Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На подборке «Video E.P.» трек сопровождается нарезкой старой черно-белой хроники, изображающей женщин разных стран и эпох, в минуты труда и отдыха.
NOT NOWJOHN (Уотерс)
Единственным поводом для использования в альбоме вокального дара Дэвида Гилмора стала роль еще одного персонажа, зарывающего голову в песок и не желающего беспокоиться о судьбах мира. Принадлежность женских голосов на подпевках нигде не указывается. В последнем куплете одна и та же фраза повторяется на ломаном итальянском, примитивном испанском, школьном французском и, наконец, на англосаксонском английском, пародирующем типичных «пьяных подонков» на отдыхе в Европе.
«Not Now John» – единственный сингл, сопровождавший альбом; припев предусмотрительно «замазан» наложенной сверху фразой «К черту все!». По этой причине подправленный вариант иногда называют «вежливой» или «ретушированной» версией. Попав в чарт 1 мая 1983 года, сингл достиг 30-й строки.
Промо-ролик к синглу идет третьим на «Video E.P.», с «типично» ленивыми британскими рабочими, явно бьющими баклуши, не подозревая об угрозе японской конкуренции. Если Роджер Уотерс подразумевал что-то иное, этот смысл ускользнул от большинства рецензентов.
Уотерс выступал с этой песней в ходе своего турне 1987 года «Radio KAOS».
TWO SUNS IN THE SUNSET (Уотерс)
В то время как рассказчик – будь то Герой или лично Роджер Уотерс – удаляется на своем автомобиле в чистое поле, в старом добром стиле ковбойских вестернов, его озадачивает второе солнце, появившееся в зеркале заднего обзора: ядерный взрыв. Детские голоса, по всей видимости, принадлежат отпрыскам самого Уотерса, Гарри и Индии.
Поскольку Нику Мейсону долго не удавалось найти тот стиль, который был необходим Уотерсу, за ударные уселся Энди Ньюмарк. Не хотелось ли Уотерсу на самом деле спокойно работать над треком, в отсутствие коллеги по цеху, остается только догадываться. Майкл Кэмен привносит в аккомпанемент партию рояля, а завершается песня соло на саксофоне в исполнении Рафа Рэйвенскрофта.
В отличие от прежних концептуальных альбомов Pink Floyd – и, по большому счету, от всей последующей сольной работы Уотерса, – можно заметить, что «The Final Cut» завершается на достаточно минорной ноте. Ирония заключающей альбом строки «…все мы в итоге были равны» не ускользнула от тех, кто внимательно следил за погружением группы в водоворот судебных повесток, резких пресс-релизов и язвительных замечаний.
A MOMENTARY LAPSE OF REASON
EMI CDP 7 48068 2 (7 сентября 1987) UK Chart: #3, US Chart: #3
В 1986 году Роджер Уотерс объявил миру о своем решении покинуть Pink Floyd, пораженную «творческим бессилием». Очевидно, подразумевалось, что без него группа обречена на скорый распад. Менеджеры Pink Floyd распространили противоречащее этому мнению заявление: группа намерена продолжать свою деятельность как ни в чем не бывало. Прозвучали первые выстрелы, наступил самый желчный период в истории коллектива. В то время как Уотерс забрасывал остальных беспочвенными угрозами расстроить их планы при помощи судебных приставов, а затем занимался сольной карьерой, Гилмор с Мейсоном приступили к работе над новым альбомом Pink Floyd.
Потребовалась бы книга в несколько раз толще этой, чтобы разобрать все аргументы и контраргументы этой битвы титанов, но суть жалоб Уотерса (помимо того что группа не может существовать без него, и точка) сводилась к тому, что альбом звучит как жалкое подобие Pink Floyd и сочинен армией «теневых композиторов» и сессионных музыкантов. Хотя в то время Гилмор отвергал эти нападки, в более позднем интервью он сделал ошеломляющее признание: «Ник сыграл партию том-томов на одной из дорожек, но для всего прочего мне пришлось приглашать других ударников. Рик выдал несколько крошечных партий. По большому счету, я сам играл на клавишных, воображая, будто я – это он». Даже если и так, Ник Мейсон мог теперь похвастать тем, что стал единственным музыкантом, сыгравшим на всех без исключения альбомах группы, пусть и не в каждой композиции.
Райт воссоединился с коллегами, когда сессионная работа подошла к середине, но, прислушавшись к своим адвокатам, решил не воссоединяться с группой официально, а продолжать играть в ней, оставаясь на жалованье. В списке работавших над альбомом музыкантов его имя намеренно проставлено мелким шрифтом, как имена обычных сессионщиков, его фото нет среди портретов Гилмора и Мейсона, сделанных Дэвидом Бейли и размещенных на конверте.
«Lapse…» продюсировали Боб Эзрин и Дэвид Гилмор, что вызвало новый приступ возмущения у Уотерса, поскольку Эзрин, как сообщалось, не сдержал данного слова и не продюсировал «Radio KAOS» Уотерса, предпочтя работу с Pink Floyd. Запись началась в прекрасной студии на борту «Астории», плавучего дома Гилмора, а затем работу перенесли в целую серию студий в Лос-Анджелесе, чтобы альбом закончили сессионные музыканты, а группа могла бы спастись от бесконечного потока телефонных звонков от адвокатов, готовившихся к решающему сражению с Уотерсом. Что-то записали и в «Britannia Row». Уотерса заменил один из ведущих басистов мировой сцены, Тони Левин. Пэт Леонард, лучше известный по своей работе с Мадонной, записал партию синтезатора, а за ударной установкой побывали Джим Келтнер и Кармин Аппис.
Уход Уотерса развязал руки Сторму Торгерсону, и он смог вернуться к работе над дизайном конвертов Pink Floyd – как многие считали, причитавшейся ему по праву. Созданная им обложка оказалась во всех отношениях столь же оригинальна и смела, как и пристало Pink Floyd, – и, что греха таить, обошлась так же недешево. Сторм на два дня завладел Саунтонскими песками в Северном Девоне и расставил вдоль пляжа буквально сотни больничных коек. Хотя, возможно, проще было бы обмануть публику и отредактировать фотографии, цепочка кроватей действительно растянулась вдоль побережья на целых две мили.
Когда Уотерса спросили, что он думает об альбоме, тот коротко ответил: «Неплохая подделка».
SIGNS OF LIFE (Гилмор / Эзрин)
Открывающийся звуками плавания весельной лодки, этот простой инструментальный номер – гитара и синтезатор – выстроен по мотивам одного из демо Гилмора, включает речитатив Ника Мейсона и задает тон остальному альбому. Он едва не стал
