Я быстро принесла им всё, что требовалось, и продолжила свою работу, бегая от столика к столику, убирая опустевшую посуду, разнося новые заказы и вытирая столы, пытаясь не обращать внимания на мелкую дрожь в теле и спазмы желудка на нервной почве. Ну надо же было им прийти именно сюда!

Когда Катя прикончила мороженое, я снова подошла к их столику, хотя мой организм противился перспективе приближаться к Власову на расстояние ближе, чем десять метров, и, как оказалось, не зря.

– Ты для этого уехала из Санкт-Петербурга, Вероника? – проговорил Марк сквозь зубы, чтобы никто больше не услышал его слов. – Чтобы обслуживать посетителей этого захудалого кафе, мыть за всеми грязную посуду и полы?

Я моментально закипела от гнева и у меня возникло непреодолимое желание съездить этому упырю по его наглой красивой морде. Меня остановило лишь то, что я на работе и что рядом сидит моя дочь.

– Детка, увидимся вечером, – обратилась я к Катюше, а затем бросила в сторону Власова, глядя поверх его головы: – Угощение – за счёт заведения, – и резко развернувшись, зашагала прочь.

Вбежав в зал, я прямиком направилась в комнату для персонала, опасаясь разрыдаться на глазах у посетителей. Закрыв за собой дверь, я опустилась на унитаз и дала волю душившим меня слезам. Я чувствовала себя униженной и оскорблённой. Ну как я могла любить этого мерзкого человека? Когда он успел превратиться в подобного монстра, признающего только деньги и власть? Когда он провёл ту невидимую для меня черту социального неравенства, разделяющую нас? Я представила, насколько жалкой выгляжу сейчас в его глазах и зарыдала ещё громче. А ведь когда-то мы были равны, оба учились в университете и строили планы. Только моим планам не суждено было сбыться в тот момент. Я чувствовала, что боль в груди вновь даёт о себе знать. Мне казалось, что все мои старания забыть прошлое и начать радоваться жизни катятся коту под хвост. Ну почему стоит этому засранцу появиться на моём пути, сказать пару слов в мой адрес, и огромная рана на моём разбитом сердце снова начинала кровоточить, у меня всё валилось из рук и я вновь становилась до ужаса неуверенной в себе женщиной?

Неожиданно я разозлилась на саму себя за такое поведение и резко перестала плакать. Какого чёрта я переживаю из-за того, что обо мне думает этот подонок? Я-то никогда не считала работу официанткой зазорной или унизительной, хоть и надеялась, что это моё временное рабочее пристанище. Но от его слов мне вдруг ещё сильнее захотелось добиться чего-то большего в жизни. Не важно, что будет мотивировать меня: желание доказать что-то Власову, моё собственное стремление к успеху или советы и лёгкие пинки Серёжи – я доберусь до этой далёкой вершины под названием «мечта». Пусть этот путь займёт у меня год или два – не важно! Теперь у меня есть реальный шанс добиться своей цели, которую я ставила перед собой ещё до окончания школы: получить диплом «Специалиста истории искусств» и заняться не таким прибыльным, но зато любимым делом. Я чувствовала в себе силы и жгучее желание утвердиться в жизни, доказать самой себе, что я в первую очередь личность. Только так я снова стану уверенной в себе женщиной, способной противостоять глумливым насмешкам бывшего мужа. Нет, я не стремлюсь добиться его уважения, мне это не нужно, я только хочу стать состоявшимся человеком, хочу, чтобы моя дочь могла мной гордиться, чтобы я сама могла собой гордиться.

В дверь неуверенно постучали и я услышала голос хозяйки:

– Вероника, у тебя всё в порядке? Можешь выйти?

Я стёрла ладонями слёзы, катившиеся по щекам, и, вложив в свой голос как можно больше уверенности, ответила:

– Уже выхожу.

Мою новую жизнь в Бору в последнее время можно было оценить как стабильную, ровную, без потрясений и неожиданностей, что могло лишь успокаивать меня, в какой-то степени радовать и вселять уверенность в завтрашнем дне. Волна сплетен и пересудов за моей спиной давно успокоилась и сошла на нет, и мне даже стало казаться, что я никогда не уезжала из Соснового Бора, настолько я свыклась с его привычками и устоями, настолько срослась с его тоскливой природой, неспешностью и размеренным течением жизни.

Единственное, что напоминало мне о прошлом и наводило на меня тревожные переживания, – это необходимость каждую субботу отвозить Катю в дом Власовых на свидание с Марком. Наталья Леонидовна и Виктор Павлович не оставляли попыток пригласить меня на чашку чая, но я каждый раз отказывалась, ссылаясь на занятость и нехватку времени. На самом же деле я даже думать боялась о том, чтобы войти в этот большой красивый дом, слишком многое было с ним связано. Я боялась, что воспоминания разбередят покрывшуюся коркой рану на сердце, которую я так старательно пыталась залечить.

Мою же сегодняшнюю жизнь в родном городе с натяжкой можно было назвать размеренной, я постоянно куда-то спешила, мне катастрофически не хватало времени. Работа, воспитание дочери, ведение хозяйства и чтение литературы по пройденным предметам оставляли мне на сон лишь несколько ночных часов. Но я не жаловалась, напротив, я ощущала невероятный духовный подъём и прилив энергии. Эта суета помогала мне забыться, а цель, которую я себе поставила и которая маячила передо мной желанным призом, придавала мне сил.

Начало лета обозначилось для меня значительным увеличением клиентов в маленьком кафе «Лилия». Хозяйке даже пришлось приобрести и выставить на веранде ещё несколько дополнительных столиков, чтобы вместить всех желающих подкрепиться на свежем воздухе. В связи с этим мне приходилось работать ещё усердней и производительней, но я справлялась, хоть и уставала до такой степени, что буквально валилась с ног в конце рабочего дня. Однако особенно сокрушаться по этому поводу не приходилось, потому как с увеличением числа посетителей увеличились и мои чаевые.

– Слушай, Вероника, а как у тебя на работе обстоят дела с праздничными выходными? – вдруг спросил Серёжа воскресным майским днём. Мы втроём прогуливались вдоль озера и наслаждались редкими лучами солнца, проглядывающими сквозь тугую пелену облаков. Лёгкий морской бриз с залива приятно обдувал лицо, освежая кожу своим солёным дыханием и даря невероятные ароматы природы. Катя немного забежала вперёд, радостно и энергично размахивая детским совком и пытаясь изловить и посадить в своё пластмассовое ведёрко как можно больше жуков.

– Я пока не интересовалась, – ответила я, – почему ты спрашиваешь?

– Я знаю, ещё целых три недели до Дня России, но потом уже не останется свободных мест… – парень запнулся, будто подбирая слова и копя решительность. – В общем мне захотелось сделать вам сюрприз и я взял на себя смелость оплатить путёвку на троих в Карелию в Горный парк Рускеала на три дня, – выпалил Серёжа и с надеждой посмотрел на меня, ожидая моей реакции.

– Серёжа, это так неожиданно… – от смущения я начала говорить приевшимися фразами, собираясь с мыслями и не зная, как на это реагировать: радоваться или огорчаться. – Не стоило так тратиться!

– Вероника, я бы очень хотел провести этот праздник вместе с вами, будет весело, Кате понравится, я уверен, – проговорил парень.