая уж тут мотивация! Работаешь-работаешь, а ради чего? Чтобы ремень 60-го размера застегнулся на 58-м?

В Иордании мы поехали с родителями на экскурсию. Меня все бесило. Было жарко, душно, и – отвратительно. Просто неприятно находиться в жирном теле, как в скафандре.

Нас повели купаться в реке Иордан, через лес. Там кроны деревьев переплетены на уровне где-то 160–170 см. А я мало того, что широкая, так еще и высокая! Обычные люди, чуть наклонившись, проходят нормально, а мне надо согнуться пополам, да еще и между веток как-то протиснуться. Как я там заколебалась продираться!

Когда пришла к реке Иордан, мне уже хотелось все послать. Устроить такой концерт, чтобы экзорциста вызвали. Хотя это сакральное место, и пребывание там повлияло на меня так или иначе. Но в ту секунду я этого не ощущала вообще, а просто материлась, как в своих прямых эфирах: «Какого лешего мы топаем по руслу?! Нельзя было пойти нормально?!»

Да, я надела белую плащаницу, зашла в воду Иордана, как все. Единственное, что почувствовала – мне стало легче физически, потому что окунулась в холодную воду после 35-градусной жары.

Потом у меня был очередной сеанс психологической терапии. И я расписала по пунктам все, чего не делаю из-за лишнего веса. Получился гигантский список. Например, там был пункт «не общаюсь с братом». Он как раз был в армии, и я думала: вернется братец, увидит меня – и его вырвет. Когда он уходил, я весила 80 кг, а сейчас на 70 кг больше! Стыдоба. Ну и по мелочам: не делаю фотосессий, не покупаю одежду, в Америку не могу поехать…

И психолог мне говорит:

– Угадай, что делать с этим списком?

– Я не знаю…

– Выполнять, вот что! Прямо по пунктам. В Америку хочешь? Покупай билет. Хочешь новую одежду? Бери стилиста и иди, покупай.

Я так и сделала. И визу в США получила, и гардероб обновила. Не скажу, что вот так по щелчку начала любить себя. Но, по крайней мере, стала использовать деньги не только на еду, а на то, чтобы качество жизни повышалось. Несмотря на размер одежды с 5 Х перед L.

Мой бизнес тем временем непрерывно развивался. Я запускала новые курсы, вкладывала деньги в продвижение, в рекламу… Для меня это было как дважды два. А вот что делать за границами «Инстаграм» – уже смутно представляла.

В начале ноября у меня было собеседование в американском посольстве, и как только дали визу, я тут же купила билет в США, накануне Дня Благодарения – как раз туристический сезон. 3-звездочный отель стоил 300 долларов за ночь (в обычные дни за эти деньги можно поселиться в отеле «5 звезд»). И мне было кайфово от того, что я еду в Америку и не экономлю на носках и платочках!

Меня просто взорвало от энергии, как только я вышла на Таймс-сквер! В ноябре там было дико тепло. Наверное, градусов 20 на улице – и дождь. Я промокла и спряталась в театре, заодно мюзикл «Аладдин» посмотрела. Сидела на галерке – меня еще толком не отпускали мои нищенские привычки. Но все равно, это была ожившая мечта. «Fuck yeah, Нью-Йорк, я в тебя приехала!»

Мне кажется, именно в тот момент я и перестала себя терзать. У меня было громадье планов (по Центральному парку погулять, на конях покататься и т. д.), но пришлось сказать себе: «Лиля, ты приедешь сюда еще миллиард раз, успокойся. Просто – feel the flow! Не будь перфекционистом, не старайся объять необъятное. Захотела – пошла и сделала, не захотела – сиди и балдей». В один из дней был сильный снегопад, я просто сидела в номере, смотрела американские новости на английском языке, ничего толком не понимала в местной политике, но ловила кайф даже от этого.

А так… я посмотрела на статую Свободы. Покаталась на красном двухэтажном даблдекере. Сходила еще на один мюзикл – «Чикаго». Поднялась на Top of the Rock. Там мы с подружкой переписывалась по «вотсапу», и меня вдруг накрыло одиночеством от осознания: я в Америке, в городе, где живут 20 миллионов человек, на вершине небоскреба и – абсолютно одна, никому не нужная!

Но Нью-Йорк сильно меня зарядил. И дал понять, что весь мир передо мной открыт, а я… не говорю на английском свободно! Когда-то ходила к репетитору, изучала язык в английских клубах и чувствовала, что я огонь, космос. А тут – приехала, и мне стыдно даже спросить пару обуви, потому что я не знаю, как правильно сказать: «Could you please give me» или «Could you please take me»? Ой, да ну, не буду ничего спрашивать… И в рестораны не ходила, и вообще – никакого интерактива с местными. Считала: если уж говорить на английском, то – идеально. Жила тогда еще с морковкой в жопе и страшно парилась о том, что подумают люди.

При этом Америка – страна пышных женщин. Я в первый раз почувствовала себя нормальной. Прихожу в универмаг, а там – целый этаж одежды моего размера. Наверное, это сложно понять среднестатистическому человеку: ну что тут такого? Но я-то была девочкой размера 3-5XL. В обычном российском торговом центре, на все пять этажей, найдутся, может быть, всего несколько вещей, которые мне подойдут. А тут вот оно как… Конечно, такая инверсия меня дико тогда впечатлила.

Я поняла, что хочу жить прямо сейчас. Это тоже стало открытием для меня. Что не желаю больше покупать одежду на несколько размеров меньше, в надежде, что потом похудею… И стала наряжаться. Моя подруга-стилист советовала какие-то вещи.

Восемь дней пролетели быстро, я постоянно ходила, гуляла. В России меня не заставишь топать пешком, но это же Нью-Йорк, здесь все интересно. И я много двигалась, что было очень полезно!

Прилетела в Россию и практически сразу же улетела с братом в Доминикану. Это тоже был челлендж – я училась отстаивать свои личные границы, начала делать то, что всегда себе запрещала. В том числе, не стеснялась загорать в купальнике. Я все еще была толстячком, но на пляже не просто валялась, как тюлень, а отдыхала активно. Плавала с маской, на экскурсии ездила.

Домой мы должны были улетать 26 декабря, сразу после Рождества. Переписываюсь об этом с мамой и вдруг понимаю, что в России меня ждет одно отчаяние. Вот я сейчас прилечу – и что? Снег, серость и уныние.