Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Пойдём домой? — спросила Фрейя, поднимаясь на ноги.
— Пойдём.
Герда поднялась на ноги. Белое платье запуталось в ногах, но налетевший внезапно ветер расправил его, укладывая ткань даже ровнее, чем было до этого. Переговариваясь о насущных заботах, девушки неторопливо пошли в сторону холма. До ритуала оставалось два дня.
* * *
Женя снова летела куда-то вниз. Образы прошлого проносились перед глазами в быстрой перемотке, а затем таяли и исчезали, уносимые незримым ветром куда-то вверх. Она почти уже привыкла к бесконечному чувству падения. Тело снова стало невесомым, напоминая о недавней смерти. Где-то рядом летел Оддманд, перевоплотившийся снова в большого чёрного ворона; его расправленные крылья еле трепетали, словно фамильяр не падал, а аккуратно парил в вышине. Наверное, он столько раз проворачивал этот трюк, что уже приноровился оставаться в одном положении.
Двадцатый век остался позади, а впереди маячил девятнадцатый. Маячил метафорически, потому что вокруг была полнейшая темнота. Балы, кавалеры, пышные платья… Одновременно красивое и кошмарное время, потому что в корсете ты подыхаешь уже на десятой минуте, а благородные лошади, если к ним подойти не с той стороны, могут и лягнуть нехило. Но одно перевешивало все минусы — в этой жизни Алексей хотя бы был с ней.
Женя закрыла глаза.
* * *
Когда они впервые встретились, Фрейе было около двенадцати лет. Она встретила в Лесу смешного мальчишку, который, увидев её, замер в ужасе. Хотя, признаться честно, они оба замерли, глядя друг на друга с настороженностью, как дикие звери.
— Т-ты… ведьма? — спустя почти минуту молчания спросил мальчик.
Фрейя фыркнула и помотала головой.
— Ты что, дурак? Я, вообще-то, ягоды собираю.
Мальчик выдохнул и рассмеялся.
— А-а. Мне просто мама говорила, что в лесу только ведьмы живут. А ты откуда будешь?
— С холма.
Мальчик нахмурился.
— Так значит, всё-таки ведьма?
— Ведьма, не ведьма… Сейчас тебя так заколдую, что будешь всю жизнь по лесу блуждать!
— А я ведьм не боюсь, — подбоченился мальчишка. — Я сильный. Я умею по деревьям лазать.
— Я тоже умею, — парировала Фрейя, подходя ближе к незнакомцу и с интересом оглядывая его с ног до головы. Впервые кто-то из жителей деревни заговорил с ней, а не бросился прочь, едва завидев подол белого платья.
Мальчик не нашёлся, что сказать, поэтому решил представиться.
— А-а… а я Ярополк. У меня ещё есть брат, Святослав. Только он в лес не ходит, потому что боится. А я не боюсь.
— Да поняла я уже, что не боишься. Ты стоять тут долго ещё собираешься?
Ярополк замешкался, а потом вдруг сорвался с места и подбежал к Фрейе почти вплотную. Она отметила про себя, что глаза у него очень густого травянистого цвета, как будто обычный зелёный взяли и сильно разбавили водой.
— Я тебе помогу, — с гордостью заявил мальчик и выхватил из рук у Фрейи полупустую корзинку. — Я тебе сейчас все ягоды на свете соберу!
— Вот спасибо, — пробормотала девочка, а потом бросилась вслед за Ярополком, который уже вовсю принялся искать заветные ягоды. — Корзину-то хоть потом верни! А то убежишь с ней ещё…
— Не убегу! Я честный! — отозвался мальчик.
Толку от него, честно говоря, было не очень много — половину ягод он съел, половину не увидел, но вид делал такой, будто и впрямь обчистил весь лес. Тем не менее, спустя несколько часов корзина оказалась волшебным образом заполнена, а дети наелись до такой степени, что едва могли говорить и только икали, эхом вторя друг другу. Ярополк порывался дотащить добычу до самого Дома, но Фрейя его успешно отговорила, опасаясь реакции сестёр на непрошеного гостя.
— Ну и ладно, — ответил мальчик, складывая руки на груди. — Я тогда больше к тебе не приду.
— И не приходи.
— И не приду! — он топнул ногой и показал язык, а после побежал прочь, в сторону деревни.
Фрейя посмотрела ему в спину и, пожав плечами, отправилась домой.
На следующий день Ярополк пришёл снова.
* * *
Падение снова длилось слишком долго и закончилось как-то очень внезапно. Женя свалилась на что-то твёрдое, ощущая тупую боль в спине, а затем провалилась в небытие.
— Эй! Ты здесь?
Евгения открыла глаза, пытаясь сразу понять, где находится. Вокруг царил полумрак. Постепенно слух начал улавливать отзвуки музыки и неразборчивые голоса.
— Вот ты где! Фрейя!
Женя вздрогнула и резко обернулась. Делать этого не стоило — корсет оказался затянут слишком сильно, и на миг девушка забыла, как дышать.
— Ингрид?
— Как ты догадалась, — фыркнула обладательница голоса, и Женя, наконец-то, смогла её рассмотреть.
Уж кого-кого, а Ингрид — или Софию, если угодно — не узнать было сложно. Она оставалась эффектной при любых обстоятельствах. И, почему-то, почти всегда была блондинкой. Ещё одна загадка, которую никто так и не сумел разгадать. Но главной деталью, которая отличала Ингрид от прочих, были, конечно, её глаза. Неважен цвет — они могли быть тёмными или светлыми, голубыми или зелёными, но их взгляд мгновенно проникал в душу, по-хозяйски её выворачивая на изнанку и досконально изучая. Многих это пугало, поэтому Ингрид практически всегда предпочитала глаза прятать. Женя отметила закинутую назад вуаль, которую девушка потом наверняка вернёт на своё место, чтобы ненароком никого не ошарашить.
— Тебя все обыскались! — воскликнула Ингрид, подбоченившись. Её величественное платье нежно-голубой расцветки шелестело в такт каждому движению. — И никаких Ингрид! Забыла, что ли? Я — Елизавета, ты — Ольга. Смотри, а то запутаешь всех. Давай, давай, пошли!
Придавленная таким количеством информации и не оправившаяся от перехода, Женя только кивала и послушно плелась вслед за Елизаветой… Или Софьей… Или Ингрид… Да к чёрту, тут скорее она сама в этих именах запутается. Пусть будет Соня. Так привычнее, и сердцу милее.
— Послушай… Я… — Женя честно попыталась донести до Сони важность их текущего положения, но не успела — они вступили на свет, и все взоры обратились к ним.
Сливки общества, именитые аристократы, графы и графини… И графины на столах. Изучающие, неодобрительные взгляды поползли по оборкам платья. Женя стушевалась, но тут же кротко улыбнулась, и все вернулись обратно к своим светским
