– Ну да, уж вы извините, у нас дома живет ручная лягушечка,очаровательная, красавица, умница, талантливая…

– При чем тут лягушка? – недоумевала Эльвира.

– А ее Эльвирой зовут, впрочем, есть еще хомячиха, так та –Иветта!

Внезапно Эльвира расхохоталась, разом растеряв всю своючопорность и серьезность. Веселье мигом преобразило девушку.

– Ну прикол, – веселилась она, – позовите как-нибудь вгости, на тезку посмотреть!

Стена отчуждения между нами рухнула, я расслабилась,собеседница тоже, потому что предложила:

– Зовите меня просто Эля. Нет, повезло же Ольге, такаясвекровь досталась. А у меня геенна огненная, ужас, летящий на крыльях ночи.Так чем могу помочь?

Я быстренько соврала про предполагаемую работу на нивежурналистики и попросила:

– Расскажите что-нибудь интересненькое для читателей.Знаете, люди любят мелодрамы. Ну что-нибудь типа бразильского сериала,например, мать бросила дочь в младенчестве, а потом опомнилась и завещала ейвсе состояние! Только такое вряд ли случается, очень жаль, читатели быобрыдались.

Эля, не моргая, посмотрела на меня, потом сказала:

– Знаете, а у нас не так давно было нечто похожее. Погодитесекундочку.

Она щелкнула каким-то рычажком на столе и велела:

– Татьяна Гавриловна, зайдите ко мне.

Через пару минут в кабинет влетела стройная девушка примерноодних лет с начальницей.

– Вот, – проговорила Эля, – знакомьтесь!

– Фистулова Татьяна Гавриловна, – с достоинством произнеславошедшая.

Потом она раскрыла изящную, похоже, золотую коробочку иподала мне визитную карточку. Я подавила вздох. Сколько раз Зайка говорила:

– Дашка, заведи себе визитки! А то все время попадаешь видиотское положение, когда представиться требуется!

Все, решено, сегодня же закажу карточки… Вот только что наних написать? Дарья Васильева, домохозяйка? Так это неверно. Может, ДарьяВасильева, бывший педагог? Опять не подходит. Правильней всего напечатать:«Госпожа Васильева, лентяйка, до десяти утра не звонить».

– В чем состоит ваша проблема? – вежливо осведомиласьФистулова.

– Танюша, – проворковала Эля, – ты видишь перед собойженщину, которая могла бы стать моей свекровью, это мама Аркаши.

Взгляд Тани сразу потеплел. Обрадовавшись, я быстро повториласвой рассказ.

Фистулова вытащила сигареты.

– В феврале этого года, в самом начале, к нам явился ИсаакКоган, двадцатилетний подданный Израиля, и рассказал невероятную историю.Ей-богу, ни за что бы не поверила парню, кабы не документы. Вот слушайте.

Молодой человек выглядел карикатурно. Черное длинное пальто,шляпа с большими полями, пейсы, свисавшие ниже плеч. Словом, настоящийправоверный иудей, хасид, проводящий время в молитвах.

Исаак выложил на стол пачку заполненных бланков и началрассказ. В 1975 году его мать, Софья Рабинович, добилась разрешения на выезд вИзраиль.Только тот, кто пытался в 70-е годы убежать из СССР, знает, какиепреграды нужно было смести, чтобы получить все необходимые разрешения, печати ивизы. Многие евреи ждали по пять-шесть лет, живя практически в нищете. Стоилоим только заявить о своем желании уехать, как будущих эмигрантов мигом выгонялис работы или из учебных заведений. Но Софье повезло.

В далеком Тель-Авиве проживала ее родная тетка, сестраумершей матери. Сонечкин вариант назывался «воссоединение семьи». К тому жететка была отвратительно богата, владела несколькими заводами, производящимилекарства, поставляла фармакологическую продукцию в СССР, в частности визвестное 4-е управление, где лечилась кремлевская верхушка.

Одним словом, тетушка расстаралась, нажала на все педали икнопки, дернула за все веревочки, и вопрос решился мгновенно, в крайне сжатыедля тех лет сроки, всего за один год!

И именно за те 12 месяцев, что Софья поджидала визу, онауспела влюбиться и… забеременеть. Сначала она приуныла. Взяв у подруги паспорт,Сонюшка под чужой фамилией отправилась в женскую консультацию.

Ей повезло, она попала к хорошему врачу, пожилому мужчине, ктому же еврею. Повертев в руках только что заведенную карту, где стояла фамилия– Петрова, доктор окинул взглядом толстенькую фигурку посетительницы, еероскошные черные вьющиеся волосы, карие глаза, семитские черты лица, усмехнулсяи сказал:

– Дорогая, могу дать направление на аборт, но лучше бы вамэтого не делать.

– Почему? – наивно поинтересовалась девушка.

– У вас резус отрицательный, – спокойно пояснил врач, –захотите потом родить и не сможете! Советую вам крепко подумать, посоветоватьсяс родителями.

Соня вернулась домой в глубокой задумчивости. Спроситьсовета было не у кого. И отец, и мать скончались. Проведя бессонную ночь, онаприняла единственное, как ей казалось, правильное решение – родить ребенка. Опредстоящем отъезде в Израиль она как-то не подумала, а чтобы на работе на неене показывали пальцем, решила до поры до времени никому ничего не говорить, вотподойдет пора уходить в декрет…

Скрывать беременность оказалось очень просто. Соня была«пышечкой», с круглым животиком и большой грудью. Никакого токсикоза у нее небыло в помине, цвет лица остался чудесным…

Когда девушка дохаживала шестой месяц, грянул гром.Неожиданно пришло разрешение на выезд. Действительно оно было только сорок днейи уезжать нужно было не позднее 19 июня. Соня опять провела ночь без сна,только сейчас поняв, в какую ужасную ситуацию попала. Для беременной гражданкитребовалось иное разрешение! Столь долгожданный отъезд в Израиль мог накрытьсямедным тазом. Соня была еще очень молода, ей едва исполнилось 25, будь онапостарше, наверное бы, не решилась на такую авантюру. Но в молодости напроблемы смотришь просто. Девушка приняла решение: она едет в Тель-Авив. Дородов еще целых два месяца, живот не заметен, на беременную она не похожа…Значит, можно спокойно пройти в самолет, никого ни о чем не ставя визвестность. Младенец родится уже на исторической родине.

Билет был куплен на 15 июня, ровно в полдень предстоялосесть в самолет. Соня обменяла свою двухкомнатную квартиру с хорошей доплатойна комнату в коммуналке, уволилась с работы, распродала вещи, словом, обрубилавсе концы. В ночь с 14 на 15 июня, прямо возле собранных узлов, она родиладевочку, недоношенную, но вполне здоровую и крепкую.