наступлением ночи Пир Мухаммад-хан покинул указанное место и отправился прочь с небольшой свитой. Его добро попало в руки тех, кого отправили в сей поход.

Одним словом, Байрам-хан по причине собственного небрежения и по наущению завистливых, недалеких людей отстранил этого честного и способного слугу и своей рукой ударил топором по ногам собственной удачи. Поскольку Его Величество Шахиншах препоручил все дела верховной власти Байрам-хану и оставался за завесой, испытывая природу человеческую, он предоставил Господу возмездие за этот дурной поступок, вызванный недостойными замыслами, и в полноте мудрости ничего не сказал открыто, просто наблюдая за мировым представлением. В качестве преемника Пир Мухаммада Байрам-хан назначил вакилом Хаджи Мухаммад-хана Систани, своего давнего слугу. Однако, хотя Хаджи Мухаммад номинально и занимал указанную должность, настоя щим вакилом стал шейх Гадаи, бывший садром. Во всех политических или финансовых делах Байрам-хан не делал ничего, не посоветовавшись с ним, и последний, будучи возбужден порабощающим человека вином мира, не считался с си/э^п^]и и

убогими. Надменность, что свергает [даже] давние удачи, — что же тогда будет с возникшей недавно? — была усвоена им и стала причиной падения его и его покровителя . Последств^этоговскорр стали очевидны, как будет описано в свое время.

Одним из событий того года стало отправление Хабиб Алихана на завоевание Рантанбхура, что являлся крепостью, знаменитой высотой и мощью. Во время господства афганцев Салим-хан доверил эту цитадель своему рабу Джаджхар-хану3. Когда громко забил барабан удачи Шахиншаха, сей злополучный раб понял, что поддержание крепости оказалось выше его сил, и с дурным намерением — не допустить, чтобы она попала в руки царских слуг, — продал её Рай Сурджану, который служил ране Удай Сингху и слыл могущественным в тех краях. Сурджан выстроил здесь дома и упрочился там. Силой он прибрал и окрестные деревни. В это время священный ум направил свое внимание на захват крепости и отправление [на это дело ] Хабиб Али-хана и прочих предводителей. Войска препоя сали поя сницырешимостыодля заххват иoгсдилицитaдeль. Пламень сечи взметнулся высоко, и храбрость врага стала подобна воде, но, поскольку Всемогущий приберег [славу] захвата крепости для руководства Его Величества Шахиншаха, именно в это время произошло отпадение Байрам-хана; и рассудительные мужи сочли прочие дела более важными и потому не спешили с осадой.

88

Среди происшествий описываемого времени значилась поездка пребывающего под покровом Шахиншаха в Гвалиар. Поскольку величественный дух Его Величества Шахиншаха от рождения занят захватом царств и привлечением сердец, он на этом промежутке пути был весьма склонен к охоте с читай. И сделал ее завесой для своей украшающей мир красоты. Тогда же он отправился в путь на юг ради охоты и прославил землю Гвалиара высоким присутствием. Во время охоты несколько загонщиков оленей (ахубанан) и охотников доложили, что купцы, сопровождающие шейха Мухаммада, одного из известных шейхов Индии, пригнали из Гуджарата волов4, не имеющих себе равных и достойных царского охотничьего экипажа. Поэтому последовал приказ привести волов, уплатив купцам цену, которая их устроит. После чего Его Величеству сообщили, что

3 шейха Мухаммада и его родичей есть рогатый скот лучше этого, и, если он [Шахиншах] посетит их селение на обратном пути, шейх, конечно, ради собственного прославления подарит его ему. Таким образом, с мнимой целью получить названных животных, в действительности же — испытать учтивость шейха, он [Акбар] направился к его жилищу. Xeiix обратил пыль царской П£р:оы<ех2хг:ии в мазь для очей своей славы и узрел в прибытии Его Величества защиту от притеснений Байрам-хана5; он преподнес всех быков, принадлежавших его родственникам, и в придачу другие дары и диковинки Гуджарата. И также предложил разнообразные сладости и благовония. В завершение беседы спросил у Его Величества, стал ли тот чьим-нибудь учеником (букв. «отдал ли руку верности» ). Его Величество, вложивший руку доверия в десницу Господа и б^^вз^г^й сокровищницей сокровищниц истин духовных и мирских, стремился скрыть свое положение и духовную высоту; убрав длань Богом данного таланта от тех, чьи руки были пусты, он стал зрителем изменчивого представления Вселенной и для виду ответил отрицательно. Шейх протянул руку и, завладев священной дланью того, кого питал Божественный [источник], возгласил: «Мы приняли руку твою». Его Величество Шахиншах в избытке учтивости и скромности не обратил внимания, лишь улыбнулся и удалился6. Его Величество Шахиншах часто рассказывал на возвышенных собрания х: «В ту же ночь мы вернулись к нашим шатрам, устроили пир с вином и веселились, смеясь такому способу ловить волов и уловке шейха с протя гиванием его руки».

89 Под одеяниями пестрыми у них ловушки,

Взгляни, сколь длинны руки тех, у кого рукава коротки7.

Милосердный Господь! Каково же достоинство этого хвастливого простака, и какой оказалась мера справедливой оценки, учтивости и великодушия Его Величества Шахиншаха! Ибо, хотя все передавши Его Величеству, что этот шейх, вместо того чтобы ощутить раскаяние, в открытых разговорах выражал гордость своим притворным поведением, он не обращал на это внимания и не тщился исправить того! Сей шейх

приходился младшим братом шейху Бахлулу8, которого, как уже упоминалось, умертвил мирза Хиндал. Хотя о(ба б£ра^с! бь/ш липанл каких-либо достоинств или учености, они в разное время жили в горных убежищах и пользовались магическими словами с Божественными именами9. И даже использовали это как доказательство своей известности и надежности и при помощи легко обманываемых простаков проникали в общество принцев и эмиров, где торговали святостью, и мошенничеством прибирали [к рукам] земли и деревни. Старший брат находился на службе у Его Величества Д^жахаибаии Джаннат-ашияни, а поскольку последний интересовался магией, шейх пользовался у него почетом. Также и шейх (Гаус) в частных [разговорах] и в обществе простаков хвалился узами преданности и учительства между ним и Его Величеством Джаханбани. Во времена мятежа Шер-хана, когда старший брат расстался с жизнью из-за верности Его Величеству Джаханбани, и поскольку люди полагали его семью соединенной с вечной властью (царского рода), шейх, опасаясь, что афганцы! плохо обойдутся с ним, отправился в Гуджарат. Когда обширная страна Индия оззррлась светом счастья Шахин шаха и превратилась в обитель мира и спокойствия, шейх со своими сыновьями и внуками прибыл в Агру, и явеиcь ко о Двору, и бы приня т с честью. Шейх Гадаи, имевший против него давнюю обиду, вновь опоясался ве)aждeбIюмьыo и пpeдcтовел Хаш-анапн тf)aкоос. составленный шейхом в Гуджарате, где тот приписывал себе восторги