Дженифер сделала жест руками, прося его остановиться.

— Изабелла сама обо всем догадалась. У ее родителей в альбоме каким-то образом оказалась фотография твоей мамы в детстве. Увидев Эл, она сразу поняла, что та ей сильно кого-то напоминает, долго ломала голову, кого именно, а буквально накануне нашего с тобой отъезда догадалась. Пришла ко мне, показала карточку…

Райан ударил себя ладонью по лбу.

— А почему я сам не увидел, что Эл похожа на маму? Почему не сообразил… — Он в отчаянии всплеснул руками.

— Я всегда мечтала в один прекрасный день познакомить Элис с ее настоящим отцом, — пробормотала Дженифер, уже не надеясь, что Райан ей поверит. — Сотню раз представляла, как расскажу вам обоим правду…

— Мечтала! — передразнил Райан. — Только для претворения своей мечты в жизнь ты и пальцем не пошевелила, Джен, и если бы не Изабелла, то так и продолжала бы молчать. Как хорошо, что у меня есть такая подруга, как она! Теперь благодаря ей — к сожалению, не тебе — я наконец-то стану для собственной дочери отцом!

Дженифер смотрела на него и не могла поверить в то, что этими же самыми губами, презрительно кривящимися сейчас, он еще вчера покрывал ее нежными поцелуями, шептал ей слова любви.

Теперь в его глазах не было и намека на нежность и любовь, они горели злобой и жаждой мести. И, глядя в них, она испытывала парализующий страх.

Некоторое время оба они не произносили ни звука. У Дженифер было такое чувство, что если она протянет руку, то сможет пощупать гнев Райана, заполнивший собой все пространство комнаты. Когда молчание начало давить на нее так, что уже невозможно было выдержать, она кашлянула, втянула в легкие побольше воздуха и проговорила:

— Что мне сделать, чтобы ты поверил в мои слова? Как доказать, что я искренне раскаиваюсь в своем…

Последнее слово застряло у нее в горле остроугольной костью. Не дождавшись, пока она договорит, Райан злобно и отрывисто расхохотался.

— Ты спрашиваешь у меня совета, Джен? Но я не в состоянии тебе помочь! Ты живешь в мире вранья, а мне его законы неизвестны. Сама что-нибудь выдумай, воспользуйся каким-нибудь проверенным трюком, тебе ведь это ничего не стоит.

— Не смейся надо мной, Райан! — вспыхнула Дженифер.

— А я и не смеюсь — говорю вполне серьезно. В последние дни ты дышишь ложью и, наверное, уже не понимаешь, что такое правда. Каждый раз, когда ты открываешь рот, знаешь, что должна исказить какие-то факты.

— Ты несправедлив ко мне, Райан! — Дженифер скрестила руки на груди, крепко прижав их к туловищу. — Я налгала тебе только об Элис, больше ни о чем!

— Но твоя жизнь — прошлое, настоящее, будущее — неразрывно связана с Элис. Каждый раз, когда наш разговор заходил о тебе, ты предварительно подтасовывала в уме те или иные события.

Дженифер молчала, сжимаясь при каждом его слове.

— Я имел право знать правду, Джен, а ты умышленно и беспощадно вводила меня в заблуждение. Неужели ты посмеешь оспорить это?

Дженифер медленно покачала головой.

— Но ты тоже врал мне, строил из себя простого трудягу. Кто ты на самом деле, я узнала только вчера!

Райан насупился.

— И ты полагаешь, что можешь класть на весы столь несравнимые вещи?

Дженифер потупила взгляд. Она прекрасно знала, что виновата перед Райаном гораздо сильнее, что искупить свою вину не в силах. Знала и то, что совершала свои грехи только из лучших побуждений, руководствуясь велением собственного сердца.

— Я полагаю, Райан, что наши проступки действительно несравнимы. — Она выдержала продолжительную паузу. — Я уже во всем окончательно запуталась. Единственное, в чем на сто процентов уверена и в чем готова поклясться жизнью своей дочери, так это в том, что люблю тебя. Я всегда тебя любила. И никакие беды и перемены не изменят во мне этого чувства.

— Никакие? — многозначительно переспросил Райан. — Даже мое заявление о намерении забрать у тебя Элис? Ты девять месяцев вынашивала ее, потом семь лет воспитывала, теперь настал мой черед о ней позаботиться.

— Ты не сделаешь этого! — вырвался из груди Дженифер истошный крик. — Ты не сможешь! — Очертания предметов в комнате и сам Райан вдруг расплылись перед ее глазами.

— Почему ты так в этом уверена, Джен?

Дженифер взяла себя в руки, страшась мысли, что в столь ответственный момент лишится чувств.

— Потому что ты не настолько жестокий, Райан, — проговорила она ослабевшим голосом. — Сейчас ты сердишься на меня, поэтому и запугиваешь. Причинить же реальную боль мне или нашей дочери попыткой нас разлучить не сможешь. В этом я не сомневаюсь.

Он окинул ее странным взглядом, значения которого она не поняла. Потом кивнул.

— Ты права, — сказал он жестко. — Прибегать к крайним мерам я не собираюсь. Это означает, что мы с тобой должны прийти к своего рода компромиссу.

— Что ты имеешь в виду? — спросила Дженифер, испытывая облегчение и в то же время настораживаясь.

Райан прошелся взад и вперед по комнате и остановился у окна спиной к Дженифер.

— У нас есть один разумный выход. Мы должны пожениться и таким образом, избежав судебных разбирательств, нервотрепки и позора, предоставить нашей дочери то, чего у нее никогда не было: полноценную семью, в которой оба родителя сосредоточат на девочке всю свою любовь и заботу. Вы с Элис будете жить здесь, с нами, вдали от твоих вздорных отца и брата.

Он повернул голову.

— Как тебе моя идея, миссис Таунсенд? По-моему, более цивилизованного и мудрого решения нам не придумать.

Цивилизованного? Мудрого? — повторила про себя Дженифер. Надо полагать, Райан только что сделал мне предложение. Столь язвительным и отчужденным голосом! Это невероятно!

— Не знаешь, что ответить, моя дорогая Джен? — спросил он так же издевательски, медленно отходя от окна и возвращаясь на то место перед Дженифер, на котором стоял несколько минут назад.

— А если бы я не рассказала тебе правды… Ты заговорил бы со мной о женитьбе? — тихо спросила она.

— А если бы ты до сих пор не знала, какого я происхождения и какими располагаю средствами, то так же пламенно клялась бы мне в любви? — ответил Райан вопросом на вопрос.

— Да.

— Я тоже попросил бы тебя выйти за меня замуж. Конечно, все произошло бы абсолютно по-другому. Если бы я до сих пор пребывал в неведении, то как последний дурак доверял бы тебе и свято надеялся на то, что ты и я сможем создать крепкую, здоровую семью.

— А теперь? — еле слышно произнесла Дженифер.

Райан пожал плечами.

— А теперь мы поженимся просто потому, что так нам будет удобно. Заключим, так сказать, деловую сделку. Я удочерю собственную дочь — опять-таки, чтобы не подвергать и себя и ее лишним испытаниям. — Он помолчал, и Дженифер показалось, она чувствует в этом его молчании страшную тоску. — Мы поженимся исключительно ради дочери.