Чувствуя себя опустошенной и разбитой, она скинула у двери туфли на высоких каблуках, ступила босыми ногами на ковер с длинным мягким ворсом, закрыла руками лицо и заплакала.

Если бы я не была такой трусихой, моя дочка с самого рождения могла бы расти в заботе и любви, думала она. Мне не пришлось бы отдавать ее в детский сад, нанимать нянь, не потребовалось бы так много работать…

Дженифер вытерла щеки тыльной стороной ладони и решила, что должна попробовать как можно скорее забыться сном. Часы, предшествующие рассвету, — самое темное время суток, прозвучала в ее ушах давным-давно услышанная где-то фраза.

— Утром я взгляну на ситуацию по-другому, — пробормотала она вслух, в последний раз всхлипывая. — Тогда и решу, как быть.

Подготовка ко сну — столь привычные для любого человека освобождение от одежд, в которых проходил целый день, принятие душа, чистка зубов — подарила ее нервам столь желанное успокоение. Но когда, надев чистую ночную сорочку, она вышла из ванной, ее сердце вновь забарабанило по грудной клетке учащенно и громко. У широкого окна, повернувшись к нему спиной, стоял Райан.

Одного взгляда на него было достаточно, чтобы определить, что он в бешенстве. Жгучая ярость сочилась, как казалось, из каждой его поры. Голубые глаза сейчас выглядели темными, каждый мускул челюсти, лба, щек пребывал в невиданном напряжении. Увидев Дженифер, он сразу же решительно шагнул ей навстречу.

Она всегда знала, что Райан Таунсенд — натура страстная и отчаянная, но никогда прежде не ощущала настолько отчетливо, что от него исходит угроза. Ее спину защипал морозец, а руки покрылись гусиной кожей. Когда он уже находился от нее в нескольких шагах, она резко, больше инстинктивно, нежели осознанно, дернулась в сторону двери.

Райан оказался проворнее. Не успела Дженифер сообразить, что происходит, он уже загораживал ей путь своей широкой, твердой как камень грудью.

Его руки крепко обхватили ее запястья, и ей почудилось, что ее заковали в железные путы. Объятая паникой, она забилась, бормоча что-то несвязное. Райан, словно не замечая ее попыток вырваться, с невозмутимым видом потащил ее к кровати.

— Пусти меня! Пусти, слышишь? — завопила Дженифер, пиная его и выкручиваясь. — Интересно, что сказали бы Адриана, твой отец, сестра и бабушка, если бы увидели, на что ты способен! Изверг! Отпусти меня.

Райан спокойно усадил ее на край кровати и только тогда разжал руки и отошел.

Она осмотрела запястья и потерла их, еле сдерживаясь, чтобы опять не расплакаться.

Он, естественно, в сто раз сильнее меня и в состоянии сделать со мной что угодно, подумалось ей, и ее изболевшееся сердце от жалости к самой себе как будто сократилось в размерах. Ему ничего не стоит переломить меня, как спичку. По-моему, в ярости он способен на что угодно.

Перед ее глазами уже начала возникать чудовищная картина, когда Райан заговорил:

— Я жду объяснений, Джен.

Его голос прозвучал не так свирепо, как там, в библиотеке, полтора часа назад, но теперь в нем сквозила какая-то более устрашающая, продуманная угроза. Ноги и руки Дженифер сковало льдом, в горле пересохло, а голова пошла кругом.

— Я знаю… Что очень виновата перед тобой, Райан… Я перед всеми виновата, — пробормотала она, запинаясь и останавливаясь после каждых нескольких слов. — Могу себе представить, что ты сейчас испытываешь…

Райан усмехнулся.

— Неужели?

— Да, — прошептала Дженифер. — Потому что и сама ужасно страдаю. Хранить подобную тайну столько лет — не так-то просто…

Она несмело посмотрела на него и увидела в его глазах столько враждебности, что сразу же отвела взгляд в сторону.

— А кто тебя просил делать из своей беременности тайну? — произнес Райан, четко выговаривая каждое слово.

Дженифер сжала плечи.

— Если бы ты только знал, как часто мне хотелось повернуть время вспять и с самого начала повести себя по-другому! Я сознаю, что должна была набраться смелости и сразу обо всем тебе рассказать.

— Но почему ты этого не сделала? — требовательно спросил Райан, насквозь просверливая ее своим взглядом. — Только не пытайся объяснять все тем, что я уехал из Нью-Джерси. Если бы ты по-настоящему захотела со мной связаться, могла позвонить Мэри-Роуз с Филипом и просто спросить у них, где меня найти.

Она вновь взглянула на него.

— А если бы я и вправду с тобой связалась и сообщила бы тебе свою новость, ты поверил бы мне? Мы постоянно предохранялись, и ты был убежден, что я от тебя не забеременею.

— А ты была убеждена, что твой ребеночек достоин лучшего отца, чем я, не так ли? — Глаза Райана сузились, губы искривились в издевательски пренебрежительной усмешке. — Ты стыдилась того, что забеременела именно от меня, верно?

— Подобных мыслей мне даже и в голову не приходило! — воскликнула Дженифер с чувством.

— Я не верю тебе, Джен, — резко и безжалостно заявил Райан, расправляя свои широкие плечи, словно готовясь к схватке с серьезным врагом. — Ты не посчитала нужным ставить меня в известность о своей беременности, потому что, подобно папочке, видела во мне жалкого плебея, связь с которым следует держать в тайне от окружающих. Предпочла выскочить замуж за первого подвернувшегося под руку равного себе представителя высшего класса, наверное не успев даже выучить его имя. Взяла фамилию этого человека, сообщила всем, что у вас скоро появится ребенок. А это был мой ребенок!

— Я не могла поступить иначе! — Теперь Дженифер смотрела Райану прямо в потемневшие глаза, надеясь, что он увидит подтверждение тому, что она говорит, в ее взгляде. — Но не потому, что стыдилась связи с тобой! Вовсе нет! Просто, если бы мой отец узнал, что скоро у меня появится незаконнорожденный ребенок, не раздумывая, отрекся бы и от меня, и от него. Я лгала, Райан, и признаю это, но лгала только ради Элис.

В глазах Райана вспыхнул и погас какой-то ужасающий, дьявольский огонь.

— Нет, Джен, — протяжно проговорил он. — Ты лгала только потому, что слишком труслива. Потому что захотела пойти по самому легкому пути. — Он презрительно ухмыльнулся. — А я, дурак, не мог налюбоваться тогда твоими правдивыми глазами, умилялся твоими рассуждениями о святости семьи и нежелании осквернять ее.

Уже не в состоянии оправдываться и сознавая, что ей больше нечего терять, Дженифер решила вдруг, что должна рассказать ему абсолютно все.

— Я еще хуже, чем ты думаешь. Несмотря на то, что до отъезда из Калифорнии я в любом случае намеревалась рассказать тебе об Эл, сегодня и в ближайшие дни я не сделала бы этого, если бы не разговор с Изабеллой.

Лицо Райана исказилось, словно от нанесенного в спину удара.

— Что? Значит, и Изабелла уже знает об этом? — прогрохотал он. — Похоже, прежде чем поговорить со мной, ты посчитала своим долгом разболтать о своей тайне всем и каждому!